НЬЮ-ДЖЕРСИ - Сколько раз проезжал мимо по хайвею номер 80, направляясь в живописный горный район Поконо в Пенсильвании, а не знал и не ведал, что совсем рядом с рекой Делавэр в Нью-Джерси есть царство сказочного Серого Волка. Дочь надоумила, подсказала сайт заповедника Лакота, что в округе Уоррен рядом с городком Коламбия. Он открыт уже несколько лет для посещения. Волков мы не боимся, так почему же не пойти в лес и не познакомиться с ними поближе?
Свобода в загоне
Купив билеты в деревянном домике на взгорке, рядом с парковкой, где можно заметить не только частные автомобили, но и туристические автобусы, визитеры должны пройтись пешком примерно полчаса по лесной дороге или проехаться на бесплатном микроавтобусе к воротам заповедника.
Войдя на его территорию, оказываешься между двумя вольерами-загонами, огороженными двойной металлической сеткой высотой под три метра. Третий загон — чуть вбок и поодаль, и там обитают лисицы и рыси, тоже презабавные существа, которых опекает Дебби, жена совладельца Лакоты Джима Стайна.
Сетка двойная, что разумно, учитывая неистребимое желание некоторых посетителей, не обязательно детского возраста, обязательно просунуть палец. А волку, как известно, палец в пасть не клади – отгрызет за милую душу. Через ограду зверь не перемахнет, слишком высоко, а чтобы неповадно было рыть подкоп, в чем волки большие мастера, основание изгороди на изрядную глубину залито бетоном.
Как объяснил «Голосу Америки» Джим Стайн, территория трех вольеров-загонов более чем достаточна для того, чтобы свободолюбивые волки чувствовали себя комфортно. Площадь каждого загона более 4 акров. Фактически это кусок живой природы с лесом и перелесками, где вырыты убежища для волков на случай бури или снежного урагана. Всего здесь в настоящее время обитают 19 волков трех подвидов – лесной, тундровый и арктический.
Напряженно всматриваемся в чащу за оградой. Никого. Тут Джим достает из кармана какие-то сухие брусочки и кидает их через ограду, громко подзывая своих подопечных. «Кейша! Тейко! Рейвен!». Мохнатые красавцы с характерными узкими мордами появляются из-за деревьев буквально через несколько секунд и спокойно подходят ближе к ограде, подбирая угощение.
Арктических волков не спутаешь с другими подвидами. Они абсолютно белые, чуть меньше своих серых, бурых и черных собратьев, но зато крепче. У них гуще шерсть и круглее уши, чем у их тундровых, степных и лесных сородичей. Но что разительно отличает и тех, и других от домашних собак, их дальних родственников, — это выражение глаз. В немигающем холодном взгляде зверя ощутима отчужденность от человека и всегдашняя готовность делать то, что ему предписано природой, — рвать зубами добычу и метать ее в бездонный желудок.
Дай лапу Джиму
Это вовсе не означает, что с волком нельзя установить добрососедские отношения. Мне довелось как-то беседовать с режиссером документального фильма о супругах из Монтаны. Они 16 лет прожили под одной крышей с волчицей, которую подобрали щенком и выкормили. Ее агрессивность проявлялась крайне редко и незначительно, потому что супруги пожертвовали своими удобствами и привычками, чтобы создать уклад жизни, комфортабельный для зверя. Достаточно того, что выгуливали волчицу по пять раз в день и кормили мясом от пуза.
«Насколько мне известно, — поясняет Джим Стайн, — на территории США не было зафиксировано ни одного случая нападения волка на человека. Это все небылицы. Волки боятся людей и сразу же убегают, как только учуют запах человека. Попытки приручить волка предпринимались неоднократно. Это крайне сложно. Собака служит своему хозяину, а волк сам хочет быть хозяином, то есть, вожаком. Если он живет в доме, все домочадцы должны стать стаей, ему подчиненной».
«Скажем, у хозяев рождается ребенок, — продолжал Джим. — И прирученный волк вдруг проявляет агрессивность к беспомощному малышу. Почему? Он, скорее всего, хочет продемонстрировать новому члену стаи, кто вожак. Ничего личного. Мы с Дебби заходим в вольеры каждый день, мы ими признаны, они нас считают членами стаи. Но ни на секунду мы не забываем, что имеем дело с опасными хищниками. Никогда не знаешь. Нет, лучше с ними не шутить».
По неофициальным данным, больше всего волков в США обитает на территории Аляски – примерно 6-7 тысяч особей. В остальных 48 континентальных штатах их меньше – от 3 до 5 тысяч. В 1974 году волк был взят под охрану специальным решением федерального правительства. Общая численность популяции существенно колеблется, потому что региональные власти время от времени разрешают отстрел волков, когда видят, что их количество начинает беспокоить местных фермеров, рапортующих о росте инцидентов с нападением хищников на домашний скот.
Пожарный вой
В Нью-Джерси популяцию волков благополучно истребили лет сто двадцать назад. Проект Джима Стайна и его соратника профессионального фотографа Дэна Бейкона по созданию волчьего заповедника Лакота был поддержан властями штата. Им установили количественный предел — 24 волка, не больше. Управление охраны природы штата исходило, прежде всего, из размера загона. Животные должны себя чувствовать вольготно.
12 лет назад у первых привезенных в Лакоту волков родились 17 волчат. Джим и Дебби решили выкармливать их в своем доме. Ведь в условиях дикой природы от 50 до 80 процентов волчьего приплода гибнут. Четыре недели щенков выкармливали своим молоком волчицы, после чего на два месяца их забрали супруги Стайн. Дело это оказалось очень нелегким, вспоминает Джим.
Кормили малышей из бутылочки каждые четыре часа. Молоко должно быть теплым, причем строго определенной температуры — 38 градусов Цельсия. Ни градусом больше, ни градусом меньше — иначе волчата отказывались пить. После каждой трапезы нужно было массировать им низ живота, чтобы стимулировать естественные отправления. Как известно, волчица эту гигиеническую процедуру проделывает языком.
Окрепшим волчатам сделали все необходимые прививки и вернули в стаю. Взрослые волки приняли их охотно. Когда число зверей стало в Лакоте превышать установленный штатом лимит в 24 особи, возник вопрос: что дело с излишком? Можно было очень выгодно продать в зоопарки Америки и мира. Но Стайн и Бейкон предпочли отдать бесплатно в природные заповедники. А потом стали их стерилизовать, чтобы регулировать число особей в стаях.
Рассказ Джима вдруг прерван громким воем. Стая лесных волков решила порадовать посетителей импровизированным концертом. Впрочем, это только на непросвещенный слух импровизация. Все голосовые партии расписаны в соответствии с жесткой иерархией.
Главные солисты – альфа-самец и альфа-самка. Они лидеры, вожаки. Затем идут их братья, сестры, племяши — какие ни есть, а все родня. Самых забитых и робких, париев волчьего мира, называют «омега». Иерархию в стае подтверждают каждый день – не только воем, но и, так сказать, лапоприкладством. Волки рычат, кусают, прыгают на спину друг другу, чтобы удостовериться, кто в стае хозяин, и что все остальные на своих местах.
Как известно, воют волки по самому разному поводу. Недалеко от Лакоты расположена пожарная станция. Джим рассказывает: когда включается сирена, волки начинают громко выть. Как считает Джим, они полагают, что это им подает угрожающий знак конкурирующая стая, и они должны защитить свою территорию. Воют они с переливами, меняя тональность: это военная хитрость, чтобы возникло ощущение, что их числом больше, чем на самом деле.
Мясной отдел
Брошенные Джимом деликатесы мгновенно съедены, и волки выжидательно смотрят на него: будет ли продолжение банкета?
Меня всегда занимал вопрос: что происходит со сбитыми автомобилями оленями и прочей живностью? Оказывается, заповедник Лакота договорился на этот счет с местной полицией и властями. Как только происходит такой инцидент, тут же звонят Джиму, и он едет забирать убитую животину. Из оленя вынимают внутренности во избежание заражения, а все остальное идет на прокорм «белых клыков». Хорошая бесплатная добавка к рациону.
Волки — не просто плотоядные животные, они тотальные хищники-терминаторы – съедают все, включая кости, черепа и шкуру жертв. Давление челюстей волка чудовищно сильное, гораздо сильней, чем у собаки. Единственное, что им не по зубам, — рога и зубы, извините за невольный каламбур.
В год на питание прожорливого контингента уходит примерно 23 тысячи кг мяса. Реально уходит, а не как в анекдоте про «кто ж ему даст-то». По словам Джима, приходится кидать мясо через ограду загона с разбором, иначе все достанется только альфа-паре. В природу волка заложено стремление съесть за раз как можно больше. Зверь может в один присест заглотнуть до 10-15 кг мяса, а потом будет его долго переваривать.
Несколько раз в год в Лакоту наведываются представители природоохранных служб, как штата, так и федеральных. Они должны убедиться, что волкам здесь хорошо, и их никто не обижает. Что ж, продолжительность жизни вполне красноречива: в заповеднике Лакота волки живут 12-15 лет. А на воле — только 5-7 лет. Джим показывает на двух долгожителей. Волчицам Шайенн 15 лет, Апачи – 14.
У Шайенн был инсульт, нарушена координация движения, частично парализована морда. Ветеринары успешно лечили ее стероидами. Так что пока она к праотцам, похоже, не собирается. А вот когда старый волк умирает, его кремируют, а пепел развеивают в родном загоне.
Джек Лондон, полагаю, написал бы об этом ритуале что-нибудь пронзительно философское.
Свобода в загоне
Купив билеты в деревянном домике на взгорке, рядом с парковкой, где можно заметить не только частные автомобили, но и туристические автобусы, визитеры должны пройтись пешком примерно полчаса по лесной дороге или проехаться на бесплатном микроавтобусе к воротам заповедника.
Войдя на его территорию, оказываешься между двумя вольерами-загонами, огороженными двойной металлической сеткой высотой под три метра. Третий загон — чуть вбок и поодаль, и там обитают лисицы и рыси, тоже презабавные существа, которых опекает Дебби, жена совладельца Лакоты Джима Стайна.
Сетка двойная, что разумно, учитывая неистребимое желание некоторых посетителей, не обязательно детского возраста, обязательно просунуть палец. А волку, как известно, палец в пасть не клади – отгрызет за милую душу. Через ограду зверь не перемахнет, слишком высоко, а чтобы неповадно было рыть подкоп, в чем волки большие мастера, основание изгороди на изрядную глубину залито бетоном.
Как объяснил «Голосу Америки» Джим Стайн, территория трех вольеров-загонов более чем достаточна для того, чтобы свободолюбивые волки чувствовали себя комфортно. Площадь каждого загона более 4 акров. Фактически это кусок живой природы с лесом и перелесками, где вырыты убежища для волков на случай бури или снежного урагана. Всего здесь в настоящее время обитают 19 волков трех подвидов – лесной, тундровый и арктический.
Напряженно всматриваемся в чащу за оградой. Никого. Тут Джим достает из кармана какие-то сухие брусочки и кидает их через ограду, громко подзывая своих подопечных. «Кейша! Тейко! Рейвен!». Мохнатые красавцы с характерными узкими мордами появляются из-за деревьев буквально через несколько секунд и спокойно подходят ближе к ограде, подбирая угощение.
Арктических волков не спутаешь с другими подвидами. Они абсолютно белые, чуть меньше своих серых, бурых и черных собратьев, но зато крепче. У них гуще шерсть и круглее уши, чем у их тундровых, степных и лесных сородичей. Но что разительно отличает и тех, и других от домашних собак, их дальних родственников, — это выражение глаз. В немигающем холодном взгляде зверя ощутима отчужденность от человека и всегдашняя готовность делать то, что ему предписано природой, — рвать зубами добычу и метать ее в бездонный желудок.
Дай лапу Джиму
Это вовсе не означает, что с волком нельзя установить добрососедские отношения. Мне довелось как-то беседовать с режиссером документального фильма о супругах из Монтаны. Они 16 лет прожили под одной крышей с волчицей, которую подобрали щенком и выкормили. Ее агрессивность проявлялась крайне редко и незначительно, потому что супруги пожертвовали своими удобствами и привычками, чтобы создать уклад жизни, комфортабельный для зверя. Достаточно того, что выгуливали волчицу по пять раз в день и кормили мясом от пуза.
«Насколько мне известно, — поясняет Джим Стайн, — на территории США не было зафиксировано ни одного случая нападения волка на человека. Это все небылицы. Волки боятся людей и сразу же убегают, как только учуют запах человека. Попытки приручить волка предпринимались неоднократно. Это крайне сложно. Собака служит своему хозяину, а волк сам хочет быть хозяином, то есть, вожаком. Если он живет в доме, все домочадцы должны стать стаей, ему подчиненной».
«Скажем, у хозяев рождается ребенок, — продолжал Джим. — И прирученный волк вдруг проявляет агрессивность к беспомощному малышу. Почему? Он, скорее всего, хочет продемонстрировать новому члену стаи, кто вожак. Ничего личного. Мы с Дебби заходим в вольеры каждый день, мы ими признаны, они нас считают членами стаи. Но ни на секунду мы не забываем, что имеем дело с опасными хищниками. Никогда не знаешь. Нет, лучше с ними не шутить».
По неофициальным данным, больше всего волков в США обитает на территории Аляски – примерно 6-7 тысяч особей. В остальных 48 континентальных штатах их меньше – от 3 до 5 тысяч. В 1974 году волк был взят под охрану специальным решением федерального правительства. Общая численность популяции существенно колеблется, потому что региональные власти время от времени разрешают отстрел волков, когда видят, что их количество начинает беспокоить местных фермеров, рапортующих о росте инцидентов с нападением хищников на домашний скот.
Пожарный вой
В Нью-Джерси популяцию волков благополучно истребили лет сто двадцать назад. Проект Джима Стайна и его соратника профессионального фотографа Дэна Бейкона по созданию волчьего заповедника Лакота был поддержан властями штата. Им установили количественный предел — 24 волка, не больше. Управление охраны природы штата исходило, прежде всего, из размера загона. Животные должны себя чувствовать вольготно.
12 лет назад у первых привезенных в Лакоту волков родились 17 волчат. Джим и Дебби решили выкармливать их в своем доме. Ведь в условиях дикой природы от 50 до 80 процентов волчьего приплода гибнут. Четыре недели щенков выкармливали своим молоком волчицы, после чего на два месяца их забрали супруги Стайн. Дело это оказалось очень нелегким, вспоминает Джим.
Кормили малышей из бутылочки каждые четыре часа. Молоко должно быть теплым, причем строго определенной температуры — 38 градусов Цельсия. Ни градусом больше, ни градусом меньше — иначе волчата отказывались пить. После каждой трапезы нужно было массировать им низ живота, чтобы стимулировать естественные отправления. Как известно, волчица эту гигиеническую процедуру проделывает языком.
Окрепшим волчатам сделали все необходимые прививки и вернули в стаю. Взрослые волки приняли их охотно. Когда число зверей стало в Лакоте превышать установленный штатом лимит в 24 особи, возник вопрос: что дело с излишком? Можно было очень выгодно продать в зоопарки Америки и мира. Но Стайн и Бейкон предпочли отдать бесплатно в природные заповедники. А потом стали их стерилизовать, чтобы регулировать число особей в стаях.
Рассказ Джима вдруг прерван громким воем. Стая лесных волков решила порадовать посетителей импровизированным концертом. Впрочем, это только на непросвещенный слух импровизация. Все голосовые партии расписаны в соответствии с жесткой иерархией.
Главные солисты – альфа-самец и альфа-самка. Они лидеры, вожаки. Затем идут их братья, сестры, племяши — какие ни есть, а все родня. Самых забитых и робких, париев волчьего мира, называют «омега». Иерархию в стае подтверждают каждый день – не только воем, но и, так сказать, лапоприкладством. Волки рычат, кусают, прыгают на спину друг другу, чтобы удостовериться, кто в стае хозяин, и что все остальные на своих местах.
Как известно, воют волки по самому разному поводу. Недалеко от Лакоты расположена пожарная станция. Джим рассказывает: когда включается сирена, волки начинают громко выть. Как считает Джим, они полагают, что это им подает угрожающий знак конкурирующая стая, и они должны защитить свою территорию. Воют они с переливами, меняя тональность: это военная хитрость, чтобы возникло ощущение, что их числом больше, чем на самом деле.
Мясной отдел
Брошенные Джимом деликатесы мгновенно съедены, и волки выжидательно смотрят на него: будет ли продолжение банкета?
Меня всегда занимал вопрос: что происходит со сбитыми автомобилями оленями и прочей живностью? Оказывается, заповедник Лакота договорился на этот счет с местной полицией и властями. Как только происходит такой инцидент, тут же звонят Джиму, и он едет забирать убитую животину. Из оленя вынимают внутренности во избежание заражения, а все остальное идет на прокорм «белых клыков». Хорошая бесплатная добавка к рациону.
Волки — не просто плотоядные животные, они тотальные хищники-терминаторы – съедают все, включая кости, черепа и шкуру жертв. Давление челюстей волка чудовищно сильное, гораздо сильней, чем у собаки. Единственное, что им не по зубам, — рога и зубы, извините за невольный каламбур.
В год на питание прожорливого контингента уходит примерно 23 тысячи кг мяса. Реально уходит, а не как в анекдоте про «кто ж ему даст-то». По словам Джима, приходится кидать мясо через ограду загона с разбором, иначе все достанется только альфа-паре. В природу волка заложено стремление съесть за раз как можно больше. Зверь может в один присест заглотнуть до 10-15 кг мяса, а потом будет его долго переваривать.
Несколько раз в год в Лакоту наведываются представители природоохранных служб, как штата, так и федеральных. Они должны убедиться, что волкам здесь хорошо, и их никто не обижает. Что ж, продолжительность жизни вполне красноречива: в заповеднике Лакота волки живут 12-15 лет. А на воле — только 5-7 лет. Джим показывает на двух долгожителей. Волчицам Шайенн 15 лет, Апачи – 14.
У Шайенн был инсульт, нарушена координация движения, частично парализована морда. Ветеринары успешно лечили ее стероидами. Так что пока она к праотцам, похоже, не собирается. А вот когда старый волк умирает, его кремируют, а пепел развеивают в родном загоне.
Джек Лондон, полагаю, написал бы об этом ритуале что-нибудь пронзительно философское.
