Когда заходит речь о Польской школе кинематографа 50–60 годов, то, как правило, называют имена Анджея Вайды и Ежи Кавалеровича. Гораздо реже звучит имя Анджея Мунка, одного из классиков послевоенного польского кино, оказавшего огромное влияние на своих соратников и последователей.
С творчеством Анджея Мунка американцев познакомит ретроспектива его отреставрированных фильмов, которая 20 августа начинается в Линкольн-центре (Нью-Йорк).
Анджей Мунк погиб в 1961 году в автокатастрофе во время работы над своим последним фильмом «Пассажирка», когда ему было всего 39 лет. Он возвращался со съемок, которые проходили на территории лагеря смерти Освенцим.
«Польское кино было бы совсем другим, если бы Мунк прожил дольше, – говорил Анджей Вайда, – если бы он продолжал снимать кино и влиять на всех остальных своим умом и опытом».
Как рассказали организаторы ретроспективы Мунка в Кинообществе Линкольн-центра (FLC), в виртуальную программу они включили пять игровых картин и две короткометражки. Мунк начал карьеру в послевоенное время агитационными документальными фильмами, а с наступлением «польской оттепели» в середине 50-х вместе с Вайдой и Кавалеровичем стал снимать смелые новаторские фильмы.
«Эти фильмы источали холодный скептицизм, – говорится в пресс-релизе ретроспективы, – а также сатиру и иронию, обходившие цензурные установления, многие из них исследовали инстинкт выживания и ощущение потери основ, характерные для послевоенного сознания, в то время как другие воссоздавали тяготы и красоту обыкновенного труда».
Анджей Мунк получил посмертную награду за достижения творчества на Каннском кинофестивале 1964 года. Его влияние ощутимо в творчестве крупнейших польских режиссёров Кшиштофа Занусси, Кшиштофа Кесьлевского и Ежи Сколимовского, его бывшего ученика.
Анджей Мунк родился в еврейской семье в Кракове в 1921 году. Участвовал в Варшавском восстании. Учился на отделении архитектуры Варшавского политехнического института и позднее на юридическом факультете Варшавского университета. В 1951 году окончил операторское и режиссерское отделение Государственной высшей киношколы в Лодзи.
В программе ретроспективы – две короткометражки Мунка.
Картина «Направление – Нова Хута!» (Destination – Nowa Huta!) снята в 1951 году и представляет собой образчик заказного официоза, воспевающего строительство утопического города, символизирующего «вечную дружбу» с Советским Союзом.
«Прогулка по старому городу» (A Walk in the Old City of Warsaw), снятая уже зрелым мастером в 1958 году, – поэтически-музыкальная новелла, результат сотрудничества режиссера с композитором Анджеем Марковским. Любознательная ученица музыкальной школы со скрипкой в руке бродит по старым кварталам Варшавы.
Анджей Мунк снял четыре художественных фильма и незавершенный фильм «Пассажирка», три из них в содружестве со сценаристом Ежи Стефаном Ставиньским. В 1957–1961 он преподавал в Киношколе в Лодзи.
«Голубой крест» (The Men of the Blue Cross, 1955) – «драматизированная документальная» лента, как определял ее сам режиссер. Мунк виртуозно воссоздает спасательную операцию горного отряда польской армии в заснеженных Татрах во время Второй мировой войны. Поразительны эпизоды схода снежной лавины и перестрелки с немецкими альпийскими стрелками.
Сейчас бы «Человека на рельсах» (Man on the Tracks, 1957) назвали «производственной драмой». Железнодорожное начальство расследует странную смерть старого машиниста Ожеховского, человека колючего и требовательного. В сталинскую эру железнодорожник, публично отказавшийся брать на себя «повышенные обязательства», был сродни диссиденту. Следователи делают его главным подозреваемым в деле о саботаже. Истина будет установлена с помощью флэшбеков с разными версиями событий, как в «Расемоне».
«Человек на рельсах»
Первый получивший международное признание фильм Мунка «Эроика» (Eroica, 1957)) представляет собой две новеллы драматурга Ставиньского, рассказывающие о героизме поляков в годы Второй мировой войны. Тон повествования то мажорно-фарсовый, но глубоко трагичный. В первой новелле бонвиван и пьяница сначала волею судьбы принимает участие в важных переговорах с венгерскими солдатами, а потом дезертирует из отряда сопротивления, чтобы не попасть в кровавое пекло Варшавского восстания. Во второй новелле действие происходит в лагере польских военнопленных, где один из узников имитирует бегство, а сам прячется от охраны в потайном месте в бараке. Его безрассудно смелый поступок вселяет в других заключенных надежду на спасение, пусть и призрачную.
«Эроика»
Фарсовую комедию «Косоглазое счастье» (Bad Luck, 1960) в советском прокате назвали «Шесть превращений Яна Пищика». История злоключений невезучего парня, попадающего во всевозможные передряги во время войны и сразу после, рассказана Мунком в едкой сатирической манере, чем-то напоминающей историю гашековского Швейка. Начать с того, что главного героя, поляка Пищика (актер Богумил Кобеля) принимают за еврея, что в то время было чревато большими неприятностями. Ему удается уцелеть, когда он, как заяц, бегает по сельскому полю, чудом спасаясь от немецких бомб. Пищик обманом присваивает себе военный чин, но и это ему, похоже, сходит с рук. После войны он становится чиновником, его даже награждают, но вдруг выясняется, что он обманул власти, и его отправляют в тюрьму.
«Косоглазое счастье».
И, наконец, последняя, незавершенная картина Мунка «Пассажирка» (Passenger, 1961–63). Опять трагическое время войны, опять столкновение неординарных личностей. Экранизацию повести Зофьи Посмыш «Пассажирка из каюты 45» режиссер трактует как острейший психологический поединок двух женщин – надсмотрщицы концлагеря и одной из узниц. Спустя много лет эти женщины случайно встречаются на борту океанского лайнера, и на них нахлынут драматические воспоминания. Мунк успел снять только лагерную часть фильма, а остальные эпизоды Витольд Лесевич и другие его сотрудники воссоздали в виде сменяемых фотокадров, сопровождаемых закадровым комментарием. «Пассажирка» положила начало целому направлению в современном кино, анализирующему неоднозначные отношения палачей и их узников. Самым известным из них стал фильм «Ночной портье» Лилианы Кавани.
«Пассажирка»
Ретроспективу Мунка подготовили совместно Кинообщество Линкольн-центра и Польский культурный институт в Нью-Йорке (Polish Cultural Institute New York).
Организаторы ретроспективы Тайлер Уилсон (Tyler Wilson) и Томек Смолярский (Tomek Smolarski) ответили на вопросы Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Как вы можете оценить влияние Мунка на польское кино 50-60-х? Что именно в его видении и стиле отличало его от таких его более известных коллег, как Вайда и Кавалерович?
Томек Смолярский: Его фильмы отличались от фильмов Вайды, Кавалеровичв и Войцеха Хаса. Их иногда называли антиромантическими, ведь они демифологизировали героизм и жертвенность главных действующих лиц с помощью юмора и иронии. Вайду и Мунка часто помещали на полюсах кинорежиссуры, Вайду как романтика, а Мунка как рационального реалиста. И хотя он снял всего четыре игровые ленты, его влияние на польское кино было огромным. Среди тех, кто испытал его на протяжении нескольких десятилетий, были такие мастера, как Ежи Сколимовский, Роман Поланский и Кшиштоф Кесьлевский.
Тайлер Уилсон: Дополню то, что сказал Томек. Интересно оценивать работы Мунка, памятуя, что он изучал архитектуру. В то время, как Вайда, который был немного моложе Мунка, учился живописи перед тем, как отправиться в ту же киношколу в Лодзи. Мы видим отголоски его первоначального интереса к архитектуре в коротких фильмах «Направление – Новая Хута!» и «Прогулка по старому городу», и не только в них, но и в игровых фильмах, где заметно его увлечение городскими сооружениями, игрой в них света и фактуры.
О.С.: Наследие Мунка составляют пять игровых картин, включая одну незавершенную, и несколько корткометражек. По прошествии шести десятилетий какие из них, по-вашему, выдержали испытание времени и почему?
Т.У.: Я бы выделил его предпоследний фильм «Косоглазое счастье». Превосходно снятый операторами Ежи Липманом и Кшиштофом Виневичем, он рассказывает несколько ключевых эпизодов польской истории очень емко и с юмором. Даже сегодня сатира бьет в цель и столь же болезненно актуальна, как и в 1960-е. И как не упомянуть актера Богумила Кобелю. Он превосходно играет главного героя – прирожденного труса, который всегда шагает невпопад с военной эпохой и с принесенной ею переменами.
О.С.: Как вы могли бы охарактеризовать политический климат в Польше в те годы и как он влиял на условия творчества Мунка?
Т.С.: Его первые документальные фильмы, такие как «Направление – Нова Хута!», делались как коммунистическая пропаганда в то время, когда социальный реализм был главной идеологией в сфере культуры. После смерти Сталина в социалистическом блоке наступила оттепель, и в 1956 году польские режиссеры стали отказываться от принципов социального реализма. «Человек на рельсах» (1957) стал первым фильмом, в котором Мунк продемонстрировал эту тенденцию.
О.С.: Были ли сложности в ходе подготовки ретроспективы?
Т.У.: Весь прошлый год прошел под знаком неопределенности в выборе формата ретроспективы. Эти фильмы, безусловно, требуют большого экрана, и я надеюсь, такие показы не за горами. Но я полагаю, что нынешние показы на нашей виртуальной платформе имеют определенные преимущества. В сравнении с его соратником Вайдой творчество Мунка пребывает в относительном забвении из-за его короткой карьеры и нерегулярного проката в США. Возможность показать сразу почти все отреставрированные фильмы Мунка по всей стране, я надеюсь, укрепит его международный авторитет как одного из основоположников нового польского кино.
Т.С.: Для меня главной проблемой было изготовление копий с английскими субтитрами. К сожалению, не все фильмы (речь идет о нескольких короткометражках) снабжены ими, так что их мы не смогли показать.