Президент Обама сказал, что Россия оказала помощь в обеспечении соглашения по иранской ядерной программе.
Кроме этой похвалы, опубликованной в New York Times, Обама в среду провел телефонный разговор с Путиным, поблагодарив его за ту роль, которую Россия сыграла в переговорах.
Исследователь Белферского центра Гарвардского университета Симон Сараджян сказал, что Обама недооценивал роль, сыгранную Россией в обеспечении соглашения. Начать с того, отмечает он, что Москва отказалась накладывать вето на санкции, введенные ООН, которые в итоге и заставили Иран вести переговоры «со всем усердием».
«Этого соглашения не было бы, не поддержи его Россия», – говорит Сараджян.
Российские мотивы
Он также сказал, что в то время как российские отношения с Западом ухудшились из-за ситуации в Украине, Россия считает жизненно важным национальным интересом не допустить возникновения еще одной ядерной страны вблизи своих границ.
«Особенно если у этого соседа долгая история состязания с Россией за территории и влияние в таких стратегически важных регионах как Закавказье», – полагает эксперт.
«В конце концов, Россия не хочет увидеть Иран, обладающий ядерным оружием, – считает Стивен Пайфер, старший научный сотрудник Института Брукингса и бывший посол США в Украине. – Так что они разделяют с другими странами ''пятерки'' и Германией интерес в том, чтобы попытаться заморозить иранскую ядерную программу».
Сараджян отметил, что Россия, помимо прочего, боялась, что США и некоторые их союзники могут предпринять военные действия против Ирана, если переговоры провалятся, что оказало бы «серьезное дестабилизирующее влияние на региональную безопасность». Москва, добавил он, также опасалась возможности смены режима в Иране, а это создало бы для России «еще одну болевую точку –именно так Москва воспринимает широкую конкуренцию с Западом в сфере влияния на соседей России».
Профессор Института исследований проблем мира в Осло Павел Баев согласен с тем, что «наиболее ценным российским вкладом» в соглашение с Ираном стал отказ «играть роль помехи». Он отметил, что хотя в апреле Владимир Путин отменил введенное в России эмбарго на поставки в Иран ракетных комплексов класса «земля-воздух» С-300, Москва не возобновила эти поставки.
(В июне Россия объявила, что поставит Ирану С-300 в следующем году. В 2007 Тегеран подписал соответствующий контракт на 800 млн долларов).
Баев сказал, что решение Москвы не срывать заключение по ядерной программе Ирана, в значительной степени, было результатом давления извне.
«Думаю, больше всего повлиял Китай, который хотел, чтобы соглашение было заключено, и теперь нацеливается на расширение коммерческих отношений с Ираном в сфере энергетики, – размышляет Баев. – Москва не может игнорировать твердо сформулированные желания Пекина при нынешнем состоянии российско-китайских отношений».
Влияние на нефтяные доходы
Некоторые эксперты предсказывают: если Иран, с четвертыми в мире запасами нефти, снова полноправно выйдет на мировой энергетический рынок, это окажет негативное влияние на российскую экономику, и так страдающую от низких цен на нефть и санкций, введенных из-за Украины.
«Если все пойдет полным ходом, то тогда Иран, как серьезнейший конкурент России, будет иметь большие преимущества в торговле нефтью», – заметил в интервью Русской службе «Голоса Америки» профессор московского Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) Георгий Мирский.
Мирский сказал, что потери от снижения цен на углеводороды могут быть частично компенсированы Москвой за счет продажи Ирану российских вооружений. Он также подчеркивает, что Россия может оказаться в дипломатическом выигрыше в отношениях и с Ираном, и с Западом, заявив Ирану о той роли, которую Москва сыграла в отмене санкций, в то же время, говоря Западу о том, что поддерживала его усилия, не давая Ирану превратиться в ядерное государство.
Общая необходимость
Гарвардский эксперт Сараджян сказал, что Россия и Иран «нуждаются друг в друге» для защиты транзитных коридоров в регионе Каспийского моря, сдерживанию НАТО от распространения в Закавказье и обеспечения «стабильности» в Средней Азии.
«Разумеется, для России важно, чтобы Иран не только не притягивался к Западу, но и не стал помехой для России у нее же на Северном Кавказе, поддерживая боевиков», – сказал он.
Баев, с другой стороны, говорит, что российское влияние на Иран теперь, скорее всего, иссякнет.
«Что касается природы российско-иранских отношений, Москве было нетрудно играть роль “доброго соседа”, когда Иран находился в изоляции, – сказал он. – Но сейчас Тегерану намного важнее развивать связи с Китаем, Индией и Турцией, а также умерить пыл в противостоянии “гегемонии” Соединенных Штатов. Поэтому я не вижу никакой пользы от этого соглашения для двусторонних (российско-иранских) отношений».
Эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко согласен с тем, что отношения между Россией и Ираном, вероятно, охладятся.
«Россия всегда позиционировала себя как друга Ирана, как медиатора на переговорах – во всяком случае, у нее был статус, отличный от других стран, занимающихся иранской ядерной программой. Иран всегда относился к этому достаточно благосклонно, но после подписания (соглашений), нужда иранцев в России не будет такой острой, как раньше, а Иран будет делать шаги по направлению к Западу. А все, что направлено на сближение с Западом, в России расценивается негативно».
И все же, по словам Стивена Пайфера, Иран останется для России геополитически важным – «точкой входа» на Ближний Восток.
«Если вы посмотрите на более широкий регион Ближнего Востока – от Средиземноморья до, скажем, Пакистана – Иран является лучшей входной точкой для России, – сказал он. – Вы можете поспорить и сказать, что эта точка – Сирия, но в Сирии сейчас такой хаос. Поэтому я думаю, что геополитически они видят возможности в том, чтобы развивать отношения с Ираном, и это принесет пользу с точки зрения присутствия в регионе».
