Документы, захваченные в кабинете Усамы бин Ладена на вилле в Пакистане, где он был застрелен, проливают свет на многие особенности структуры и действий «Аль-Кайды». До того, как стать отцом джихада, бин Ладен был успешным бизнесменом. Необходимые для этого навыки он приобрел, работая в семейной мультимиллиардной строительной компании в Саудовской Аравии. Ему оставалось лишь перенести их на новое поле деятельности.
Все финансовые операции «Аль-Кайды» фиксировались на счетах и квитанциях, роль которых, впрочем, нередко исполняли тетрадные листки с нацарапанными на них цифрами. Организация хранила даже чеки за картриджи для принтера. Прием новых членов осуществлялся по строгим правилам. Каждый кандидат должен был заполнить анкету, к которой прилагались рекомендации с указанием опыта ведения джихада, проживания в разных странах и т.д. Для новобранцев в регламенте «Аль-Кайды» четко разъяснялись обязанности боевиков.
Эксперт по терроризму Джорджтаунского университета Брюс Хоффман отмечает, что корпоративные навыки бин Ладена во многом определили судьбу его организации: «Именно это сделало «Аль-Кайду» столь заметной структурой, фактически превратив в ее главную угрозу негосударственного уровня». Однако Хоффман полагает, что корпоративный подход приносил организации и немалые трудности: «Столь скрупулезное хранение информации сегодня представляется весьма уязвимым местом».
Разбор архива «террориста №1» продолжается. Ставшие достоянием гласности детали весьма примечательны. Так, согласно инструкции, женатые боевики получали почти в шесть раз больше денег, чем холостые. За каждый месяц в подполье террористам полагалась, в среднем, неделя отпуска, а по необходимости – оплаченные поездки за границу для лечения. Смертники подписывали специальное соглашение, подтверждающее, что они готовы умереть мученической смертью, принимают свою миссию на добровольной основе и не откажутся от нее.
Среди документов обнаружена обширная схема центрального командования «Аль-Кайды», а также перечень различных комитетов – в том числе, по военным вопросам, безопасности и международным делам.
Номан Бенотман, бывший лидер Ливийской исламской боевой группировки, связанной с «Аль-Кайдой», знаком с тонкостями организации подобных структур не понаслышке. Он отошел от экстремистской идеологии и теперь работает против своих бывших товарищей в должности старшего аналитика британского исследовательского центра Quilliam.
««Аль-Кайда» скопировала типичную схему джихадистской организации. Ее члены верят, что государственный строй можно изменить с помощью насилия. Так что в каком-то смысле их можно считать революционными группировками. Это хорошо организованные структуры», – говорит он.
По словам Бенотмана, харизма бин Ладена привлекала к «Аль-Кайде» многих: «Они были готовы следовать за человеком, который подает им пример». Брюс Хоффман указывает, что до терактов 11 сентября организация могла вести набор новых членов без особых ограничений: «Они действовали почти в открытую, потому что тогда мало кто осознавал масштабы исходящей от них угрозы».
По оценкам специалистов, в 90-е годы через тренировочные лагеря «Аль-Кайды» прошли тысячи новобранцев. «Разумеется, после вторжения коалиции в Афганистан вести подготовку бойцов стало значительно сложнее. Число новобранцев резко упало – до сотен, если не десятков человек», – указывает Хоффман.
Однако работа «Аль-Кайды» этим не ограничилась. По словам Джаррета Бранчмана, автора книги «Глобальный джихад», примерно в это же время организация открыла для себя безграничные возможности Интернета:
«Долгое время «Аль-Кайда» считала Интернет чем-то вроде библиотеки, местом, где можно размещать хвалебные речи и призывы. Однако в начале 2000-х годов они осознали, что за этим стоит виртуальное сообщество, и люди могут распространять в нем радикальные идеи и даже самостоятельно усваивать их».
«Аль-Кайда» начала размещать в сети видео для потенциальных рекрутов, одновременно поощряя пользователей выкладывать собственные материалы. В прошлом году в Йемене организация пошла еще дальше и открыла собственный онлайн-журнал Inspire. Этот портал привлек внимание общественности после публикации статьи под названием «Сделай бомбу на маминой кухне».
Как отмечает Дон Рэсслер из Центра по борьбе с терроризмом в военной академии Вест-Пойнт, такая тактика приносит плоды. Он приводит в качестве примера видео, в котором датчанин пакистанского происхождения изготовляет взрывчатые вещества в собственной квартире в Копенгагене.
Индивидуальный подход переняли многие последователи «Аль-Кайды» – к примеру, нигериец, обвиненный в попытке взорвать американский самолет в декабре 2009 года, или пакистанец, обвиняемый в попытке устроить взрыв на Таймс-сквер в Нью-Йорке в прошлом году.
Бранчман убежден, что бин Ладен не планировал создание глобальной сети джихада. Глава «Аль-Кайды» не одобрял индивидуальных терактов, считая, что они слишком часто оказываются неудачными. «Для бин Ладена «Аль-Кайда» была местом для избранных, чем-то вроде элитного клуба. Это была организация, отделявшая себя от остального мусульманского мира», – указывает он.
Однако, чтобы сохранить свою популярность, группировка должна была поддерживать имидж открытой и универсальной структуры.
Преемнику бин Ладена сохранить это, возможно, не удастся. По мнению директора лондонского Центра Ближнего Востока Ника Джерджеса, Завахири – фигура не такого масштаба, как бин Ладен. Он не пользуется безоговорочной популярностью. Но Аль-Кайда не прекращает набор новых членов. Вскоре после смерти бин Ладена в сети появилось видеобращение Завахири, в котором он призывает боевиков всего мира продолжать атаки против Запада.
Эксперты – об особенностях организационной структуры «Аль-Кайды»