«Придя к власти и все больше осознавая слабеющую мощь России, Путин, похоже, становился все больше и больше одержим прошлым российского империалистического экспансионизма, – считает посол Эстонии в США Кристьян Прикк (Kristjan Prikk), в прошлом канцлер министерства обороны Эстонии и выпускник Военного колледжа армии США (US Army War College). – Поэтому Путин и его правительство годами предпринимали как экономические, так и практические военные шаги по подготовке России к большой войне, по крайней мере – с конца 2000-х годов».
Кристьян Прикк выступил на семинаре в Стенфордском университете в Калифорнии, который назывался: «Война России в Украине: что поставлено на карту и что мы можем с этим сделать?» (Russia's War in Ukraine: What's at stake and what we should do about it?)
Нападение России на Украину посол Эстонии рассматривает в широкой перспективе многовековой российской имперской политики. По его мнению, агрессия России – «это не последствие какого-то сбоя или трагического ситуативного недоразумения, она скорее является результатом авантюрной российской стратегии, которая разрабатывалась давно».
Посол далек от оптимизма и полагает, что «ситуация может стать еще напряженнее и хуже, прежде чем она начнет улучшаться». Ведь «это не просто военный конфликт, но атака России на демократические ценности Запада, которых она боится, потому что они представляют собой альтернативу тирании, которую предусматривает ее собственное мировоззрение. Так что в каком-то смысле это, безусловно, общеевропейская война. Но мы твердо убеждены в том, что и глобальные интересы США также задеты этой войной».
Анализу вовлеченности США в заокеанскую войну были посвящены и выступления других экспертов. Роуз Геттемюллер (Rose Gottemoeller), сотрудник Стэнфордского университета и бывший заместитель генерального секретаря НАТО (2016 – 2019), помощник госсекретаря по контролю над вооружениями (2009 – 2010), считает: «Президент Байден и руководство НАТО стремятся к тому, чтобы война в Украине, какой бы подлой и страшной она ни была, не переросла в общеевропейскую войну и тем более в глобальный мировой конфликт. Это всегда было стратегической целью НАТО: удержать Россию от более крупной войны. Другой приоритет касается поддержания низкой "ядерной температуры": с самого начала нас беспокоит путинское бряцание ядерным оружием, которое началось еще в 2014 году – с момента аннексии Крыма».
«Да, война началась давно, – считает Роуз Геттемюллер. – И я искренне думаю, что если бы мы сосредоточили свои усилия немного больше в 2014 году, то, возможно, не были бы там, где мы сейчас находимся».
Впрочем, многое было сделано и не пропало даром. «Блок НАТО увеличил с 2014 года инвестиции в оборону до минимально гарантированного уровня в 2% от ВВП, который был согласован на саммите альянса в Уэльсе, – продолжает Роуз Геттемюллер. – После варшавского саммита в 2016 году были развернуты дополнительные батальонные группы в Эстонии, Литве, Латвии и Польше, а теперь и на юге Европы – в Румынии и Болгарии. Эти группы не очень многочисленны, но они подают четкий сигнал Российской Федерации».
Роуз Геттемюллер работала в НАТО в годы президентства Дональда Трампа. Многие эксперты, считают, что Трамп недооценивал роль НАТО и даже хотел расформировать альянс. Геттемюллер не согласна с такой точкой зрения: «Будучи заместителем генерального секретаря НАТО, я была свидетелем постоянного давления, которое президент Трамп оказывал на членов НАТО в Европе, чтобы они инвестировали больше средств в общую оборону. Эти усилия окупились сейчас, в нынешнем конфликте. Хотя вооружений все еще недостаточно – и мы видим это каждый день – но, тем не менее, НАТО сегодня неуклонно увеличивает затраты на вооружение и боеприпасы, чего не было бы, если бы тогда администрация не оказывала соответствующее политическое давление для выполнения правила двух процентов, которое приняли еще в 2014 году. Эти затраты действительно окупились сегодня в украинской войне. Некоторые ставят это под сомнение, но я считаю, что это было очень важно для НАТО».
Роуз Геттемюллер напомнила и о работе военных советников, осуществлявших консультации и тренинг в Украине в период между российскими вторжениями: «Украинские вооруженные силы проявили себя в этом конфликте превосходно, но они не были бы так готовы к этой войне, к сдерживанию России, если бы не обучение со стороны НАТО, которое проводилось после 2014 года в качестве стратегической задачи».
Затраты на защиту Украины эксперты склонны считать инвестициями в мировую безопасность и в частности – в безопасность США, в том числе – экономическую.
«Зачем нам Украина, которая в шести тысячах миль от Америки? Почему она должна быть важным фактором внешней политики для США? – задается вопросом Стивен Пайфер (Steven Pifer), посол США в Украине (1998–2000), старший научный сотрудник Института Брукингса (Brookings Institution), ветеран Госдепартамента с 25-летним стажем, занимавшийся отношениями США с бывшим Советским Союзом и Европой. – США заинтересованы в безопасной и стабильной Европе. Это экономический интерес, политический интерес и военный. Потому что если Украина победит, то Европа будет стабильной и безопасной. Если Россия победит – у нас будет очень нестабильная Европа».
Часть экспертов считает, что центр тяжести американской внешней политики должен быть безоговорочно перенесен на Китай. Пайфер не вполне согласен с этим: «Конечно, большой стратегической проблемой для США в ближайшие несколько десятилетий будет Китай. Однако, если мы сегодня не решим европейские проблемы, то скоро обнаружим, что у нас меньше ресурсов и военной мощи, меньше времени, которое мы можем посвятить Китаю. Соединенные Штаты и большая часть Европы экономически росли в течение 70 лет благодаря международному порядку, основанному на определенных после мировой войны правилах. Основное из этих правил: сильные страны не используют военную силу, чтобы отнять территорию у малых стран. Это именно то, что Путин стал делать в Украине, это акт неприкрытой агрессии», совершенный впервые после агрессии Гитлера.
Пайфер согласен с историческим видением Кристьяна Прикка: «Путин смотрит на бóльшую часть современной Украины как на историческую русскую землю». В своих фантазиях он как бы не аннексирует и захватывает, а лишь «возвращает исторически российские земли. И если его амбиции выйдут за пределы Украины, и он станет и дальше определять историческую российскую территорию как любое место, где когда-либо ненадолго оказывался флаг Российской Империи или Советского Союза, то территория военных действий неминуемо расширится».
Пайфер напоминает: «В Санкт-Петербурге Путин говорил о Петре Великом, якобы завоевавшем прибалтийское пространство. Поэтому, мня себя его последователем, Путин не завоевывал бы страны Балтии в случае новой войны, а лишь возвращал бы исторически свое, российское».
Пайфер формулирует важный прагматичный тезис: «Да, мы тратим сегодня большие деньги, много оружия, помогая Украине. Но легче и дешевле остановить Путина в Украине. Иначе скоро нам придется терять не только деньги, но и жизни американских солдат».
Возле опасных российских границ этот тезис звучит особенно остро: «Эстония не просто активно поддерживает Украину, – подчеркивает посол Эстонии. – Мы считаем Украину ключевой страной в контексте безопасности в центральной и восточной Европе. А реакция Запада на российскую агрессию и сам исход этой войны станут эталоном того, что человечество считает приемлемым» в XXI веке, а что нет.