Правозащитники заявили, что в Чечне вместо поиска убийц преследуют коллег погибшей
«Силовые органы Чеченской республики вместо расследования убийства Натальи Эстемировой, занимаются преследованием работающих в республике правозащитников», – к такому выводу пришли российские правозащитники, занимающиеся Северным Кавказом.
15 июля 2012 года исполнится ровно 3 года со дня убийства их коллеги, правозащитницы и журналистки, Натальи Эстемировой. Дело о расследовании ее похищения и убийства вызвало широкий общественный резонанс в России и за рубежом. Несмотря на жесткую реакцию со стороны тогдашнего президента Дмитрия Медведева, следствие не представило обществу каких-либо значительных результатов по делу Эстемировой, люди организовавшие и осуществившие это преступление не привлечены к ответственности.
»К сожалению, спустя 3 года после убийства Натальи Эстемировой, мы вынуждены констатировать – следствие практически не сдвинулось с мертвой точки. Основная причина этого, противодействие местных силовых структур», – заявил журналистам член правления правозащитного общества «Мемориал» Александр Черкасов.
По его мнению, основная версия следствия – причастность боевиков к убийству правозащитницы – объясняется стремлением скрыть детали преступления, возможно, нежелательные для властей Чечни.
»Первоначально следствие рассматривало различные версии убийства, – продолжил Черкасов, – в том числе, о причастности силовых структур. Но в январе 2010 следователям сверху "спустили" доказательства того, что Наташу убили боевики. В доме боевика Алахазура Башаева был найден тайник с вооружением, в котором находилось орудие преступления, а также поддельное удостоверение силовых структур. Фотография, вклеенная в документ, была взята из местного паспортного стола. К этому моменту, по данным МВД Чечни, сам боевик был убит».
Не доверяя версии следствия, ПЦ «Мемориал» добился проведения сравнительного анализа ДНК Алхазура Башаева и генетического материала, добытого на месте убийства Эстемировой. Результат показал, что они принадлежат разным людям.
В результате этого, правозащитникам удалось дезавуировать главную версию следствия. По данным «Мемориала», спустя 3 года после убийства правозащитницы, Следственный комитет начал рассматривать версию причастности силовых структур к преступлению.
Вместо расследования убийства – преследование правозащитников
»После жестокого убийства Натальи Эстемировой прошло 3 года, а власти ведут себя так, будто они не в состоянии эффективно расследовать это преступление. Складывается впечатление, что вместо этого они растрачивают все силы на то, чтобы заставить замолчать продолжателей дела Наташи», – отметала Татьяна Локшина, старший исследователь Human Rights Watch в России.
По ее словам, чеченские власти неоднократно угрожали главе сводной мобильной группы Игорю Каляпину, который оказывает правовую помощь жертвам нарушений прав человека со стороны силовиков в Чечне.
»Около месяца назад на одном из заседаний в правительстве Чечни правозащитникам устроили показательную "порку" перед журналистами. Глава республики Рамзан Кадыров назвал их врагами чеченского народа и работниками западных спецслужб. Мы должны понять, когда с правозащитниками и журналистами так обращаются, когда их убивают при попустительстве силовых структур – это позор для России», – заявила Локшина.
Сам Игорь Каляпин, рассуждая о ситуации в Чечне, провел аналогию с 37-м годом.
«Несмотря на царящий в обществе страх и отсутствие какой-либо надежды на возвращение родственников, люди сотнями обращаются в следственные органы республики с заявлениями о похищениях. По официальным данным, которые российская сторона предоставила в ООН, с 2007 по 2009 год по фактам исчезновения людей следственные органы поступило 427 заявлений. По ним было возбуждено 142 уголовных дела, но ни одно из них не дошло до суда», – сказал Каляпин.
Правозащитник отметил, что по его наблюдениям с 2009 года ситуация только ухудшилась. Основной причиной этого он назвал бездействие местных правоохранительных и судебных органов.
«Первой работой группы было дело Заремы Гайсановой. Она исчезла 31 октября 2010 года в результате спецоперации, которой руководил лично Рамазан Кадыров. Гайсанова, обвинялась в том, что была гражданской женой убитого боевика. После беседы с Кадыровым, ее увезли в неизвестном направлении.
Вместе со следователем по особым делам СК республики мы участвовали в расследовании этого дела. Ни на один свой запрос в республиканское МВД следователь не получил ответа. Ему ни разу не ответили, кто принимал участие в спецоперации, не предоставили ни одного документа. После этого он обратился к главе МВД республики и к непосредственному начальству – в Следственный Комитет России. Результат был тот же. Спустя полтора года следствие так и не смогло установить участников преступления», – пояснил Каляпин.
«Аналогичная ситуация и по другим фактам, – продолжил он, – нам удалось выиграть дела в судах Чеченской республики. Из-за очевидности нарушений суды выносили заключения, что работники следственных органов поступают незаконно. Несмотря на это, мы не смогли побудить их к расследованию уголовных дел».
В завершение Каляпин добавил: «Надо понимать, там для людей смерть – не самое страшное. Сейчас я защищаю одного человека, которому удалось пережить пытки со стороны силовиков и вернуться живым. Садясь ко мне в машину, он сказал – если нас попытаются похитить, пожалуйста, пристрелите меня. Я не переживу еще одно похищение».
15 июля 2012 года исполнится ровно 3 года со дня убийства их коллеги, правозащитницы и журналистки, Натальи Эстемировой. Дело о расследовании ее похищения и убийства вызвало широкий общественный резонанс в России и за рубежом. Несмотря на жесткую реакцию со стороны тогдашнего президента Дмитрия Медведева, следствие не представило обществу каких-либо значительных результатов по делу Эстемировой, люди организовавшие и осуществившие это преступление не привлечены к ответственности.
»К сожалению, спустя 3 года после убийства Натальи Эстемировой, мы вынуждены констатировать – следствие практически не сдвинулось с мертвой точки. Основная причина этого, противодействие местных силовых структур», – заявил журналистам член правления правозащитного общества «Мемориал» Александр Черкасов.
По его мнению, основная версия следствия – причастность боевиков к убийству правозащитницы – объясняется стремлением скрыть детали преступления, возможно, нежелательные для властей Чечни.
»Первоначально следствие рассматривало различные версии убийства, – продолжил Черкасов, – в том числе, о причастности силовых структур. Но в январе 2010 следователям сверху "спустили" доказательства того, что Наташу убили боевики. В доме боевика Алахазура Башаева был найден тайник с вооружением, в котором находилось орудие преступления, а также поддельное удостоверение силовых структур. Фотография, вклеенная в документ, была взята из местного паспортного стола. К этому моменту, по данным МВД Чечни, сам боевик был убит».
Не доверяя версии следствия, ПЦ «Мемориал» добился проведения сравнительного анализа ДНК Алхазура Башаева и генетического материала, добытого на месте убийства Эстемировой. Результат показал, что они принадлежат разным людям.
В результате этого, правозащитникам удалось дезавуировать главную версию следствия. По данным «Мемориала», спустя 3 года после убийства правозащитницы, Следственный комитет начал рассматривать версию причастности силовых структур к преступлению.
Вместо расследования убийства – преследование правозащитников
»После жестокого убийства Натальи Эстемировой прошло 3 года, а власти ведут себя так, будто они не в состоянии эффективно расследовать это преступление. Складывается впечатление, что вместо этого они растрачивают все силы на то, чтобы заставить замолчать продолжателей дела Наташи», – отметала Татьяна Локшина, старший исследователь Human Rights Watch в России.
По ее словам, чеченские власти неоднократно угрожали главе сводной мобильной группы Игорю Каляпину, который оказывает правовую помощь жертвам нарушений прав человека со стороны силовиков в Чечне.
»Около месяца назад на одном из заседаний в правительстве Чечни правозащитникам устроили показательную "порку" перед журналистами. Глава республики Рамзан Кадыров назвал их врагами чеченского народа и работниками западных спецслужб. Мы должны понять, когда с правозащитниками и журналистами так обращаются, когда их убивают при попустительстве силовых структур – это позор для России», – заявила Локшина.
Сам Игорь Каляпин, рассуждая о ситуации в Чечне, провел аналогию с 37-м годом.
«Несмотря на царящий в обществе страх и отсутствие какой-либо надежды на возвращение родственников, люди сотнями обращаются в следственные органы республики с заявлениями о похищениях. По официальным данным, которые российская сторона предоставила в ООН, с 2007 по 2009 год по фактам исчезновения людей следственные органы поступило 427 заявлений. По ним было возбуждено 142 уголовных дела, но ни одно из них не дошло до суда», – сказал Каляпин.
Правозащитник отметил, что по его наблюдениям с 2009 года ситуация только ухудшилась. Основной причиной этого он назвал бездействие местных правоохранительных и судебных органов.
«Первой работой группы было дело Заремы Гайсановой. Она исчезла 31 октября 2010 года в результате спецоперации, которой руководил лично Рамазан Кадыров. Гайсанова, обвинялась в том, что была гражданской женой убитого боевика. После беседы с Кадыровым, ее увезли в неизвестном направлении.
Вместе со следователем по особым делам СК республики мы участвовали в расследовании этого дела. Ни на один свой запрос в республиканское МВД следователь не получил ответа. Ему ни разу не ответили, кто принимал участие в спецоперации, не предоставили ни одного документа. После этого он обратился к главе МВД республики и к непосредственному начальству – в Следственный Комитет России. Результат был тот же. Спустя полтора года следствие так и не смогло установить участников преступления», – пояснил Каляпин.
«Аналогичная ситуация и по другим фактам, – продолжил он, – нам удалось выиграть дела в судах Чеченской республики. Из-за очевидности нарушений суды выносили заключения, что работники следственных органов поступают незаконно. Несмотря на это, мы не смогли побудить их к расследованию уголовных дел».
В завершение Каляпин добавил: «Надо понимать, там для людей смерть – не самое страшное. Сейчас я защищаю одного человека, которому удалось пережить пытки со стороны силовиков и вернуться живым. Садясь ко мне в машину, он сказал – если нас попытаются похитить, пожалуйста, пристрелите меня. Я не переживу еще одно похищение».