Мусульманское население России составляет 20 миллионов. На них все большее внимание обращают страны, в которых доминирующей религией является ислам. Сможет ли современный ислам интегрироваться в социально-политическую структуру России? Об этом «Голос Америки» спросил Пола Гобла, бывшего советника государственного департамента США по национальным вопросам в Советском Союзе, ныне – приглашенного профессора университета в Тарту.
Инна Дубинская:
Представители Русской православной церкви выражают опасения, что в ближайшие 60 лет возникнет «московский халифат», поскольку уровень рождаемости среди мусульманского населения России намного превышает среднестатистический. Оправданы ли эти опасения?
Пол Гобл:
Данные по числу православных и мусульман в России нужно понимать с осторожностью. Эти числа: православных – 80% и мусульман – 20 миллионов – относятся к этническим группам. Это традиционные последователи православия и ислама. Среди этих людей только 3-4% действительно исповедуют православие, и 10-15% исповедуют ислам. И если говорить об этнических группах, то через 25-30 лет мы увидим в России мусульманское национальное большинство. А к середине века они будут занимать доминирующее положение. Что это значит? Если это большинство состоит из исторических мусульман или тех мусульман, которые исповедуют традиционно умеренный ислам – например, в Татарстане или Башкортостане, халифата не будет, будет мультикультурная страна, в которой ислам будет играть возрастающую роль. Однако, если российское правительство путем своего довольно неприятного подхода к исламу будет подталкивать татар к радикалам, и если уровень рождаемости среди мусульман Северного Кавказа и мусульманских иммигрантов из Азербайджана и Центральной Азии останется более высоким, тогда мы увидим раскол в России. Не знаю, будет ли в этом случае халифат, но думаю, что мы увидим мусульманское большинство, которое придет к власти, настаивая на том, чтобы быть доминирующей культурой, как это сейчас пытается делать православная церковь. Я очень надеюсь, что мы не движемся к столкновению, но боюсь, что именно это и происходит.
И.Д.:
Существует ли в России угроза отхода от традиционного ислама в сторону его радикализации?
П.Г.:
Думаю, что сначала нужно определить понятие единства в православии и единства в исламе. Православная церковь – по крайней мере, ее русский вариант и ее византийская традиция – всегда ставили в центр внимания единого иерарха. В исламе духовенство не иерарихальное, поэтому иерархии быть не может. Множество мусульманских духовных управлений в стране являются продуктом практики российской империи и Советского Союза, который совершенно вышел из-под контроля еще в 1991 году, когда каждая группа захотела иметь собственное мусульманское духовное управление. Однако это не указывает в каком-либо конкретном направлении в отношении дальнейшего развития ислама. Я считаю, что две вещи определят его развитие. Первая – права рождения. На каждую женщину Северного Кавказа, Чечни, Ингушетии, Дагестана приходится от шести до десяти детей, то есть, рост населения – четыре-четыре с половиной процента в год. В Татарстане и Башкортостане эта цифра – от одной и восьми десятых процента до двух и двух десятых. Это больше, чем рост славянского или русского населения, однако это не приведет к каким-то значительным изменениям. Большинство изменений переместятся с медленно растущего умеренного мусульманского населения на быстро растущее радикальное население. Если российское правительство займет позицию конфронтации по отношению к исламу, попытается ограничить или подавить его, то мы увидим еще больше радикализма. Боюсь, что нынешнее российское правительство подыгрывает русскому национализму и пытается сдержать ислам, особенно во имя борьбы с терроризмом, что почти наверняка означает, что с ростом мусульманского населения оно станет более радикальным.