МОСКВА – Армия, верная президенту Сирии Башару Асаду, при поддержке российской авиации совместно с иранскими рекрутами и группировкой «Хезболла» готовят крупное наступление на позиции боевиков «Исламского государства» в районе Алеппо, второго по численности города страны, сообщают мировые СМИ.
Так, по данным агентства Reuters, для участия в операции прибыли тысячи иранских военных. Главная цель наступления – развить успех сирийской армии, вдохновленной поддержкой российских самолетов с воздуха, продвинуться в западном направлении и, по возможности, восстановить контроль над сирийско-турецкой границей.
Между тем, между Россией и Западом сохраняются серьезные разночтения по поводу того, как выполняют боевые задачи российские летчики. Резко критикуют Москву, в частности, США и Турция, полагая, что ее усилия направлены преимущественно на поддержку режима Асада, а российские военно-воздушные силы бомбят всех подряд, в особенности – позиции умеренной сирийской оппозиции.
По мнению полковника Стива Уоррена, представителя возглавляемой США международной военной коалиции, это играет на руку как раз радикальным исламистам в Сирии. В ходе видеоконференции из Багдада полковник заявил, что формирования ИГ не преминули воспользоваться ситуаций, возникшей в связи с «безрассудными и неизбирательными» действиями российских ВВС.
«Мы видели успехи ИГИЛ, основанные на российских воздушных ударах в районе линии Мары на северо-западе Сирии», – сказал Уоррен.
Москва не согласна с оценкой ее подхода к решению сирийского кризиса. Об этом в среду МИД РФ заявил устами своего официального представителя Марии Захаровой.
«По поводу того, что мы поддерживаем Асада, мы уже давно комментировали, говорили, что мы не поддерживаем Асада, для нас важно сохранить сирийскую государственность», – цитируют ее российские медиа.
Политолог, доцент РГГУ Сергей Маркедонов в интервью Русской службе «Голоса Америки» заметил, что он не стал бы слишком переоценивать разногласия Москвы и Запада относительно участия России в военных действиях в Сирии.
«Различия тут носят тактический характер, а не стратегический, – считает эксперт. – Обе стороны, в общем и целом, выступают против ИГИЛ, которую считают большой угрозой, и высказывают определенную готовность работать в совместном направлении. А тактические задачи – да, они достаточно разные, если говорить об Асаде, о его дальнейшей судьбе, о том, что первично и вторично».
С точки зрения Маркедонова, российские задачи в Сирии определяются, прежде всего «постсоветскими доминантами».
«Сторонники ИГ есть и внутри России, на Северном Кавказе, пока, может быть, в не слишком большом масштабе, но, тем не менее, есть – пояснил он. – Есть различные организации, поддерживающие ИГ, и в Центральной Азии. Соответственно, Москва допускает, что коллапс государственности в Сирии как таковой будет на руку не какой-то внутренней абстрактной (сирийской) оппозиции, а именно радикальным исламистам, что представляет опасность для России».
По его словам, конкретная цель участия России в военной операции заключается в том, чтобы «прибавить силового компонента дипломатическим позициям» РФ, подкрепив их более солидными основаниями.
«С политической точки зрения, на сегодняшний момент сирийская игра без России невозможна в любом варианте, – продолжил доцент РГГУ. – Эта цель (Москвой) достигнута. Что же касается военных усилий и возможностей, то очевидно, что у России их, конечно, меньше, чем у США, но дело в том, что этот вопрос в чисто военном формате не решается».
Как ему представляется, здесь требуется военно-политический формат.
По мнению эксперта Московского центра Карнеги, профессора Алексея Малашенко, Россия в данном случае что-то выигрывает, а что-то проигрывает.
«Во-первых, она уже показала, что способна действовать военным путем за пределами постсоветского пространства, – подчеркнул он в комментарии "Голосу Америки". – Во-вторых, как ее ни критикуют, но, по моим ощущениям, на Западе все же существует некое удовлетворение от того, что Россия ввязалась в бомбардировки, завязнет в Сирии и понесет ответственность (за свои действия)».
Кроме того, профессор полагает, что этот шаг России, как ни парадоксально, способен привести к достижению консенсуса по политическому урегулированию сирийской проблемы.
«Асад, вероятно, тоже будет готов на какие-то компромиссы, – рассуждает он. – Думаю, что в итоге может возобновиться переговорный процесс. Это, по-моему, большой плюс в потенциале».
Во всяком случае, консенсус ищется, и эксперт уверен, что это хорошо.
«А куда деваться?» – задается он риторическим вопросом.
В то же время, на взгляд Алексея Малашенко, оценку «участию полунищей России в зарубежной войне» должно давать российское общество.
«Хочется ему платить за это, пусть платят, пусть кричат "ура!", "ура!", но пока, по моим наблюдениям, вроде особенно никто не кричит, кроме телеведущих на некоторых телеканалах», – заключил он.
Согласно последним опросам независимого исследовательского Левада-Центра, идею российской военной интервенции в Сирии поддерживают 46% граждан. Еще недавно таковых было всего 18%.