Девятого ноября исполняется 20 лет со дня падения Берлинской стены. С британским историком Фредериком Тейлором – специалистом по Берлинской стене и автором книги «Берлинская стена – 1961-1989: разделенный мир» – побеседовал старший корреспондент «Голоса Америки» Андре де Нешнера. Вопрос о том, что именно побудило восточногерманские власти построить стену, стал ключевым в теме нашей беседы.
В соответствии с условиями Ялтинского соглашения 1945 года, союзники-победители во Второй мировой войне поделили Германию на четыре сектора или зоны оккупации: американскую, британскую, французскую и советскую.
Приблизительно в 160 километрах вглубь советской зоны лежала изуродованная войной столица Германии Берлин; город был разделен на четыре сектора по той же схеме, что и сама страна.
Постепенно в послевоенный период между Советским Союзом и западными союзниками возникла напряженность. 1949 году западные зоны Германии отделились от коммунистического правительства в Восточной Германии. По мнению историка Фредерика Тейлора, «Берлин, находясь внутри советской зоны, был своего рода троянским конем, если хотите, капитализма – в представлении СССР и немецких коммунистов. Он стал символом западного образа жизни, продолжающего существовать внутри все более «замороженного» и репрессивного советского блока».
Тейлор рассказывает о том, как была возведена граница между Восточной и Западной Германиями: «К 1952 году, по сути, уже существовала укрепленная граница, где за попытку пересечь ее с востока на запад могли расстрелять. И в Берлине, из-за особого статуса города как контролируемой военной зоны, – а он по-прежнему находился под юрисдикцией военного права, даже после создания двух немецких государств – были контрольно-пропускные пункты и т.д. Однако люди на самом деле могли довольно легко перемещаться между Восточным и Западным Берлином. Восточные немцы, уставшие от низкого уровня жизни и отсутствия свободы в коммунистической Восточной Германии – а они к 1951 году были беднее, чем три-четыре года назад, могли это делать».
Тейлор рассказывает, что в период с 1949 по 1961 годы 17-миллионное население Восточной Германии сократилось на 2,5 миллиона. Эти люди уехали в Западную Германию: «К началу 60-х немецкому правительству на Востоке и его советским хозяевам стало ясно, что страна буквально истекает кровью – и это кровотечение состоит лучших и образованнейших людей. Необходимо было что-то предпринять, однако встал вопрос, что именно?».
По мнению историка, у лидеров Восточной Германии был выбор: «Они могли предложить реформы, более эффективную и производительную модель экономики. Они могли предложить политические свободы и свободу передвижения – то, в чем нуждаются наиболее образованные и цивилизованные люди. Но они, конечно, этого не сделали в силу своей приверженности сталинской модели командной экономики – в настоящее время очень редко используемой – возможно, только в Северной Корее и на Кубе».
По словам Тейлора, единственным способом остановить настоящий «исход» населения из Восточной Германии в Западную для восточногерманского руководства стало возведение физического барьера. И они решили сделать это в Берлине в ночь с 12 на 13 августа 1961 года – в выходные той недели тонны деревянных блоков и колючей проволоки были доставлены в город: «Первое, что они сделали – окружили все колючей проволокой, заблокировали цементными танковыми заграждениями и древесными блоками многие улицы, ведущие из Восточного Берлина в Западный. Вся работа была проделана под наблюдением охраны менее чем за 12 часов. Утром в воскресенье 13 августа 1961 года Берлин проснулся уже с разделяющим его барьером. Но пока это еще не была стена – это был забор – забор из колючей проволоки с бетонными заграждениями на улицах для блокирования движения машин и людей».
Фредерик Тейлор рассказал, что колючая проволока в одну ночь неумолимо и бесповоротно разделила семьи, друзей и соседей. «Где бы вы ни были в ту ночь, нужно было решить, что делать. Если вы были из Западной Германии просто по делам или в гостях в восточной ее части, вас, конечно, впускали обратно. Но если вы были из восточной части страны и оставались, скажем, в гостях у родственников в западной (а это был выходной, и на самом деле несколько тысяч находились на Западе), вы должны были решить, что же делать: вернуться к своим семьям или остаться на Западе. И многие, многие из таких немцев решили остаться, принеся жертвы».
Тейлор рассказывает, что приблизительно через неделю была построена настоящая стена – к югу от Бранденбургских ворот. Когда ее возведение было полностью завершено, ее длина составила более 110 километров, 43 из которых прошли через центр Берлина. Кроме того, было сооружено более 300 сторожевых вышек, а также минные поля, прожекторы и орудия, которые стреляли автоматически.
Историк так рассказал о чувствах многих немцев: «Это была большая трагедия того времени. Это было крушением надежд, разочарованием, клаустрофобией, страшным чувством отсутствия свободы передвижения, свободы дышать, свободы чувствовать. Для меня, когда я разговаривал с теми, кто пережил все это – для меня это самое поразительное. Нам очень тяжело это понять».
В течение следующих нескольких десятилетий восточные немцы пытались бежать на свободу, используя различные методы: перелезая через стену, прорывая под ней туннели... Шансы на успех были невелики. Но Фредерик Тейлор говорит, что люди готовы были рисковать всем ради надежды на лучшую жизнь, что лежала по ту сторону Берлинской стены.
