Даже холмистый ландшафт здесь напоминает пейзажи средней полосы России
…Сначала налетел холодный осенний ветер, закружил легкие, как пух, опавшие листья, потом обрушился ливень, а через полчаса вдруг снова выглянуло солнышко. А утром поля вообще припорошило снегом. Такова ноябрьская погода в здешних местах – в самом центре «имперского» штата Нью-Йорк, где в крохотном городке Джорданвилле расположен Свято-Троицкий православный монастырь Русской православной церкви заграницей.
Что осенняя погода, что природа – холмистый ландшафт с полями, перелесками и блюдцами озер – очень напоминают пейзажи средней полосы европейской России. Но это, так сказать, легко заметное, внешнее сходство, которое можно найти повсеместно на севере США и на юге Канады. Другое дело – сходство, для глаза часто неуловимое, духовное.
Основанный еще до Второй мировой войны Джорданвилльский монастырь – сердце русской православной Америки. И хотя православию на североамериканском континенте более 200 лет и начиналось оно за тысячи миль отсюда, на Аляске, но, так уж вышло, что именно маленькому Джорданвиллю суждено было стать центром русской духовной культуры.
Можно много рассказывать о трудной судьбе как самого монастыря, так и его первых иноков, принесших сюда вместе с собой скорбь русской истории 20-го века. Но вот об одном факте никак не могу не упомянуть. В 1935 году, как раз в день освящения построенной монахами церкви, на втором этаже произошел пожар. Здание полностью сгорело. Монахи остались под открытым небом. Но уже на следующий день они, не предаваясь унынию, как вспоминал будущий архимандрит Пантелеимон, служили литургию в помещении, «предоставленном местными американцами».
Христианское упорство и трудолюбие сделали свое дело. И спустя годы здесь, на пустыре, появились и каменный храм, и своя иконописная мастерская, и большая ферма… А местная Джорданвилльская типография стала во второй половине 20-го века – в разгар гонений на религию в СССР – самым крупным издателем духовной и церковной литературы на русском языке. Кстати, типография существует и сегодня.
А кроме того, более полувека действует семинария, образование в которой сейчас имеет статус американского бакалавриата. Здесь учатся семинаристы со всего мира. В этом году появился даже один учащийся из Индонезии. Некоторые семинаристы с нуля начинают учить русский язык.
В общем, Джорданвилльский мужской монастырь знают во многих уголках земли. Но гораздо меньше известно про соседнюю женскую православную обитель – Свято-Елизаветинский скит. Его нынешняя настоятельница – игуменья Елисавета, этническая немка. Она приняла православие в Греции, а позже, оказавшись в здешних американских краях, выучила русский и церковно-славянский языки.
В обители четыре монахини и три послушницы. Они шьют, делают ладан и свечи, пишут иконы. Два года назад начали строить домовую церковь на втором этаже. Сейчас расписывают иконостас. Когда посмотришь со стороны, то невольно кажется, что неподъемное это дело для нескольких женщин – построить монастырь. Но в ответ встречаешь ласковые, но твердые и спокойные взгляды людей, которые исповедуют принцип: делай, что должно, и будь, что будет. И кто знает, может, и на месте этого маленького хуторка еще будет и свой большой храм, и школа, и мастерские.
…Когда при прощании оглядываешься на купола соседнего Свято-Троицкого монастыря, то чувствуешь, что все это вовсе не так уж невероятно. Ведь пути Господни неисповедимы.
Что осенняя погода, что природа – холмистый ландшафт с полями, перелесками и блюдцами озер – очень напоминают пейзажи средней полосы европейской России. Но это, так сказать, легко заметное, внешнее сходство, которое можно найти повсеместно на севере США и на юге Канады. Другое дело – сходство, для глаза часто неуловимое, духовное.
Основанный еще до Второй мировой войны Джорданвилльский монастырь – сердце русской православной Америки. И хотя православию на североамериканском континенте более 200 лет и начиналось оно за тысячи миль отсюда, на Аляске, но, так уж вышло, что именно маленькому Джорданвиллю суждено было стать центром русской духовной культуры.
Можно много рассказывать о трудной судьбе как самого монастыря, так и его первых иноков, принесших сюда вместе с собой скорбь русской истории 20-го века. Но вот об одном факте никак не могу не упомянуть. В 1935 году, как раз в день освящения построенной монахами церкви, на втором этаже произошел пожар. Здание полностью сгорело. Монахи остались под открытым небом. Но уже на следующий день они, не предаваясь унынию, как вспоминал будущий архимандрит Пантелеимон, служили литургию в помещении, «предоставленном местными американцами».
Христианское упорство и трудолюбие сделали свое дело. И спустя годы здесь, на пустыре, появились и каменный храм, и своя иконописная мастерская, и большая ферма… А местная Джорданвилльская типография стала во второй половине 20-го века – в разгар гонений на религию в СССР – самым крупным издателем духовной и церковной литературы на русском языке. Кстати, типография существует и сегодня.
А кроме того, более полувека действует семинария, образование в которой сейчас имеет статус американского бакалавриата. Здесь учатся семинаристы со всего мира. В этом году появился даже один учащийся из Индонезии. Некоторые семинаристы с нуля начинают учить русский язык.
В общем, Джорданвилльский мужской монастырь знают во многих уголках земли. Но гораздо меньше известно про соседнюю женскую православную обитель – Свято-Елизаветинский скит. Его нынешняя настоятельница – игуменья Елисавета, этническая немка. Она приняла православие в Греции, а позже, оказавшись в здешних американских краях, выучила русский и церковно-славянский языки.
В обители четыре монахини и три послушницы. Они шьют, делают ладан и свечи, пишут иконы. Два года назад начали строить домовую церковь на втором этаже. Сейчас расписывают иконостас. Когда посмотришь со стороны, то невольно кажется, что неподъемное это дело для нескольких женщин – построить монастырь. Но в ответ встречаешь ласковые, но твердые и спокойные взгляды людей, которые исповедуют принцип: делай, что должно, и будь, что будет. И кто знает, может, и на месте этого маленького хуторка еще будет и свой большой храм, и школа, и мастерские.
…Когда при прощании оглядываешься на купола соседнего Свято-Троицкого монастыря, то чувствуешь, что все это вовсе не так уж невероятно. Ведь пути Господни неисповедимы.