Мартин Ван Кревелд (Martin van Creveld) – военный историк и теоретик, автор многих книг о теории и практике военного дела. В интервью Русской службе «Голоса Америки» он рассказал о перспективах войны с ИГИЛ и изменении баланса сил на Ближнем Востоке.
Алекс Григорьев: Что вы думаете об истории с российским штурмовиком, который был сбит турецким истребителем?
Мартин Ван Кревелд: Меня эта история очень удивила. Я не понимаю, по какой причине российский самолет пытался войти в чужое воздушное пространство. Он обязательно должен был отреагировать, после того, как его несколько раз предупредили. Наиболее логичное объяснение произошедшему – недостаточная координация действий и допущенные ошибки. Потому что я не могу понять: зачем России было вторгаться в воздушное пространство Турции?
А.Г.: Как вы оцениваете воздушные кампании США и России?
МВК: Пока недостаточно информации для того, чтобы ответить на этот вопрос. ВВС США атакуют ИГИЛ на протяжении года. И насколько я могу судить, результаты достаточно скромны. ВВС России действовали лучше в этот период времени, но главная причина этого – наличие у них наземного компонента – сирийской армии. Не вызывает сомнений, что одними воздушными ударами невозможно нанести поражение ИГИЛ. Однако комбинация воздушных и наземных сил может добиться успеха, по меньшей мере – выдавить ИГИЛ из Сирии.
А.Г.: ИГИЛ за короткое время захватил колоссальные территории, иракские солдаты бежали от него, бросая оружие. А потом ИГИЛ оказался в состоянии контролировать и достаточно успешно защищать огромные территории. Почему это произошло?
МВК: На мой взгляд, тут есть две главные причины. Изначально от ИГИЛа все убегали. А убегали потому, что солдаты испытывали ужас. Потому что ИГИЛ выглядит, как абсолютно безжалостная организация, способная пойти абсолютно на все ради достижения своих целей и делающая ставку на террор. Более того, ИГИЛ умеет создавать и поддерживать этот образ.
Также заметно, что ИГИЛ очень умело адаптировался к условиям, в которых ведет войну. Он умеет распылять свои силы и концентрировать их в нужный момент. С другой стороны, ИГИЛ пока не сталкивался с реально мощной конвенционной армией. Но ситуация может измениться.
А.Г.: Международная военная коалиция вела войну с «Аль-Кайдой» на протяжении двух десятилетий. Этого оказалось достаточным, чтобы существенно ослабить, но не уничтожить эту террористическую структуру. Есть ли шанс, что в борьбе с ИГИЛ успехи придут быстрее?
МВК: «Аль-Кайда» и ИГИЛ – очень различаются. «Аль-Кайда» никогда не контролировала территорий, это была классическая террористическая структура, пытавшаяся разрушить жизнь на Западе – как это произошло 11 сентября 2001 года. ИГИЛ совершенно другая структура, которая нацелена на создание государства на определенной территории, в чем она добилась некоторых успехов. Некоторое время ИГИЛ не атаковала государства, не граничащие с ней. Однако после того, как ситуация начала меняться, ИГИЛ решил изменить свою стратегию и тоже решил атаковать цели на Западе.
А.Г.: Как последние события повлияли на баланс сил на Ближнем Востоке?
МВК: Мне представляется, что в результате последних событий в Ираке и Сирии, больше всего выиграли иранцы. Фактически, это отдает колоссальный регион от Средиземного моря до Персидского залива на милость Ирана. К числу выигравших также можно отнести Турцию и Израиль. Однако Израиль опасается, что все может измениться в любой момент – если, к примеру, ИГИЛ развернет партизанскую войну с Израилем, как это делали ХАМАС и «Хезболла». У Израиля нет достаточного количества ресурсов, чтобы вести войну такого рода, особенно в долгосрочной перспективе.
А.Г.: Как военный историк вы видите некие исторические параллели этого кризиса с какими-либо кризисами прошлого?
МВК: Происходящее мне крайне напоминает Тридцатилетнюю войну в Европе, которая продолжалась с 1618 по 1648 год. Сходство очень серьезное. В Европе все началось после того, как протестанты Богемии восстали против католического императора: в Сирии тоже все началось с восстания против угнетателя. Но потом европейская война распространилась на большую часть континента, в ней участвовали великие державы, число жертв – особенно среди мирного населения – было колоссальным. Аналогичные события происходят сегодня в Сирии и Ираке. И есть серьезная вероятность, что к войне присоединятся государства, которые пока в ней не участвуют – например Иордания и Израиль. Есть много оснований предполагать, что этот конфликт только начинается.
