В Москве продолжается суд над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым – бывшими владельцами компаний «ЮКОС» и «МЕНАТЕП». Это уже второй суд, где они выступают в качестве подозреваемых. Во время первого в 2005 году Ходорковского и Лебедевого обвиняли в неуплате налогов, сейчас – в том, что они похитили и продали за границей миллионы тонн нефти своей компании. В результате первого процесса Михаила Ходорковского и Платона Лебедева приговорили к 9 годам лишения свободы, сейчас им может грозить еще 22 года.
Русская служба «Голоса Америки» побеседовала с двумя юристами – российским и американским. Юристы поделились своими мыслями о процессе, сравнили некоторые аспекты российского и западного судопроизводства, а также высказали предположения о том, как процесс может повлиять на уровень делового доверия международных инвесторов к России.
Елена Лукьянова – профессор конституционного права юридического факультета Московского университета. Ее докторская диссертация называлась «Государственность и конституционное законодательство России». Г-жа Лукьянова также является членом ЦК Коммунистической партии РФ, баллотировалась от КПРФ в Московскую городскую думу и в Государственную думу. Елена Лукьянова считает, что процесс над Ходорковским и Лебедевым противоречит тем положениям конституции Российской Федерации, которые говорят о принципах правосудия.
«Во-первых, с точки зрения конституции нельзя судить дважды за одно и то же. А тут очень близкие эпизоды по сравнению с первым процессом», – рассказала Елена Лукьянова Русской службе «Голоса Америки». «В первый раз их судили за неуплату налогов, что само по себе свидетельствует о законности добычи и обработки нефти, продажи ее. На этом процессе – та же самая нефть, которая была на первом процессе признана законно добытой и проданной, только налоги за нее неправильно уплачены, – сегодня о ней говорят, что она украдена, причем полностью», – рассказывает Елена Лукьянова.
«Во-вторых, процесс абсолютно не состязательный», – продолжает она. «Даже при зачитывании доказательств прокуратуры и адвокаты, и подсудимые лишены права каких-то ремарок на эти доказательства. Доказательства собраны плохо, половины того, на что ссылается обвинение, вообще нет в материалах уголовного дела, перепутаны цифры, перепутаны факты, но говорить об этом фактически не дают на процессе. Причем с очень жестким диктатом прокуратуры, этот диктат исходит именно от прокуратуры, а не от судьи. Фактически нет состава преступления. Вся формула обвинения сводится к тому, что кто-то когда-то украл нефть, причем неизвестно, куда она делась», – считает профессор юридического факультета МГУ.
Адвокат Джин Берд, представитель юридической фирмы Marks, Sokol & Burd, родился в России, но уже много лет практикует в США. У него большой опыт работы с российскими судами, многие его клиенты – бизнесмены из России и Украины.
«Главная особенность российских судов по сравнении с американскими, которая мне бросилась в глаза – это то, что ограничивается способность сторон высказаться по своему делу», – рассказал «Голосу Америки» Джин Берд. «В американских судах намного больше времени дается и адвокатам сторон, и свидетелям, и экспертам для того, чтобы стороны могли полностью высказать свою позицию. В России в судах эти временные рамки в 10 раз меньше. Это вопрос привычки и традиционного ведения дела, а также процессуальных норм российских судов».
Напомним, что на втором процессе Ходорковского-Лебедева адвокаты обвиняемых много раз сталкивались с этой особенностью российского судопроизводства. Один из случаев – 12 августа, когда адвокаты обвиняемых просили два дня на ознакомление с документами, предоставленными прокуратурой, но судья дал им только полдня.
На вопрос «Голоса Америк», можно ли назвать российские суды в полной мере независимыми, Елена Лукьянова ответила, что суды в РФ зависят от исполнительной власти, от административного ресурса.
«Сам процесс назначения судей, председателей судов и, самое главное, процесс лишения судей полномочий делает сегодня невозможным независимость судьи», – считает г-жа Лукьянова. «Вот сейчас, когда в России началась борьба с коррупцией, мы увидели неожиданный эффект – приговоры стали более суровыми. Почему? Потому что судьи, у которых, видимо, у самих рыльце в пушку, боятся вынести более мягкий приговор, справедливый по закону, потому что их могут обвинить в коррупции», – рассказывает она.
«Я заметил еще одну разницу между западными судами и российскими», – рассказывает Джин Берд. «В России возможно административное влияние, влияние силовых структур на суд. По одному международному делу, которое я вел в Москве, у нас есть письмо от следователей в Высший арбитражный суд, в котором они призывали судью принять во внимание дополнительную информацию. Ну разве это не попытка повлиять на правосудие?», – говорит американский адвокат.
Джин Берд считает, что процесс и еще один обвинительный приговор Ходорковскому-Лебедеву могут негативно отразиться на готовности международных бизнесменов делать финансовые инвестиции в России.
«Я считаю, что любой западный бизнесмен, который заботится о выполнении контракта в соответствии с законодательством, будет обеспокоен возможностью неправомерных решений, возможностью давления на суд со стороны силовых органов», – рассказывает Джин. «Все это повышает степень риска, недоверие к системе. И если это мой клиент – я бы привлек его внимание к этим вопросам. В результате в некоторых случаях западные компании даже могут решить, что инвестиционный проект невозможен, потому что они не смогут защищать свои интересы».
На вопрос о правомерности того, что Михаил Ходорковский опять находится на скамье подсудимых, Елена Лукьянова ответила так: «Если Ходорковский на скамье подсудимых, то тогда на скамье подсудимых должны быть абсолютно все участники абсолютно всех залоговых аукционов, происшедших в России в начале или в середине 90-х годов».
«Правосудие должно быть для всех одинаково», – продолжает она. «У него должны быть единые стандарты для всех членов общества. И это основной конституционный принцип: все равны перед законом и судом. В данном случае такое избирательное применение закона к нескольким людям – это совершенно неправильно».
С другими материалами по этой теме вы сможете познакомиться здесь.