Российскую сторону в «Поединке» представляет Федор Лукьянов – главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», член президиума Совета по внешней и оборонной политике, американскую сторону – Дональд Дженсен, аналитик Центра трансатлантических отношений в Школе международных исследований имени Пола Нитце при Университете Джонса Хопкинса.
Новый срок – прежний Обама?
Избиратели дают Обаме еще один шанс
Что ожидает теперь российско-американские отношения? Заявления сейчас звучат умеренно оптимистические. Как, впрочем, всегда в начале новой политической каденции. Обама, вероятнее всего, захочет продолжить диалог с Россией, оказавшийся во время первого срока вполне конструктивным. Однако для нового успеха нет условий, которые были три с половиной года назад. Тогда обе стороны хотели выйти из тупика, ставшего наследием эпохи Буша, и для этого нашелся круг вопросов, которые можно было, увязать и на выходе получить сложный компромисс. Никто ничем серьезным не поступился, но на выходе получились общая нормализация отношений и решение нескольких конкретных вопросов.
Чтобы повторить успешную схему, нужен новый набор тем, который можно связать воедино, создав тем самым пространство для компромиссов. Но его сегодня нет. Обсуждать дальнейшее сокращение ядерных вооружений Россия не будет – Москву нынешний уровень устраивает. Давление на Иран не станет объединяющим фактором – после Ливии Россия негативно относится к международному одобрению прессинга суверенных государств. С Афганистаном ситуация меняется – предполагаемая политика США в регионе после 2014 года вызывает у России сомнения.
Обама обещал гибкость по противоракетной обороне, но если она и будет, то весьма ограниченная. Для обеих сторон ПРО – почти религиозная сфера. Ни один американский политик не может отказаться от самой идеи, поскольку для общественного мнения противоракетная оборона сочетает неуязвимость перед лицом любых угроз и оборонительный, то есть, как считается, мирный характер. В России все определяет другая священная корова – стратегическая стабильность. Сколь невероятной ни была бы перспектива ядерного столкновения России и Соединенных Штатов, пока есть огромные арсеналы – сохранится представление, что необходимо сохранять способность гипотетического ответного удара. А поскольку ПРО в теории должна когда-то обезопасить от него Америку, против него надо бороться.
Пространство для гибкости заключается в растягивании проекта по времени, откладывании следующих стадий (особенно четвертой, намеченной на 2018 год, которая даже по признанию американцев может содержать гипотетический, хотя и крайне маловероятный потенциал перехвата российских стратегических ракет). Но даже это потребует от Обамы очень больших усилий, он встретит мощное сопротивление республиканской части Конгресса.
Любопытно, что будет происходить с гуманитарным аспектом – демократия и права человека. Ситуация в России явно движется в противоположную сторону тому, что хотели бы видеть Соединенные Штаты. При этом во время своего первого срока Обама явно неохотно брался за эту тему, понимая, что толку от этого не будет – Россия все равно будет вести себя так, как считает нужным, а вот с решением важных вопросов, пусть и немногочисленных, будет много сложнее.
Барак Обама лучше большинства американских политиков (и уж точно много лучше своего соперника) понимает, насколько сильно изменился мир и сколь невозможно Америке добиваться своего прежними методами. Однако это понимание не добавляет осознания того, что и как делать. Американская политика становится похожа на российскую в том смысле, что она все более реактивна, то есть строится на конъюнктурных ответах на вспыхивающие кризисы. Можно, конечно, надеяться на то, что во время следующего президентского срока появится новая повестка дня, связанная с совершенно другими вопросами – ситуацией в Азии, перспективами коммерческого освоения Арктики, реформой системы ядерного нераспространения и т.д. Но пока никто это обсуждать не собирается. А сохранение прежнего набора гарантирует одно – отношения продолжат ходить по одному и тому же замкнутому кругу при любом президенте США.
Избиратели дают Обаме еще один шанс
Исторически президенты, сталкивающиеся с такими трудностями, какие стояли перед Обамой, редко добивались переизбрания. Однако на этой неделе эффективная, а зачастую безжалостная, политическая машина Обамы превратило голосование, которое могло стать референдумом по неоднозначной работе президента в ходе первого срока, в вотум доверия характеру Ромни. Организованная поддерживающими Обаму силами дорогостоящая блиц-кампания в СМИ демонизировала его соперника-республиканца, который тогда был малоизвестен на национальном уровне, и разнесла в пух и прах его репутацию, представив его как плутократа, потерявшего связь с простым народом. Организация Обамы также идентифицировала и мобилизовала весьма разные группы избирателей. Особенную выгоду президент получил от голосов выросшей доли избирателей латиноамериканского происхождения; кроме того, стабильно крепкую поддержку ему оказали афроамериканцы и женщины-одиночки (которых мобилизовала, в том числе, весьма кстати изобретенная «война с женщинами», приписываемая республиканцам).
Между тем, непоследовательная и невыразительная кампания Ромни дорого ему обошлась. В ранние месяцы избирательной кампании он сперва тяготел к правому крылу, чтобы пережить яростную борьбу за выдвижение со своими соратниками по Республиканской партии. Затем перед всеобщими выборами он переместился ближе к политическому центру, что дало штабу Обамы основания охарактеризовать его как некоего «флюгера». Периодические словесные оплошности Ромни закрепили за ним имидж «богатого белого человека» – самым ярким из них стало его записанное втайне заявление, в котором он назвал «иждивенцами» 47 процентов американцев, которые, по его словам, не платят подоходного налога. В свою очередь, появившиеся в последние дни перед выборами лестные телевизионные кадры, на которых президент прилагает усилия по ликвидации последствий урагана «Сэнди», вытеснили Ромни из общественного сознания в столь важный момент и замедлили ход, набранный им благодаря похвальным выступлениям на трех президентских дебатах. Многие избиратели, как оказывается, также винили не Обаму, а Джорджа Буша-младшего и республиканцев в текущих экономических трудностях страны. Кроме того, по данным опросов, Обама лично нравился им больше, чем Ромни.
Результаты голосования отразили резкую поляризацию электората, которая в последние годы являлась кардинальным фактором на многих выборах. Две партии резко разделены на всех уровнях, от руководства до массового общественного мнения, причем современные демократы и республиканцы более последовательно, чем их предшественники, провозглашают себя «либералами» или «консерваторами», занимая предсказуемые либеральные или консервативные позиции по политическим вопросам. Эта особенность текущей политики сильно осложняет создание двухпартийной коалиции в духе былых времен. Кроме того, не входящие в «мэйнстрим» движения, такие как «Захвати Уолл-стрит» слева и «Движение чаепития» справа – формируют повестку дня и вынуждают кандидатов от обеих партий смещаться из центра в погоне за своей базой поддержки до того, как обратиться за поддержкой к независимым избирателям.
Однако двигателем этой поляризации в национальной политике являются не столько крайне правые, сколько доминирование в национальных СМИ и ведущих университетах элиты, враждебной к религии, и склонной подрывать социальную солидарность усилиями по продвижению многообразия на основе квот, политики идентичности и мультикультурализма.
Во внешней политике эта элита обычно занимает «пост-национальную» позицию и продвигает принцип многосторонних отношений. Ее члены не доверяют нормативным подходам к международным делам, основанным на правах человека или идее американской исключительности. Кроме того, по словам комментирующего социальные проблемы Р.Р. Рено, элита часто является «узколобой», агрессивной и нетолерантной. Она пылко поддерживает президента Обаму, считая всех несогласных с ним «расистами», «противниками женщин» или «противниками прогресса». Белые работающие американцы, самая видная группа, не включенная в эти рамки, по понятным причинам проголосовала на этой неделе за Ромни.
Успех президентства Обамы на протяжении следующих четырех лет будет, таким образом, зависеть от того, насколько ему удастся сменить эту поляризованную атмосферу на новый руководящий социальный консенсус. В сфере международных дел Обаме необходимо создать более крепкую внутреннюю коалицию на основе более ясного представления о роли США в опасном мире, которое должно балансировать между пониманием пределов американского влияния и продвижением традиционных американских взглядов в сфере прав человека. Отношения с Россией наглядно представляют собой эту сложную задачу. Премьер-министр Медведев приветствовал на этой неделе триумф Обамы, назвав его «предсказуемым» партнером. По сути, Кремль видит в Обаме слабого лидера, которым можно помыкать. Кроме того, наблюдающийся в последние месяцы рост анти-американских настроений сопровождает подавление Путиным политической оппозиции. На фоне распространения признаков упадка в сердце российского режима, Белый дом поступит мудро, если будет решать эти задачи в соответствии со своим собственным графиком, а не графиком, навязанным Путиным.