«Голос Америки» продолжает тему ядерных угроз в 21-м веке. В этот раз в центре внимания – Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, которому исполнилось 15 лет. На эту тему корреспондент Русской службы «Голоса Америки» беседовал с ведущим научным сотрудником Института проблем международной безопасности РАН Алексеем Фененко.
Василий Львов: Мой первый вопрос формальный, он связан с датами. В 1996 году ООН рассматривала Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. А вы говорите о пятнадцатилетии…
Алексей Фененко: Да, совершенно правильно. Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний был открыт для подписания на Женевской конференции ООН в сентябре 1996 года, но ключевая дата – это октябрь 1995 года. Тогда в Нью-Йорке прошла встреча Ельцина и Клинтона, на которой были выработаны основные положения этого договора. До этого две ведущие ядерные державы не могли согласовать его условия.
В.Л.: И Россия договор не только подписала, но и ратифицировала – в отличие от США.
А.Ф.: Да, но Россия ратифицировала его очень интересно – с четырьмя оговорками. Оговорка первая и ключевая – Россия реализует федеральную программу по поддержанию безопасности ядерного арсенала в отсутствии ядерных испытаний. Это предполагает проведение экспериментов нулевой мощности.
В.Л.: Поясните, пожалуйста.
А.Ф.: Нулевая мощность – это расщепление атомного ядра без выделения энергии. Так вот, нулевая мощность была камнем преткновения между Россией и США, и по этой причине республиканцы до сих пор не ратифицируют договор: они считают, что нулевая мощность – это неоправданная уступка России.
В.Л.: Оговорка вторая при ратификации договора Россией?
А.Ф.: Россия оставляет за собой право выхода из ДВЗЯИ при возникновении угрозы национальным интересам. Момент третий – Россия ратифицировала ДВЗЯИ только тогда, когда МАГАТЭ разделило свои приоритеты и приоритеты национальные – в охране расщепляющихся материалов. Четвертая оговорка – неразмещение ядерного оружия на территории новых членов НАТО. Иначе Россия автоматически выходит из этого договора. А ведь вначале администрация Клинтона и госсекретарь Кристофер не хотел идти на эту уступку.
В.Л.: Принципиально важно понять, действует ли сейчас договор. Насколько мне известно, пока определенная часть ядерных держав его не подпишет, он не вступит в силу.
А.Ф.: Он в настоящее время не действует. Чтобы он стал действовать, его должны ратифицировать две трети государств, из которых одна треть обладает атомной энергетикой, то есть ядерным топливом. Но действует режим временных мораториев на ядерные испытания. И вот здесь пять легальных ядерных держав (США, Россия, Великобритания, Франция, Китай – В.Л.) находятся в неравном положении.
В.Л.: А именно?
А.Ф.: Соединенные Штаты договор подписали, не ратифицировали, но мораторий на проведение ядерных испытаний ввели. Россия договор подписала, ратифицировала и объявила мораторий. Китай мораторий объявил, договор не ратифицировал. Сложнее с Британией и Францией. Обе эти страны ратифицировали договор, но не объявляли мораторий.
В.Л.: И пока договор не вступил в силу, они могут проводить испытания.
А.Ф.: Да. Здесь есть важный момент – британские ядерные силы включены в систему ядерного планирования США, и теоретически США могут проводить совместные испытания с Британией.
В.Л.: И, конечно, Россию это настораживает.
А.Ф.: Поэтому прошлой весной, когда Обама в Пражской речи объявил о намерении в перспективе ратифицировать ДВЗЯИ, депутаты фракции КПРФ начали сбор подписей для проведения парламентских слушаний о возможности объявления Россией моратория на соблюдение ДВЗЯИ. То есть Россия устала ждать и недвусмысленно послала сигнал, что не может больше быть единственной ядерной державой, которая и находится в ДВЗЯИ, и ввела мораторий на испытания. У нас, особенно среди военных экспертов, уже звучат голоса в пользу пересмотра обязательств России по этому документу. Сценарии его коллапса уже прорабатываются аналитиками.
В.Л.: Что же удерживает легальные ядерные державы от ратификации ДВЗЯИ?
А.Ф.: Переговоры по ДВЗЯИ велись в пакете с переговорами по другому документу – о запрете на производство расщепляющихся материалов с военными целями. Ядерное оружие портится, его надо обновлять каждые 15-20 лет. Представим себе, что эти два договора одновременно вступают в силу – это значит, что через 15-30-40 лет ядерные державы должны лишиться материально-технической базы для воссоздания ядерных арсеналов.
В.Л.: Значит, сейчас в этих странах растет движение за развитие ядерного оружия?
А.Ф.: На рубеже 80-90-х годов в России и США были популярны разговоры об отмене ядерного сдерживания из-за потери его психологического эффекта. Но уже в 1993 году из временных положений военной доктрины России было исключено советское обязательство не наносить ядерный удар. В 2000-м в военной доктрине России фиксировалась возможность применения ядерного оружия в ответ на массированную агрессию с обычным вооружением. В 2010 году военная доктрина фиксирует возможность использования ядерного оружия в региональных конфликтах. То есть мы подтягиваемся под стандарт американской концепции «гибкого реагирования» 1961 года. Если это так, и мы обновляем наш ядерный потенциал, а мы и американцы занимаемся этим, встает вопрос – можем ли мы разрабатывать новые типы ядерного оружия с помощью обычных испытаний или нам нужно проводить уже более масштабные испытания.
В.Л.: Можно ли, тем не менее, сказать, что ДВЗЯИ способствовал нераспространению?
А.Ф.: Оказалась, что ДВЗЯИ как раз не усилил, а, по сути, развалил режим нераспространения ядерного оружия. Все проблемы и с Ираном, и с другими странами начались с ДВЗЯИ. Когда в Женеве велись переговоры по этому документу, было два проекта – российский и индийский. Российский предполагал одинаковый контроль на полигонах ядерных (легальных ядерных – В.Л.) и неядерных (с официальной точки зрения – В.Л.) держав. Индия сказала, что за полигонами ядерных держав надо наблюдать сильнее, чем неядерных. Поскольку ядерные державы приняли российский проект, то Индия сказала: «Запретите эту дискриминацию, это нарушение 6-й статьи Договора о нераспространении ядерного оружия, потому что по сути это возобновляет гонку вооружений».
В.Л.: Почему Индия говорила, что одинаковый мониторинг возобновляет гонку вооружений?
А.Ф.: У ДВЗЯИ был один очень важный порок. Это международная система мониторинга. Это комплекс сейсмических и прочих станций для наблюдения за полигонами всего мира. И здесь ядерные державы находятся в неравном положении. У США есть разветвленная сеть станций на территории союзников. Это прежде всего станции в Австралии и Новой Зеландии, которые нацелены на Китай; станции в Японии, нацеленные на Китай и Дальний Восток; сеть станций в Европе. У Китая и у России подобных станций нет. Теоретически можно их строить в странах Латинской Америки, но какой будет реакция США, понятно. Хотя я думаю, что Китай подкармливает режим Уго Чавеса и с этими целями.
В.Л.: Можно использовать эти станции в военных целях?
А.Ф.: Вопрос, который я задавал американским и австралийским ученым – можно ли использовать эти станции для американской системы ПРО. Одни говорят, что нельзя, другие – можно. Но с развитием технологии дистанционного зондирования земли обсуждалась идея наблюдения за подземными ядерными полигонами из космоса. В 1996 году Россия и Китай заблокировали эту идею. Теперь администрация Обамы ставит вопрос о возрождении этого проекта. То есть система ПРО резко изменила подход России и Китая к ДВЗЯИ.
В.Л.: Получается, с одной стороны, для США есть преимущества от поддержания ДВЗЯИ в нынешнем виде, а с другой – республиканцы недовольны уступками Клинтона России.
А.Ф.: ДВЗЯИ недовольны почти во всех ядерных державах. В США им недовольны республиканцы. Я думаю, что сейчас, когда победили республиканцы, это вновь отложит ратификацию. Если США будут тянуть дальше, в России возникнет вопрос о том, до каких пор она будет единственной страной, выполняющей свои обязательства? Судя по моему разговору с американскими коллегами, они явно не понимают опасность, которая нависла над ДВЗЯИ. Они думают, что можно до бесконечности тянуть с ратификацией ДВЗЯИ. Я не исключаю, что в ближайшие 5-7 лет, если республиканцы промедлят с ратификацией этого договора, мы увидим развал этого режима и возвращение к системе подземных ядерных испытаний.