МОСКВА – В России весьма прохладно встретили инициативу Барака Обама, который в среду заявил в Берлине, что США намерены сократить арсенал ядерных вооружений еще на треть и возобновить по этой проблеме переговоры с Россией.
«Тщательно проанализировав вопрос, я пришел к выводу, что мы можем обеспечить безопасность Америки и наших союзников и сохранить мощный стратегический потенциал, сократив при этом арсенал стратегического ядерного вооружения на одну треть», – сказал, в частности, Обама.
Как заявил в среду на совещании по государственному оборонному заказу в Санкт-Петербурге Владимир Путин, Россия не допустит нарушения баланса системы стратегического сдерживания и снижения эффективности своих ядерных сил.
«Создание военно-космической обороны будет и впредь одним из ключевых направлений военного строительства», – цитирует Путина РИА «Новости».
«Мы не можем до бесконечности в двустороннем порядке с США договариваться о сокращениях и ограничениях ядерных вооружений в ситуации, когда в целом ряде других стран происходит расширение и ядерного, и ракетного потенциала. То есть придание процессу разоружения многостороннего характера становится все более насущной задачей», — вторит ему замминистра иностранных дел РФ Сергей Рябков.
По мнению администрации США, Москва и Вашингтон могут сократить свои арсеналы до 1000-1100 боеголовок, в то время как СНВ-3 устанавливает ограничение в 1550 боеголовок.
В чем причина столь разного подхода сторон к проблеме? Это Русская служба «Голоса Америки» постаралась выяснить у экспертов.
Почему Вашингтон так настойчив?
Координатор программы «Проблемы нераспространения» в Московском Центре Карнеги Петр Топычканов думает, что позиция Вашингтона определена, прежде всего, личным отношением Обамы к проблеме разоружения.
«Он не раз говорил, что привержен идеи полного разоружения, хотя и не представляет возможным увидеть при своей жизни ситуацию, когда на земле уже не будет ядерного оружия. Для него это не вопрос пустой риторики, а политическая позиция, которая, естественно, должна все время демонстрироваться, подтверждаться в действиях и выступлениях», – констатировал Топычканов.
Вторую причину настойчивости американцев в продвижении своей инициативы он усмотрел в обещании президента США Конгрессу поднять этот вопрос.
«Это обязательство президент США тоже должен выполнять, – пояснил эксперт. – Осталось уже совсем немного времени до встречи Барака Обамы и Владимира Путина в Москве в начале сентября. Сейчас стороны усиленно готовятся к этому. И те темы, которые Обама поднял в Берлине, Вашингтон хотел бы обсуждать и в Москве».
Главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко
считает, что для США ЯО теряет былую ценность, потому что его вытесняют из арсеналов новые высокоточные средства поражения.
«Они способны решать задачи в потенциальных военных конфликтах гораздо более эффективно и с меньшими негативными последствиями, чем если бы использовалось ядерное оружие. Поэтому для США на сегодняшнем этапе их технологического развития ядерное оружие уже не актуально», – утверждает он.
Кроме того Коротченко отметил, что сейчас идет активное развертывание американских средств ПРО в азиатско-тихоокеанском регионе.
«По мнению российских военных аналитиков, где-то после 2030 года я прямую плоскость перейдет вопрос о развертывании Пентагоном боевых платформ ПРО в космосе, – добавил он. – Мы видим, что налицо наращивание американских возможностей ПРО, и одновременно нам предлагают сократить количество баллистических ракет, тем самым заранее облегчая себе задачи их перехвата. Понятно, система будет с гораздо большей эффективностью перехватывать, скажем, двести ракет, чем тысячу».
Поэтому, по его оценке, инициатива Обамы и рассматривается в Москве как выгодный исключительно США проект.
Почему Москва так несговорчива?
На взгляд Топычканова, Москва не готова к переговорам по сокращению ЯО по нескольким причинам.
«Во-первых, судя по прозвучавшим в России комментариям, выступление Барака Обамы восприняли как касающееся исключительно стратегических носителей и не захотели услышать в его речи призыв начать диалог по тактическому ядерному оружию», – заметил он.
Как ему представляется, Россия по стратегическим носителям занимает понятную позицию, которая заключается в том, что до 2020 года и речи быть не может о дополнительных сокращениях.
«И это, в общем, вполне логично. Российские вооруженные силы проходят непростой период реформ, создают космическую оборону. И в это время, когда мы чувствуем несколько ослабленную оборону РФ, надежда на то, что ядерное оружие выполнит функцию защиты нашей страны, лелеется Кремлем. Поэтому никто здесь не готов идти ни на какие компромиссы», – резюмировал эксперт.
По его словам, Москва не готова начать диалог по тактическому ЯО в отрыве от других вопросов.
«Россия готова обсуждать этот вопрос в контексте европейской безопасности, а именно наличием американского ядерного оружия на территории Европы и планами США по развертыванию ПРО», – заключил Топычканов.
Тем не менее, ему кажется, в качестве диалога эти три вопроса можно было бы увязать.
«Не факт, что из этого может родиться какое-то соглашение. Каждый вопрос очень важный и требует отдельного подхода. Однако в качестве объекта диалога такие вопросы могли бы обсуждаться все вместе», – обобщил он.
В свою очередь, Коротченко заметил, что для России ЯО по-прежнему является одной из основ обеспечения национальной безопасности.
«В то время, когда НАТО имеет более чем четырехкратное превосходство по живой силе и технике над российской армией, разумеется, ядерное оружие для нас – это средство сдерживания. То же самое касается не только стратегического ядерного оружия, но и тактического. Потому что компенсировать превосходство НАТО в людях и технике, можно только с опорой на тактическое ядерное оружие», – убежден он.
«Тщательно проанализировав вопрос, я пришел к выводу, что мы можем обеспечить безопасность Америки и наших союзников и сохранить мощный стратегический потенциал, сократив при этом арсенал стратегического ядерного вооружения на одну треть», – сказал, в частности, Обама.
Как заявил в среду на совещании по государственному оборонному заказу в Санкт-Петербурге Владимир Путин, Россия не допустит нарушения баланса системы стратегического сдерживания и снижения эффективности своих ядерных сил.
«Создание военно-космической обороны будет и впредь одним из ключевых направлений военного строительства», – цитирует Путина РИА «Новости».
«Мы не можем до бесконечности в двустороннем порядке с США договариваться о сокращениях и ограничениях ядерных вооружений в ситуации, когда в целом ряде других стран происходит расширение и ядерного, и ракетного потенциала. То есть придание процессу разоружения многостороннего характера становится все более насущной задачей», — вторит ему замминистра иностранных дел РФ Сергей Рябков.
По мнению администрации США, Москва и Вашингтон могут сократить свои арсеналы до 1000-1100 боеголовок, в то время как СНВ-3 устанавливает ограничение в 1550 боеголовок.
В чем причина столь разного подхода сторон к проблеме? Это Русская служба «Голоса Америки» постаралась выяснить у экспертов.
Почему Вашингтон так настойчив?
Координатор программы «Проблемы нераспространения» в Московском Центре Карнеги Петр Топычканов думает, что позиция Вашингтона определена, прежде всего, личным отношением Обамы к проблеме разоружения.
«Он не раз говорил, что привержен идеи полного разоружения, хотя и не представляет возможным увидеть при своей жизни ситуацию, когда на земле уже не будет ядерного оружия. Для него это не вопрос пустой риторики, а политическая позиция, которая, естественно, должна все время демонстрироваться, подтверждаться в действиях и выступлениях», – констатировал Топычканов.
Вторую причину настойчивости американцев в продвижении своей инициативы он усмотрел в обещании президента США Конгрессу поднять этот вопрос.
«Это обязательство президент США тоже должен выполнять, – пояснил эксперт. – Осталось уже совсем немного времени до встречи Барака Обамы и Владимира Путина в Москве в начале сентября. Сейчас стороны усиленно готовятся к этому. И те темы, которые Обама поднял в Берлине, Вашингтон хотел бы обсуждать и в Москве».
Главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко
считает, что для США ЯО теряет былую ценность, потому что его вытесняют из арсеналов новые высокоточные средства поражения.
«Они способны решать задачи в потенциальных военных конфликтах гораздо более эффективно и с меньшими негативными последствиями, чем если бы использовалось ядерное оружие. Поэтому для США на сегодняшнем этапе их технологического развития ядерное оружие уже не актуально», – утверждает он.
Кроме того Коротченко отметил, что сейчас идет активное развертывание американских средств ПРО в азиатско-тихоокеанском регионе.
«По мнению российских военных аналитиков, где-то после 2030 года я прямую плоскость перейдет вопрос о развертывании Пентагоном боевых платформ ПРО в космосе, – добавил он. – Мы видим, что налицо наращивание американских возможностей ПРО, и одновременно нам предлагают сократить количество баллистических ракет, тем самым заранее облегчая себе задачи их перехвата. Понятно, система будет с гораздо большей эффективностью перехватывать, скажем, двести ракет, чем тысячу».
Поэтому, по его оценке, инициатива Обамы и рассматривается в Москве как выгодный исключительно США проект.
Почему Москва так несговорчива?
На взгляд Топычканова, Москва не готова к переговорам по сокращению ЯО по нескольким причинам.
«Во-первых, судя по прозвучавшим в России комментариям, выступление Барака Обамы восприняли как касающееся исключительно стратегических носителей и не захотели услышать в его речи призыв начать диалог по тактическому ядерному оружию», – заметил он.
Как ему представляется, Россия по стратегическим носителям занимает понятную позицию, которая заключается в том, что до 2020 года и речи быть не может о дополнительных сокращениях.
«И это, в общем, вполне логично. Российские вооруженные силы проходят непростой период реформ, создают космическую оборону. И в это время, когда мы чувствуем несколько ослабленную оборону РФ, надежда на то, что ядерное оружие выполнит функцию защиты нашей страны, лелеется Кремлем. Поэтому никто здесь не готов идти ни на какие компромиссы», – резюмировал эксперт.
По его словам, Москва не готова начать диалог по тактическому ЯО в отрыве от других вопросов.
«Россия готова обсуждать этот вопрос в контексте европейской безопасности, а именно наличием американского ядерного оружия на территории Европы и планами США по развертыванию ПРО», – заключил Топычканов.
Тем не менее, ему кажется, в качестве диалога эти три вопроса можно было бы увязать.
«Не факт, что из этого может родиться какое-то соглашение. Каждый вопрос очень важный и требует отдельного подхода. Однако в качестве объекта диалога такие вопросы могли бы обсуждаться все вместе», – обобщил он.
В свою очередь, Коротченко заметил, что для России ЯО по-прежнему является одной из основ обеспечения национальной безопасности.
«В то время, когда НАТО имеет более чем четырехкратное превосходство по живой силе и технике над российской армией, разумеется, ядерное оружие для нас – это средство сдерживания. То же самое касается не только стратегического ядерного оружия, но и тактического. Потому что компенсировать превосходство НАТО в людях и технике, можно только с опорой на тактическое ядерное оружие», – убежден он.
