Как и другие кинофестивали «ковидной эры», Независимый фестиваль документального русского кино в Нью-Йорке (RusDocFilmFest) был поставлен перед непростым выбором. Отменять смотр, проводимый с 2008 года, или переформатировать его в онлайновый вариант?
Основатель и директор RusDocFilmFest Марина Адамович, главный редактор литературно-публицистического издания «Новый журнал», предпочла принять трудный вызов и фестиваль не отменять. Как рассказала она «Голосу Америки», в связи с пандемией фестиваль пройдёт в «онлайн кинозале» с 19 по 25 октября. Фестивальная программа включает в себя документальные фильмы, снятые за последние два года кинематографистами Армении, Болгарии, Израиля, Испании, Казахстана, России и Франции. Все фильмы – американские премьеры, и снабжены английскими субтитрами. Многие фильмы программы являются лауреатaми международных и национальных кинофестивалей.
Личность на фоне истории
Отличительной чертой фестиваля стала приверженность жанру документальной биографии, «крупным планам» выдающихся личностей.
Лента «Вертинский. Одинокий странник» режиссера Светланы Астрецовой – фильм-размышление о судьбе и личности Александра Вертинского и эпохе Серебряного века, воплощением которой он был. В основу сценария легли воспоминания и малоизвестные письма самого артиста.
«Вертинский. Одинокий странник»
Кинорежиссеру Кире Муратовой, памяти о ней, посвящен фильм «О Кире украдкой» Ирины Васильевой. Как бы против своей воли муж Муратовой художник и драматург Евгений Голубенко откроет для зрителей дом, где жила Кира Георгиевна и где рождались ее удивительные замыслы.
«Без нимба. Людмила Алексеева». Так называется фильм сорежиссеров Сергея Догорова и Серика Бейсеуова, посвященный выдающейся правозащитнице, соосновательнице Московской Хельсинкской группы, умершей в 2018 году. Зритель убедится в том, что Людмила Михайловна была блестящей, остроумной рассказчицей.
Невероятную историю Воркутинского лагерного театра рассказывает «Театр за колючей проволокой» режиссера Инны Кокориной. Театр, созданный в ГУЛАГе из числа заключенных, во время войны показывал по 600 спектаклей и концертов в год.
Три последних фильма вошли в специальную программу памяти продюсера Александра Радова (1940-2020).
Еще несколько картин впрямую или косвенно касаются драматических страниц советской истории. «Каляевская, 5» режиссера Марии Сорокиной реконструирует полузабытые судьбы обитателей первого московского кооперативного дома, ставших в 30-е годы жертвами репрессий.
«Наивный» уличный художник Владимир Овчинников создал в городе Боровске своеобразный «мемориал жертвам политических репрессий», чем вызвал общественный скандал. Фигуре Овчинникова и старинному русскому городу посвящен фильм «Эффект Боровска» сценариста Бориса Минаева и режиссеров Юлии Гребенниковой и Полины Завадской.
О трагическом и долгое время замалчиваемом периоде казахской истории рассказывает фильм «Зулмат. Массовый голод в Казахстане» режиссера Жанболата Мамая. В результате насильственной сталинской коллективизации за десять лет в Казахстане умерли около 4 млн человек.
В программе фестиваля также фильмы «Свободный полет» (Испания) режиссера Альгиса Арлаускаса, «Кунашир» (Франция) Владимира Козлова, «Спитак. Тридцать лет одиночества» (Армения) Светланы Стасенко, «Осознание красоты. Чей Байкал?» (Россия) Валерия Шевченко, «Самое сладкое» (Болгария) Бориса Миссиркова и Георгия Богданова, «Сто миллионов просмотров» (Израиль) Итамара Роуза.
Неразрешимая загадка
Одним из самых заметных участников программы фестиваля станет новый фильм Андрея Осипова «Шаман». На недавнем 42-м Московском Международном кинофестивале он показывался в конкурсной программе.
«Шаман»
«Шаман» – полемическая картина о Сталине, об эпохе его правления. Лента, насыщенная малоизвестной хроникой, построена как закадровый диалог отца, который в целом оправдывает Сталина, и взрослого сына, считающего его кровавым диктатором, не подлежащим прощению и уж тем более восхвалению.
«Шаман»
Андрей Осипов, известный режиссер-документалист, создатель цикла неигровых фильмов о поэтах Серебряного века и недавней ленты «Восточный фронт», основанной на немецкой хронике. «Восточный фронт» был в программе 11-го фестиваля Российского документального кино в Нью-Йорке в 2018 году. Андрей Осипов преподает во ВГИКе, где второй год ведет мастерскую неигрового кино (вместе с Татьяной Юриной).
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал по телефону с находящимся в Москве Андреем Осиповым.
Олег Сулькин: Вы показываете в фильме, что к Сталину с пиететом и восторгом относятся очень многие люди? Как это можно объяснить?
Андрей Осипов: Если вы придете пятого марта к мавзолею, то увидите, что могила Сталина завалена цветами. Люди знают о репрессиях, ГУЛАГе, о невинных жертвах. И все равно несут и несут цветы на могилу тирана. Это может показаться неразрешимой загадкой.
О.С.: Чтобы ее разгадать, вы предложили необычную структуру для фильма. Диалог отца и сына, собственно, яростный спор о Сталине. У вас замечательный, опытнейший сценарист – Одельша Агишев. Кто из вас придумал этот ход?
А.О.: Одельша Александрович гораздо старше меня, ему 81 год, мне – 60. Он застал то время, и ему хотелось поделиться своими личными ощущениями о сталинской эпохе, о фигуре Сталина. Российское общество разделено. Одни –за Сталина, другие – против. Это противоречие мы и пытались передать во всем его драматизме.
О.С.: Не могут не поразить кадры малоизвестной кинохроники. Откуда она?
А.О.: У меня давняя любовь к работе с архивной хроникой. Когда приезжаю в Красногорский архив (Российский государственный архив кинофотодокументов в подмосковном Красногорске. - О.С.), каждый раз испытываю трепет, что увижу лица давно ушедших людей, лица, полные любви и забот, тревог и надежд. Возникает щемящее чувство по отношению к истории. И желание копать и копать хронику. Как археолог, который ищет черепки и радуется находкам. Я давно ходил возле трех ящиков с тысячами карточек с описанием кинохроники, запечатлевшей Сталина. В том числе «срезки», которые по разным причинам не могли быть использованы, ведь цензура все проверяла сотни раз. Но их не выбрасывали, поскольку, согласно строгим правилам, все отснятые материалы съемочные группы обязаны были сдавать на студию. Так сохранились бесценные кадры, которые почти никто не видел. И у меня возникло желание поделиться увиденным со зрителем.
О.С.: Сняты десятки документальных фильмов о Сталине. Вы на чей-то опыт опирались?
А.О.: Мы с редактором Мариной Еременко отсматривали в Красногорске «срезки» и другие не слишком востребованные архивные материалы, детские, отраслевые киножурналы в том числе. Но фильмы режиссеров предыдущих поколений мы по определению не смотрели. Когда закончили работу, то поняли, что возникла своего рода тройная структура. К идеологическому, мировоззренческому, человеческому диалогу –спору между отцом и сыном добавился еще один пласт – сама хроника, она - третий, тоже очень красноречивый собеседник. В хронике много нюансов. Ведь официальная хроника – это одно, а частная жизнь людей – совсем другое. Мне хотелось показать обычного, простого человека на фоне истории, хотелось защитить его, как-то оправдать. Ведь даже в самое страшное сталинское время люди мечтали о счастливой жизни, радовались, смеялись. Это настроение хорошо передают кадры праздничных парадов, воодушевленные лица их участников.
Когда мы делали с Агишевым фильмы о Волошине, Цветаевой, Белом, Брюсове, мы уже это проходили. Образы, фигуры наших героев часто не совпадали с видением зрителей, особенно музейных работников. Документальный фильм – это не научная диссертация. И «Шаман» – наше субъективное представление о Сталине и его эпохе.
Нечистая сила
О.С.: К вопросу о «срезках». Это как бы параллельная история. Вот, скажем, фрагмент, естественно, непошедшей хроники, где лидеры партии и страны стоят на мавзолее. От камеры не ускользнуло, как молодой еще в те годы Косыгин украдкой съедает, очевидно, конфетку, а фантик прячет куда-то под трибуну или в карман.
А.О.: Я рад, что вы это заметили. Я стремился сбить пафос, который, возможно, нарастает к финалу. Эту же цель я преследовал и во фрагменте, где рабочий из кружка самодеятельности выступает с номером «художественного свиста». Чушь ведь, бред, но этим бредом была пропитана вся жизнь того времени, и никто не воспринимал ее с иронией и сарказмом, как мы сейчас.
О.С.: Вы надеетесь кого-либо переубедить своим фильмом?
А.О.: Сталинисты твердят: он созидатель. Грош цена этому созиданию, если оно построено на несправедливости, на страхе, на ссылках, на тюрьмах, на миллионах жертв. Но что происходит сегодня? Почему могила Сталина утопает в цветах? Неужели у этих людей нет понимания того, что реально происходило тогда в стране? И вот это искажение восприятия реальности мы хотели зафиксировать.
О.С.: Значительная часть фильма посвящена мистическим версиям, объясняющим восхождение Сталина к власти и его, по сути, гипнотическое воздействие на миллионы людей. Вы озвучиваете какие-то странные, сомнительные и даже фантазийные гипотезы, связанные с «куполом защиты», «ведьмой Львовой», «сакральными жертвоприношениями». В общем, получается, что Сталин был связан с нечистой силой. Не зря же фильм называется «Шаман». Это, конечно, очень занимательно, но не кажется ли вам, что мистика уводит разговор несколько в сторону?
А.О.: Этот вопрос задавали мне и зрители после показа «Шамана» на Московском кинофестивале. Попробую ответить. На тему «Сталин – кровавый диктатор» написаны сотни книг и сняты десятки фильмов. На тему «Сталин – спаситель земли русской» также много написано и снято, особенно в последнее время. Если бы мы ограничились только спором отца и сына, то, как бы ни старались, повторили бы уже тысячекратно сказанное. Одельша Агишев обложился книгами, которые трактуют Сталина как колдуна и мага, который прошел тайный обряд посвящения, когда находился в сибирской ссылке.
О.С.: Получается, что вы добавили желтизны, чтобы привлечь внимание зрителей...
А.О.: Кто-то может сказать, что мы опускаемся на уровень телепередач о «тайнах мироздания», о «зеленых человечках». Но мы постарались объективно отразить огромный пласт литературы и мифов о Сталине. Это реальность, и закрывать на нее глаза неразумно. Кроме того, не надо забывать, что кино было и остается аттракционом. Кино не должно быть скучным. И все элементы киноязыка должны на это работать. Нас мастера так учили.