Десятое заседание «Валдайского клуба», созданного в первой половине 2000-х с благословения Владимира Путина во время его первого президентского срока, было полностью отличающимся от всех предыдущих. Обычно эксперты из разных стран запирались с Владимиром Путиным часа на два в большом зале с длинным столом, и из журналистов на эти встречи допускался только кремлевский пул. За чаем с печеньем, иногда — за чем-нибудь более существенным президент России беседовал с экспертами и политологами, давая им понять, какими он видит внутриполитическую ситуацию в стране и позицию России по международным проблемам. На нынешнем Валдайском форуме три часа выступлений, вопросов и ответов показывались в прямом эфире государственным российским телевидением, и перед камерами этого телевидения Путину, в числе прочих, задавали вопросы и его жесткие политические оппоненты: сопредседатель партии РПР-ПАРНАС Владимир Рыжков и депутат Государственной Думы от «Справедливой России» Илья Пономарев.
Ответы Путина
В своем выступлении и ответах на вопросы Владимир Путин повторил многое из того, что говорил в последние несколько месяцев — о своем видении происходящего в Сирии, об отношении к гонениям на российское ЛГБТ-сообщество, о существующей, по его мнению, разнице между общественно-культурной средой в России и на Западе, и не только. Основное содержание речи Путина касалось поисков Россией своей национальной идентичности, и именно от этой общей идеи своего выступления российский лидер развивал суждения о той или иной проблеме. Вот несколько самых ярких цитат:
Об отношении к равенству гетеро- и гомосексуальных отношений: «Многие евроатлантические страны фактически пошли по пути отказа от своих корней, в том числе и от христианских ценностей, составляющих основу западной цивилизации... Проводится политика, ставящая на один уровень многодетную семью и однополое партнерство, веру в бога или веру в сатану».
О применении химического оружия в Сирии: «У нас есть все основания полагать, что это провокация. Вы знаете, ловкая, конечно, умная, но в то же время и по технике исполнения примитивная. Взяли старинный снаряд советского производства, снятый с вооружения в сирийской армии уже давно, главное, чтобы там было написано, что это сделано в СССР, и использовали. А ведь это не первое применение химического оружия в Сирии».
О статье сенатора США Джона Маккейна, опубликованной на интернет-ресурсе Правда.ру: «Это просто говорит о том, что он плохо знает страну. Я, кстати сказать, приветствовал бы, если бы он приехал, допустим, на "Валдайский клуб", поучаствовал бы в дискуссиях. Насколько я знаю, ведущие наши телеканалы, общенациональные каналы предложили ему приехать и принять участие в открытой, честной дискуссии. Кстати, вот вам и свобода слова, вот вам и открытость прессы».
О судебном процессе над Сильвио Берлускони: «Берлускони судят сейчас за то, что он живет с женщинами, а если бы он был гомосексуалистом, его пальцем бы никто не тронул».
О возможности выдвижения своей кандидатуры на президентский пост в четвертый раз: «Я не исключаю».
Об избирательной системе в Соединенных Штатах: «Дважды в истории Соединенных Штатов был случай, когда президент Соединенных Штатов был избран большим количеством выборщиков, но за которыми стоит меньшее количество избирателей. То есть это абсолютно очевидный изъян в избирательных процедурах, то есть в основе самой американской демократии. Так что везде существует своя проблема».
Вопрос Рыжкова
По-настоящему удивились многие участники заседания «Валдайского клуба», когда Владимир Путин, заметив среди сидящих в зале оппозиционного политика Владимира Рыжкова, дал ему возможность задать вопрос. Сопредседатель партии РПР-ПАРНАС поднял одну из самых острых проблем, по которой высказываются в последние месяцы активисты российского правозащитного движения и известные общественные деятели — судебный процесс по «делу 6 мая»: «Человек 12 уже находятся по полтора года под арестом и, к сожалению, даже не могут, например, проститься с матерью, которая умерла. Сегодня у еще одного подсудимого умерла бабушка, не знаем, отпустят его на прощание или нет... Я понимаю, что судебные органы действуют самостоятельно, но, может быть, подумать об амнистии участникам этих событий для того, чтобы снять озабоченность у огромного числа людей?»
На вопрос Владимира Рыжкова президент России ответил, что он не исключает амнистии для обвиняемых по «Болотному делу», но заявил, что вмешиваться не хочет: «Ни у кого не должно быть иллюзий, что подобное поведение возможно. Есть там признаки массовых беспорядков или нет – я не знаю. Давайте дадим это на откуп правоохранительным органам и судебным инстанциям. Мне не хочется вмешиваться в дискуссию там внутри».
По окончании заседания многие медиа передали две главные новости: «Путин задумался о четвертом президентском сроке» и «Путин не исключил амнистии участников "Болотного дела"». Фактический автор второй новости, сопредседатель РПР-ПАРНАС Владимир Рыжков дал после заседания на Валдае интервью Русской службе Голоса Америки:
Данила Гальперович: Как получилось, что вы смогли задать свой вопрос? Это случайность?
Владимир Рыжков: Для меня все это было в достаточной степени неожиданно, как и был неожиданным формат «Валдайского клуба» в этом году. 10 лет я участвую в «Валдайском форуме» как член президиума Совета по внешней и оборонной политике, но никогда раньше с российскими членами клуба руководители России не встречались. Всегда было так: двухсторонняя дискуссия россиян и иностранцев, а затем отдельная встреча иностранцев с Путиным, Владиславом Сурковым, Сергеем Ивановым, Сергеем Шойгу, и так далее. В этот раз все были в одном зале, все имели возможность задать вопросы, и, если вы обратили внимание, Путин сам предложил мне задать вопрос. Это была возможность говорить о важных и неприятных для власти вещах, и я в полной мере ею воспользовался.
Д.Г.: С чем вы связываете такую смену формата?
В.Р.: Я это связываю с теми огромными изменениями в обществе, которые произошли за последние два года, прежде всего — это митинги на Болотной и проспекте Сахарова, протестное движение, массовые демонстрации, акции за честные выборы. И это идет не только в Москве, это идет по всей стране, чему свидетельство — выборы в Екатеринбурге и в Петрозаводске. Поэтому власть не может игнорировать эти изменения, она не может оставаться в закрытом режиме. Это был самый нелицеприятный Валдай из всех, и я это связываю с изменениями, о которых я сказал.
Д.Г.: Вам не кажется, что Владимир Путин сейчас благодушно настроен на волне своего внешнеполитического успеха?
В.Р.: Дело совершенно не в этом. Я, как член президиума СВОП, знал, что список участников был решен еще летом, задолго до этого поворота с сирийским химическим оружием. И приглашали многих. Приглашали и Алексея Навального. А вот этот сирийский триумф, о котором здесь говорили, просто придал своеобразия этой дискуссии, но решение пригласить оппозицию и открыть зал для прямого диалога было принято раньше.
Ответы Путина
В своем выступлении и ответах на вопросы Владимир Путин повторил многое из того, что говорил в последние несколько месяцев — о своем видении происходящего в Сирии, об отношении к гонениям на российское ЛГБТ-сообщество, о существующей, по его мнению, разнице между общественно-культурной средой в России и на Западе, и не только. Основное содержание речи Путина касалось поисков Россией своей национальной идентичности, и именно от этой общей идеи своего выступления российский лидер развивал суждения о той или иной проблеме. Вот несколько самых ярких цитат:
Об отношении к равенству гетеро- и гомосексуальных отношений: «Многие евроатлантические страны фактически пошли по пути отказа от своих корней, в том числе и от христианских ценностей, составляющих основу западной цивилизации... Проводится политика, ставящая на один уровень многодетную семью и однополое партнерство, веру в бога или веру в сатану».
О применении химического оружия в Сирии: «У нас есть все основания полагать, что это провокация. Вы знаете, ловкая, конечно, умная, но в то же время и по технике исполнения примитивная. Взяли старинный снаряд советского производства, снятый с вооружения в сирийской армии уже давно, главное, чтобы там было написано, что это сделано в СССР, и использовали. А ведь это не первое применение химического оружия в Сирии».
О статье сенатора США Джона Маккейна, опубликованной на интернет-ресурсе Правда.ру: «Это просто говорит о том, что он плохо знает страну. Я, кстати сказать, приветствовал бы, если бы он приехал, допустим, на "Валдайский клуб", поучаствовал бы в дискуссиях. Насколько я знаю, ведущие наши телеканалы, общенациональные каналы предложили ему приехать и принять участие в открытой, честной дискуссии. Кстати, вот вам и свобода слова, вот вам и открытость прессы».
О судебном процессе над Сильвио Берлускони: «Берлускони судят сейчас за то, что он живет с женщинами, а если бы он был гомосексуалистом, его пальцем бы никто не тронул».
О возможности выдвижения своей кандидатуры на президентский пост в четвертый раз: «Я не исключаю».
Об избирательной системе в Соединенных Штатах: «Дважды в истории Соединенных Штатов был случай, когда президент Соединенных Штатов был избран большим количеством выборщиков, но за которыми стоит меньшее количество избирателей. То есть это абсолютно очевидный изъян в избирательных процедурах, то есть в основе самой американской демократии. Так что везде существует своя проблема».
Вопрос Рыжкова
По-настоящему удивились многие участники заседания «Валдайского клуба», когда Владимир Путин, заметив среди сидящих в зале оппозиционного политика Владимира Рыжкова, дал ему возможность задать вопрос. Сопредседатель партии РПР-ПАРНАС поднял одну из самых острых проблем, по которой высказываются в последние месяцы активисты российского правозащитного движения и известные общественные деятели — судебный процесс по «делу 6 мая»: «Человек 12 уже находятся по полтора года под арестом и, к сожалению, даже не могут, например, проститься с матерью, которая умерла. Сегодня у еще одного подсудимого умерла бабушка, не знаем, отпустят его на прощание или нет... Я понимаю, что судебные органы действуют самостоятельно, но, может быть, подумать об амнистии участникам этих событий для того, чтобы снять озабоченность у огромного числа людей?»
На вопрос Владимира Рыжкова президент России ответил, что он не исключает амнистии для обвиняемых по «Болотному делу», но заявил, что вмешиваться не хочет: «Ни у кого не должно быть иллюзий, что подобное поведение возможно. Есть там признаки массовых беспорядков или нет – я не знаю. Давайте дадим это на откуп правоохранительным органам и судебным инстанциям. Мне не хочется вмешиваться в дискуссию там внутри».
По окончании заседания многие медиа передали две главные новости: «Путин задумался о четвертом президентском сроке» и «Путин не исключил амнистии участников "Болотного дела"». Фактический автор второй новости, сопредседатель РПР-ПАРНАС Владимир Рыжков дал после заседания на Валдае интервью Русской службе Голоса Америки:
Данила Гальперович: Как получилось, что вы смогли задать свой вопрос? Это случайность?
Владимир Рыжков: Для меня все это было в достаточной степени неожиданно, как и был неожиданным формат «Валдайского клуба» в этом году. 10 лет я участвую в «Валдайском форуме» как член президиума Совета по внешней и оборонной политике, но никогда раньше с российскими членами клуба руководители России не встречались. Всегда было так: двухсторонняя дискуссия россиян и иностранцев, а затем отдельная встреча иностранцев с Путиным, Владиславом Сурковым, Сергеем Ивановым, Сергеем Шойгу, и так далее. В этот раз все были в одном зале, все имели возможность задать вопросы, и, если вы обратили внимание, Путин сам предложил мне задать вопрос. Это была возможность говорить о важных и неприятных для власти вещах, и я в полной мере ею воспользовался.
Д.Г.: С чем вы связываете такую смену формата?
В.Р.: Я это связываю с теми огромными изменениями в обществе, которые произошли за последние два года, прежде всего — это митинги на Болотной и проспекте Сахарова, протестное движение, массовые демонстрации, акции за честные выборы. И это идет не только в Москве, это идет по всей стране, чему свидетельство — выборы в Екатеринбурге и в Петрозаводске. Поэтому власть не может игнорировать эти изменения, она не может оставаться в закрытом режиме. Это был самый нелицеприятный Валдай из всех, и я это связываю с изменениями, о которых я сказал.
Д.Г.: Вам не кажется, что Владимир Путин сейчас благодушно настроен на волне своего внешнеполитического успеха?
В.Р.: Дело совершенно не в этом. Я, как член президиума СВОП, знал, что список участников был решен еще летом, задолго до этого поворота с сирийским химическим оружием. И приглашали многих. Приглашали и Алексея Навального. А вот этот сирийский триумф, о котором здесь говорили, просто придал своеобразия этой дискуссии, но решение пригласить оппозицию и открыть зал для прямого диалога было принято раньше.
