Эксперты – о новой Стратегии национальной безопасности США: «Россия агрессивна из-за своей слабости»

«Если бы Белый дом опубликовал новую Стратегию до 24 февраля он, вероятно, мог бы описать роль России не в столь жестких выражениях по сравнению с тем, что мы видим теперь» - говорит Уильям Кортни (William Courtney), посол США в Казахстане в 1992-1994 годах и в Грузии в 1995 - 1997 годах, ведущий эксперт независимой некоммерческой корпорации Рэнд (Rand Corporation). - То, что сделала Россия, стало неожиданностью для многих на Западе: большинство людей не думали, что Россия зайдет так далеко в своём вторжении в Украину. США определённо рассматривают сегодня Россию как агрессора, проводящего империалистический курс». Так формулирует Кортни основное отличие нынешней Стратегия национальной безопасности от предыдущей, опубликованной предыдущей президентской администрацией 18 декабря 2017 года.

Стратегия национальной безопасности (The National Security Strategy, NSS) – традиционный базовый документ, выпускаемый каждой администрацией Белого дома и служащий основой для многих других концепций – например, для Стратегии национальной обороны. В этот раз администрация президента Джо Байдена выпустила документ с некоторой задержкой, вызванной, видимо, меняющейся международной обстановкой: 48-страничный текст опубликован на сайте Белого дома 12 октября.

Во вводной части говорится, что NSS «описывает, как Соединенные Штаты будут продвигать наши жизненно важные интересы и стремиться к свободному, открытому, процветающему и безопасному миру». Две основных угрозы мировому порядку сформулированы прямо: «Мы будем эффективно конкурировать с Китайской Народной Республикой, которая является единственным конкурентом, обладающим как намерением, так и способностью изменить международный порядок, сдерживая при этом опасную Россию».

Уильям Кортни подчёркивает: «Стратегия изображает Китай в качестве основного долгосрочного потенциального вызова, но в отношении Китая не использованы такие резкие выражения, которые применены к России: очень прямолинейные слова, соответствующие её неприкрытой империалистической агрессии».

Стратегия рассматривает случившееся с Россией при Путине в исторической перспективе: «Россия присоединилась к "Большой восьмерке" и "Большой двадцатке" и восстановила свою экономику в 2000-х годах. И все же они [Россия и Китай] пришли к выводу, что успех свободного и открытого международного порядка, основанного на правилах, представляет угрозу для их режимов и сдерживает их амбиции. Каждый по-своему, они теперь стремятся переделать международный порядок, чтобы создать мир, благоприятствующий их высоко персонализированному и репрессивному типу автократии». В таких деликатных словах описан явно присутствующий в России, по мнению экспертов, культ личности и узурпация власти её исполнительным органом.

Стратегия не концентрируется на внутреннем строе тоталитарных стран как таковом: это, в конце концов, дело их народов. Более того: «Соединенные Штаты уважают российский народ и его вклад в науку, культуру и конструктивные двусторонние отношения на протяжении многих десятилетий. Несмотря на стратегический просчет российского правительства при нападении на Украину, именно российский народ определит будущее России как крупной державы, способной вновь играть конструктивную роль в международных делах. США будут приветствовать такое будущее, одновременно продолжая противодействовать агрессии, совершаемой российским правительством».

В свободном мире «всегда существовала обеспокоенность тем, что Россия становится всё более репрессивной внутри, - вспоминает Уильям Кортни, работавший послом в странах бывшего СССР еще в 1990-е годы. – Мы опасались, что это может привести к тому, что она станет более агрессивной и вовне».

Так и случилось. Но «не год и не два назад», говорит Кортни. «Сначала это нами недооценивалось, но общее направление репрессий и внешней агрессии продолжается уже более десяти лет – по крайней мере с момента вторжения России в Грузию в 2008 году и особенно с первой фазы вторжения Украину в 2014 году», - считает эксперт.

«Жестокая и неспровоцированная война России против ее соседа Украины пошатнула мир в Европе и повлияла на стабильность повсюду, а безрассудные ядерные угрозы России ставят под угрозу глобальный режим нераспространения [ядерного оружия], - говорится в сообщении Белого дома, предваряющем Стратегию. - Автократии трудятся день и ночь, чтобы подорвать демократию и экспортировать модель управления, отмеченную репрессиями внутри страны и принуждением за рубежом. Они ошибочно полагают, что демократия слабее автократии, так как не понимают, что сила страны исходит от её народа».

Мир порой закрывал глаза на внутреннюю жестокость режима – но что совершенно неприемлемо в современном мире, так это попытка перекройки границ, насилие в отношении других стран и народов. Поэтому основной вызов представляет из себя сочетание «авторитарного управления с ревизионистской внешней политикой. Именно... [такое] поведение представляет собой вызов международному миру и стабильности - особенно ведение агрессивных войн или подготовка к ним, активный подрыв демократических политических процессов в других странах, использование технологий и цепочек поставок для принуждения и репрессий и экспорт нелиберальной модели международного порядка».

При этом «Россия и КНР ставят перед собой разные задачи. Россия представляет собой непосредственную угрозу свободной и открытой международной системе, безрассудно попирая сегодня основные законы международного порядка, как показала ее жестокая агрессивная война против Украины. КНР, напротив, является единственным конкурентом, обладающим как намерением изменить международный порядок, так и все большей экономической, дипломатической, военной и технологической мощью для достижения этой цели».

Уильям Кортни считает это различие между Россией и Китаем ключевым: «Интересным фактом стало то, что Китай отчасти критически отнесся к вторжению России в Украину. Он, конечно, публично воспроизвел часть российской пропаганды о том, что НАТО якобы стал причиной войны.., но беспокойство по поводу вторжения Китая на Тайвань сейчас может быть немного меньше, потому что Китай видит, насколько сильно Запад отреагировал на российское вторжение и насколько единодушно поддержал Украину. Это может заставить Китай дважды подумать о том, какие риски возникнут, если он вторгнется на Тайвань. Не забудем, что Китай гораздо больше экономически связан с Западом, чем Россия, вторжение на Тайвань может стать критическим фактором для его экономики».

Линкольн Митчел (Lincoln Mitchell), эксперт Института войны и мира при Колумбийском университете (Columbia's Arnold A. Saltzman Institute of War and Peace Studies), тоже обращается к недавней истории, хотя и с некоторой иронией: «Еще несколько лет назад мы полагали, что величайшая угроза национальной безопасности состоит в изменении климата. И это по-прежнему верно, мы даже увидели некоторые отголоски этого в новом документе».

Митчел тоже проводит ясную грань между Россией и Китаем: «Китай с его более мягкой силой, чем у России, с его большим охватом по всему миру – безусловно, является более мощной страной, чем Россия, в военном, экономическом и политическом плане. В этом отношении Китай явно более серьезный конкурент для США, чем режим Путина. Но непосредственная угроза безопасности - это нечто совсем иное».

«В течение последнего десятилетия российское правительство решило проводить империалистическую внешнюю политику с целью ниспровержения ключевых элементов международного порядка, - говорится в Стратегии. - Кульминацией этого стало полномасштабное вторжение в Украину в попытке свергнуть ее правительство и поставить её под контроль России. Но эта атака не произошла ни с того ни с сего; этому предшествовало вторжение в Украину в 2014 году, военное вмешательство в Сирию, другие давние усилия России по дестабилизации своих соседей с использованием разведывательных и кибернетических возможностей, а также её вопиющие попытки подорвать внутренние демократические процессы в странах Европы, Центральной Азии и по всему миру». Концепция также упоминает угрозу, которую несет странам африканского континента деятельность созданной Путиным частной армии - «группы Вагнера».

«Но всё это не значит, что Китай напрямую не угрожает безопасности США, - говорит Митчел. - Ситуация может измениться, если Китай всё же вторгнется на Тайвань, который de facto является близким союзником Америки. Пока же действия Путина показали, что Россия является более опасной страной».

«Россия агрессивна из-за своей слабости, тогда как Китай - из-за своей силы, - афористично формулирует Линкольн Митчел. - Китай – восходящая держава - в отличие от России, которая в лучшем случае топчется на месте».

Эксперт приводит пример: «Китай - функционирующее государство. Если завтра что-то случится с Си Цзиньпином, то мы знаем, что в Коммунистической партии Китая пройдут свои внутренние процессы и страна получит нового лидера; основа политического курса, скорее всего, сохранится. Наоборот: если завтра уйдёт Владимир Путин (хотя, честно говоря, я бы и слезы не пролил, если это случится) – то никто не знает, что произойдёт с Россией. У неё нет институциональной стабильности власти, и это само по себе является долгосрочной угрозой».

Стратегия формулирует эту мысль категорично: «Сейчас в России застойная политическая система, которая не реагирует на потребности своего народа... Сила и дипломатическое влияние Москвы ослабли, а ее усилия по превращению энергетики в оружие привели к обратным результатам. Исторический глобальный ответ на войну России против Украины посылает громкий сигнал о том, что страны не могут пользоваться преимуществами глобальной интеграции, попирая основные принципы Устава ООН».

Линкольн Митчел обращает внимание на то, что «что акт агрессии Путина, его вторжение в Украину сплотили североатлантических союзников так сильно, как мы не видели уже очень долгое время. Белый дом не просто очень серьёзно поддержал Украину – это направление работы на самом деле стало тем драйвером, который придал энергии Джо Байдену на посту президента, стал центром всего его президентства».

NSS прямо указывает на то, что помощь Украине является институциональным фактором стратегии безопасности США: «Хотя некоторые аспекты нашего подхода будут зависеть от траектории войны в Украине, ряд элементов уже ясен. Во-первых, Соединенные Штаты будут продолжать поддерживать Украину в ее борьбе за свободу, мы поможем Украине восстановиться экономически и будем поощрять ее региональную интеграцию с Европейским Союзом».

Впрочем, Линкольн Митчел видит на этом пути одну потенциальную угрозу. Раздел Стратегии «Укрепление нашей демократии» вскользь говорит о потенциальных угрозах «внутреннего терроризма» и анонсирует разработку «первой в истории нашей страны Национальной стратегии противодействия внутреннему терроризму и противостояния глобальным силам, таким как вооруженная коррупция, операции по манипулированию информацией, политическое вмешательство и нападения на верховенство закона, включая на выборах. Америка не потерпит иностранного вмешательства в наши выборы».

Линкольн Митчел добавляет: «В краткосрочной и в среднесрочной перспективе, внутренняя нестабильность, подъем разного рода правых и профашистских движений внутри США несёт очень большую угрозу». Если предположить, что они возьмут верх, рассуждает эксперт, «например, если Дональд Трамп вернется в Белый дом, то это серьёзно поставит под угрозу способность Америки противостоять таким же угрозам вовне и усилит внутреннюю нестабильность дома».

Не случайно в сообщении Белого дома говорится: Стратегия «ломает разделительную линию между внутренней и внешней политикой, потому что наши силы внутри страны и за рубежом неразрывно связаны... Наша демократия лежит в основе того, кто мы есть, и это непрерывная работа». При этом «мощные Вооруженные силы США помогают продвигать и защищать жизненно важные национальные интересы, поддерживая дипломатию, противодействуя агрессии, сдерживая конфликты, демонстрируя силу и защищая американский народ и его экономические интересы».