Этот город в 20-е годы стал самым «американским» в Европе. Здесь бурно развивалась реклама. В клубах вошел в моду новоорлеанский джаз. На новые боевики и мелодрамы в кинотеатры выстраивались очереди.
Кто-то подумал о Париже, но нет, речь идет о Берлине. Представить этот город, его историю в период Веймарской республики сквозь призму искусства, дизайна и архитектуры взялся немецкий историк искусства Олаф Петерс, организатор и вдохновитель выставки, которая открылась в этот уикенд в Нью-Йорке, в «Новой галерее» (Neue Galerie) на углу Пятой авеню и 86 стрит.
Выставка называется «Berlin Metropolis: 1918 – 1933». Как отмечают эксперты, ее главное своеобразие состоит в мультимедийном подходе к отбору материала. На ней представлены живопись, графика, скульптура, коллажи, фотографии, архитектурные модели, образцы моды, показываются фильмы. Во-вторых, шанс ее увидеть есть только у тех, кто придет сюда, на «музейную милю» Манхэттена, до 4 января 2016 года. Никаких переездов выставки в другие города и страны не предусмотрено.
Обозреватель газеты The New York Times Роберта Смит называет в своей рецензии выставку в Neue Galerie «выдающейся».
В нынешней экспозиции представлены примерно 350 работ, сгруппированных в пять тематических блоков. Это «Рождение республики», «Новая утопия», «Новая женщина», «Кризис модернизма» и «Падение в пропасть». Они собраны из музеев, галерей и частных коллекций Германии и США.
Куратор выставки Олаф Петерс – профессор истории искусства Университета Мартина Лютера в Халле-Виттенберге. В прошлом году он был куратором очень успешной выставки «дегенеративного искусства» в той же Neue Galerie, а в 2010 году представлял работы художника Отто Дикса.
Как рассказал Олаф Петерс Русской службе «Голоса Америки», первоначальный период становления германского арт-авангарда приходится на период после завершения Первой мировой войны. В первой галерее выставки заметное место занимают произведения немецких дадаистов и экспрессионистов, в том числе Георга Гросса, Джона Хартфилда и Ханны Хох.
Под потолком зала висит фигура-«муляж» в военном мундире, но вместо лица – полусобачья, полусвиная морда. Как объяснил Петерс, сатирическая работа Джона Хартфилда и Рудольфа Шлихтера «Прусский архангел» «позаимствована» с первой международной выставки дадаистов, проходившей в Берлине в июне 1920 года. Эпатаж, гротеск, черный юмор, смелое смешение техник и стилей – все это отличало творческие устремления данной группы художников.
На картине Людвига Мейднера «Я и город» (1913) встревоженное лицо мужчины погружено в воображаемое пространство, в котором деформированные дома лепятся друг к другу в хаотическом беспорядке. Картина Георга Гросса «Метрополис», давшая вместе с одноименным знаменитым фильмом Фрица Ланга название экспозиции, изображает фигуры щегольски одетых мужчин и раздетых догола женщин в деформированном урбанистическом пространстве.
После Первой мировой войны Берлин довольно бурно залечивал раны. Между 1871 и 1919 годами население города выросло в четыре раза. В искусстве тон задавали дадаисты, экспрессионисты и приверженцы направления «Новая объективность». Развивалась архитектурная мысль, во многом благодаря художественному объединению Баухауз.
«Художники вовсе не воспевали капитализм, – отметил профессор Петерс, – они очень критично описывали язвы общества, алчность и развращенность бизнесменов, продажность нравов, разгул проституции и наркомании».
На картине Георга Шольца «Что ждет впереди» 1922 года на фоне дымящих фабрик и заводов стоят три гротескные фигуры «хозяев жизни», решающих судьбы не только производства, но и работающих на них людей.
Пожалуй, самым изысканным и экзальтированным по стилю и дизайну оформления залом можно считать секцию «Новая женщина». Работы этой тематики помещены на стены с розовым фоном. Привлекает внимание серия портретов-коллажей Ханны Хох, а также несколько ее живописных работ, поражающих буйством фантазии и неожиданностью коллажных решений. Картину Хох «Невеста» один обозреватель назвал «учебным пособием по амбивалентности».
По-декадентски рафинированы эскизы костюмов к фильму «Метрополис» художницы Анне Вилькомм. Сексуально заряжена картина Кристиан Шад, изображающая двух обнаженных женщин.
«Эта выставка – мастерски организованное, динамичное ассорти, – пишет в своей рецензии Роберта Смит, – которое включает в себя доверительное взаимодействие, так сказать, накоротке, между самими экспонатами. И над всем этим красноречиво парит вопрос, на который нет ответа, – что могло бы произойти, но не произошло».
Критик имеет в виду конец довольно короткого расцвета демократии в Германии. Точку в свободной жизни страны, где вольница искусства была одной из самых выразительных примет, поставил приход Гитлера к власти. Как известно, Третий Рейх быстро подавил демократию и плюрализм течений и вкусов в сфере культуры.
«Падение в пропасть» – так называется последняя секция выставки. Здесь и антинацистские фотомонтажи Джона Хартфилда, и нацистские плакаты, создатели которых не чурались прибегать к конструктивистским приемам, и мрачная сюрреалистическая фантазия «Слепая власть» (1937) Рудольфа Шлихтера, которую эксперты считают изобразительной аллегорией войны.
«На подготовку выставки и каталога у нас было совсем немного времени, – заметил Олаф Петерс. – Всего полтора года. Приходилось буквально метаться по музеям и архивам. Культуру Германии 20-х годов, средоточие которой было в Берлине, можно сравнить с исчезнувшей цивилизацией. Результатом наших усилий я горжусь. Мы показываем в Нью-Йорке удивительные вещи, которые никогда прежде не пересекали океан».