Блейк Роббинс (Blake Robbins) удивил всех, кто знал его по популярным телесериалам «Офис», «Сыны анархии» и «Оз». Актер-ветеран впервые выступил как режиссер, сняв по собственному сценарию психологическую драму «Возвышенное и прекрасное» (The Sublime and Beautiful). С прошлой недели фильм доступен в США на дигитальных платформах, включая iTunes и VOD. Премьера его прошла в январе с.г. на кинофестивале независимого кино Slamdance в Парк-Сити (Юта).
Профессор Дэвид Конрад, которого играет Блейк Роббинс, преподает в колледже в тихом пригороде Канзасе. Вместе с женой Келли (Лора Кирк) они воспитывают трех маленьких детей. Но их спокойная жизнь кончается в тот страшный день, когда все их дети становятся жертвами пьяного водителя. Потеря самого дорогого, детей, ставит перед Дэвидом и Келли мучительный вопрос: можно ли такое простить?
Блейк Роббинс родился в Турции, где его отец, американский моряк, проходил службу. В колледже он изучал маркетинг бизнеса, а затем учился в Американской академии драматических искусств в Нью-Йорке. Он много снимается в кино и на ТВ, играет в спектаклях бродвейских театров. Живет в пригороде Лос-Анджелеса с женой Карен и их тремя детьми – дочерьми Молли Эммой и сыном Купером.
Блейк Роббинс любезно согласился ответить на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Вы написали и срежиссировали сценарий, выступили продюсером. То есть ваш фильм, как говорится, шоу одного человека. Чем этот проект вам так дорог?
Блейк Роббинс: Я пытался сделать кино обычным способом – привлечь студию, продюсеров. Но все шло кувырком, никто не подписывался под проект, а если и изъявляли желание, то высказывали требования, противоречившие моему видению. Собственных средств у меня было мало. Пришлось бросить клич. Около трехсот человек прислали деньги. Да-да, краудфандинг, добровольная складчина. И команда подбиралась также из энтузиастов, людей, которым это было интересно.
О.С.: Что-то в вашей жизни подтолкнуло заняться такой трагической историей?
Б.Р.: В возрасте чуть за 20 я потерял лучшего друга. Рак мозга. Страшно переживал. Потом, когда учился на предпоследнем курсе в колледже, мою тетю сбил пьяный водитель. Она выжила, но этот инцидент изменил всю ее жизнь. Так что горе не прошло меня стороной. И этот опыт стал для меня отправной точкой. Самые тяжелые – первые четыре-пять недель после трагедии. Мне хотелось передать их честно, не манипулируя зрительскими эмоциями. И я рад, что зрители, по крайней мере, те, кто делился со мной своими ощущеними, пережили катарсис, наблюдая за моим героем. Это для меня очень ценно.
О.С.: Вы одновременно и актер, и режиссер в данном случае. Трудно было давать самому себе указания на съемочной площадке?
Б.Р.: Это оказалось легче, чем я думал. У меня как у актера нет большого самомнения. Зато у меня животик стал заметен в последние годы, и это тоже не повод для восторгов (смеется). Я уверен, что подхожу на роль Дэвида. И это главное. Приходилось, конечно, напрягать мозг, превращаясь из актера в режиссера и обратно. Но к этой стремительной трансформации быстро привыкаешь.
О.С.: Как вы объясняете название фильма?
Б.Р.: Это цитата из работы известного британского публициста 18-го века Эдмунда Берка. «Возвышенное и прекрасное» в его трактовке – путь размышлений человека о своем предназначении, о возможностях постижения истины и красоты. Тогда его идеи вызвали дискуссию среди выдающихся мыслителей Европы, включая Канта. И сегодня мысли Берка о земном и возвышенном, о тайне постижения искусства остаются актуальными. Мой фильм не дает простых ответов, он задает сложные вопросы. Зритель сам призван разобраться, задуматься, сделать выводы.
О.С.: Религиозная составляющая этих размышлений очевидна. Ваш герой показан в церкви, куда он стал приходить после трагедии.
Б.Р.: Да, Дэвид пытается обрести душевное равновесие в общении со Всевышним. Но я бы уточнил: наш фильм не религиозный, а спиритуальный, задающий вечные философские вопросы.
О.С.: С другой стороны, можно и проще трактовать случившееся с вашим героем. В момент гибели детей Дэвид находился на тайном свидании с любовницей. Так что получается, что судьба, или, если хотите, высшие силы наказали его за греховное поведение.
Б.Р.: Я оставляю пространство для трактовок. Здесь важно не только то, что показано и сказано, но и то, что не показано и не сказано. Каждый извлекает моральный урок в соответствии со своими представлениями о жизни, вере, религии, судьбе. Я не спорю с разными интерпретациями, я их приветствую.
О.С.: Но что-то общее должно быть для всех трактовок?
Б.Р.: Общее? То, что случается с человеком, остается с ним навсегда. Дэвид после трагедии никогда не станет таким, каким он был раньше. Человек меняется, и трансформация носит самый разный характер. Поэтому я оставил финал открытым, призывая зрителя задуматься самому о будущем моего героя.
О.С.: Как вы решились взять на роли детей Дэвида своих собственных малышей? У вас не было колебаний?
Б.Р.: Мой сынишка был еще совсем маленький для таких объяснений, а вот с дочерьми разговор был предметный и откровенный. Я им сказал, что очень их люблю, и то, что произошло с детьми моего экранного персонажа, – самое худшее и страшное, что может произойти с человеком. Я не суеверен, не верю в дурные знаки и проклятия. У меня были сомнения, должен признаться, да и жена не чувствовала себя комфортно. Но в какой-то момент дочери сказали мне, что готовы сыграть в моем фильме. Наверное, должно пройти время, когда я его решусь им показать. Главное, они знают, как они дороги мне как отцу.