Сегодняшняя пресс-конференция в здании РИА Новости в очередной раз подняла тему следственных изоляторов России. Еще одним поводом для обсуждения стал случай Алексея Волкова – бывшего главы Управления Россельхознадзора по Москве и Московской области – и трех его коллег. Вместе с Волковым они пришли на пресс-конференцию – все, кроме Вячеслава Рагулина, бывшего главного специалиста юридического отдела. В СИЗО он перенес инсульт, своевременную медицинскую помощь, по словам товарищей и адвокатов, ему не оказали, и он практически ослеп.
Напомним вкратце, что в ноябре 2007 года Алексея Волкова и трех его подчиненных обвинили в получении взятки в особо крупном размере и арестовали. В октябре минувшего года Мосгорсуд их оправдал, а в январе 2010 Верховный суд подтвердил это решение. Все обвинения были с них сняты «за отсутствием события преступления». Присяжные сочли доказательства следствия неубедительными. В СИЗО Волков и его коллеги провели 22 месяца.
Один из их адвокатов, Юрий Костанов, сказал, что дело специально было запутано и что ему хватило бы двух месяцев на то, чтобы провести следствие. Среди несуразностей, которыми отличалось это дело, Костанов назвал, например, то, что за все время содержания под стражей Волкова ни разу не допросили.
Так или иначе, исход дела оказался для подсудимых положительным. Но участники пресс-конференции – потерпевшие и их адвокаты – утверждали, что эти случаи не единичны.
Вот что сказал бывший начальник юридического отдела Управления Россельхознадзора по Москве Роман Слесаренко: «Я видел много похожих судеб в тюрьме, а я сидел не в одной тюрьме: нас катали… Такая ситуация, увы, не единична. В тюрьме все больше и больше людей с высшим образованием, научными степенями, людей, что-то успевших сделать в своей жизни».
Алексей Волков охарактеризовал существующее положение так: «Если человек защищается – значит, он в чем-то уже неправ, значит, он в чем-то уже виновен». Отсюда следует, что презумпция невиновности в стране плохо соблюдается.
«Как сделать так, чтобы Конституция РФ, которая гласит, что никто не может быть признан виновным, кроме как по решению суда, реально работала?» - в свою очередь, поставила вопрос адвокат Елена Вяткина, представляющая интересы потерпевших.
Одним из главных препятствий, с точки зрения и адвокатов, и бывших сотрудников Россельхознадзора, является то, что прокуратура не имеет права контролировать работу следствия. С 2007 года это стало прерогативой созданного тогда Следственного комитета при прокуратуре.
Напомним, что на недавней коллегии уже Генпрокуратуры Дмитрий Медведев заявил: «Не соблюдаются нормы законов, касающиеся… сроков расследования уголовных дел». Президент, в частности, призвал работников прокуратуры «добиваться более эффективной координации действий всех правоохранительных органов в борьбе с преступностью», иначе говоря, проверять работу МВД.
Тему ответственности правоохранителей затронул и Роман Слесаренко: «Я это явление называю «евсюковщина». То, что «евсюковы» стали стрелять, - это кульминация того, что им можно было делать до этого. Ограничений нет». «Корнем этого явления, на мой взгляд, является именно тот факт, - сказал Слесаренко, - что правоохранительная деятельность в Российской Федерации стала отраслью экономики. Это высокодоходный бизнес, где в качестве активов используются наше с вами здоровье, наша с вами свобода, наши с вами деньги, наши с вами судьбы».
Алексей Волков, в свою очередь, несколько раз подчеркнул, что за все ошибки следствия платят налогоплательщики. «Платить будете вы», - обратился он ко всем в зале. Действительно, налоги идут на содержание людей в СИЗО, хотя часто это ничем не мотивированно, и на компенсации, которые выдают тем, кого несправедливо пытались осудить.
Впрочем, размеры компенсаций в России могут легко составлять 10 тысяч рублей за несколько лет, поделился опытом еще один адвокат потерпевших Алексей Цаплин.
Совершенно очевидно, что все эти проблемы системны. Иначе бы Госдума не приняла в первом чтении инициированный Дмитрием Медведевым законопроект, который содержит в том числе и следующие поправки в УК и УПК: вместо того чтобы помещать в СИЗО обвиняемых в экономических преступлениях, с них будут брать залог или подписку о невыезде.
В то же время в Совете Федерации ведутся дебаты о введении частных тюрем, которые сейчас существуют в Соединенных Штатах, Великобритании, Австралии и Швеции.
Насколько эти инициативы способны улучшить ситуацию в России?
На вопрос Русской службы «Голоса Америки» ответил Алексей Цаплин: «Можно рассуждать о тюрьмах. Мои коллеги возлагают надежды на Дмитрия Анатольевича Медведева с реформами… Если у нас возникнут частные тюрьмы, - добавил он, - у нас появится просто еще один институт, который будет экономически заинтересован в том, чтобы у нас сидели люди и платили деньги. Хотя идея абсолютно гуманная».
Примечательно, что Алексей Волков подавал прошения об освобождении под подписку о невыезде. В ней ему было отказано, поскольку следствие утверждало: Волков вместе со своими «сообщниками» скроется в Испанию, где владеет недвижимостью. Были и другие версии. По словам участников пресс-конференции, ни одну из них проверить не попытались.
Что касается залога, то соответствующее прошение адвокаты безрезультатно подавали каждые три месяца.
«Следователям, - прокомментировал эти отказы Волков, - как показала практика, удобно, когда обвиняемый находится под стражей». Причины этого просты: обвиняемый всегда «под рукой». Кроме того, сказал Волков, это еще и средство «психологического воздействия» на задержанного.
Теперь бывшие работники Россельхознадзора и их адвокаты намерены подать соответствующие апелляции. Если эти иски будут удовлетворены, это станет «прецедентом» для таких дел.