ВАШИНГТОН —
Иран продолжает пытаться укрепить свое влияние на Южном Кавказе, хотя и делает это с оглядкой на своего сторонника в Совете Безопасности ООН – Россию. Между тем, Россия и Турция, также заинтересованные в упрочении своих позиций в этом регионе, не намерены сидеть, сложа руки.
К таким выводам пришли участники слушаний «Влияние Ирана на Южный Кавказ и прилегающий регион», прошедших в Европейском и Евроазиатским подкомитете Конгресса США.
По мнению некоторых выступавших, Россия также не особо заинтересована в урегулировании ситуации вокруг иранской ядерной программы и отмены экономических санкций, которые действуют сегодня в отношении Исламской республики.
В частности, профессор Университета Хайфы Бренда Шафер напомнила, что иранская нефть способна составить серьезную конкуренцию российской нефти на мировых рынках.
«Из-за продолжающегося конфликта между Западом и Ираном последний находится в полной изоляции. Это объясняет поведение России: иногда она поддерживает санкции, иногда – нет. Россия не хочет разрешения конфликта вокруг иранской ядерной программы, однако она не хочет и полномасштабной войны в этом регионе. Она хочет лишь того, чтобы иранские природные ресурсы не могли попасть на международные рынки и конкурировать там с российскими ресурсами», – заметила Шафер.
Старший научный сотрудник фонда «Наследие» Ариэль Коэн назвал «опасными» иранские геополитические амбиции в регионе: «Если говорить об иранских геополитических планах на Южном Кавказе в целом, то нужно отметить, что они вызывают серьезные опасения, поскольку Тегеран пытается обойти режим санкций, проникая на рынки технологий двойного назначения, а также на рынки военных технологий в Армении, Грузии и Азербайджане».
Сотрудник Американского института предпринимательства Майкл Рубин высказал мнение о том, что иранцы ведут себя весьма осторожно в странах региона, где их интересы напрямую могут пересечься с Москвой.
«Мы имеем дело с очень непростой ситуацией. Поскольку Иран зависим от России в целом и от российского голоса в Совете Безопасности ООН, в частности, Тегеран не хочет задеть интересы Москвы в южно-кавказском регионе».
По мнению Рубина, эта тенденция особенно проявляется в Армении и Грузии.
К таким выводам пришли участники слушаний «Влияние Ирана на Южный Кавказ и прилегающий регион», прошедших в Европейском и Евроазиатским подкомитете Конгресса США.
По мнению некоторых выступавших, Россия также не особо заинтересована в урегулировании ситуации вокруг иранской ядерной программы и отмены экономических санкций, которые действуют сегодня в отношении Исламской республики.
В частности, профессор Университета Хайфы Бренда Шафер напомнила, что иранская нефть способна составить серьезную конкуренцию российской нефти на мировых рынках.
«Из-за продолжающегося конфликта между Западом и Ираном последний находится в полной изоляции. Это объясняет поведение России: иногда она поддерживает санкции, иногда – нет. Россия не хочет разрешения конфликта вокруг иранской ядерной программы, однако она не хочет и полномасштабной войны в этом регионе. Она хочет лишь того, чтобы иранские природные ресурсы не могли попасть на международные рынки и конкурировать там с российскими ресурсами», – заметила Шафер.
Старший научный сотрудник фонда «Наследие» Ариэль Коэн назвал «опасными» иранские геополитические амбиции в регионе: «Если говорить об иранских геополитических планах на Южном Кавказе в целом, то нужно отметить, что они вызывают серьезные опасения, поскольку Тегеран пытается обойти режим санкций, проникая на рынки технологий двойного назначения, а также на рынки военных технологий в Армении, Грузии и Азербайджане».
Сотрудник Американского института предпринимательства Майкл Рубин высказал мнение о том, что иранцы ведут себя весьма осторожно в странах региона, где их интересы напрямую могут пересечься с Москвой.
«Мы имеем дело с очень непростой ситуацией. Поскольку Иран зависим от России в целом и от российского голоса в Совете Безопасности ООН, в частности, Тегеран не хочет задеть интересы Москвы в южно-кавказском регионе».
По мнению Рубина, эта тенденция особенно проявляется в Армении и Грузии.
