Прошло полгода с тех пор, как вице-президент США Джозеф Байден, выступая в Мюнхене, заявил о необходимости «перезагрузки» в американо-российских отношениях. С тех пор состоялось первое знакомство президентов Барака Обамы и Дмитрия Медведева в Лондоне, а затем и визит президента США в Москву. У наблюдателей и политологов, однако, до сих пор нет четкого понимания, что на деле представляет собой «перезагрузка», и каковы ее перспективы.
Профессор Университета Джорджа Вашингтона Джеймс Голдгайер в статье, опубликованной в академическом журнале Policy Review, призывает «реалистично» относится к «перезагрузке» и не связывать с ней завышенных ожиданий. Он отмечает, что США и Россия по-разному видят и воспринимают мир после краха Советского Союза и обладают несопоставимыми возможностями. В интервью Русской службе «Голоса Америки» Голдгайер сказал, что сегодня в мире осталась лишь одна сверхдержава – Соединенные Штаты. «Несомненно, Россия пытается стать более заметным игроком на мировой арене, – отметил он. – Несомненно, Россия пытается восстановить контроль на постсоветском пространстве. Однако Россия не обладает ни военной мощью Советского Союза, ни идеологией, которая была бы привлекательна для других. Она не может предложить миру собственную экономическую модель».
По мнению профессора Голдгайера, политика США сегодня не ставит целью сдерживание России. «Соединенные Штаты возражают против попыток России диктовать своим соседям, какую внешнюю политику им следует проводить, – пояснил он. – И в этом смысле американо-российские отношения приобретают конфронтационный характер, потому что США считают, что Украина и Грузия имеют право выбирать собственное будущее, тогда как в Москве считают, что эти страны входят в российскую сферу влияния».
В то время как профессор Голдгайер считает, что американо-российские отношения сегодня нельзя охарактеризовать как холодную войну, некоторые критики указывают, что подход президента Обамы основывается на тех же исходных предпосылках, которые характеризовали эти отношения в прошлом. «Отношения в последние годы ухудшились в значительной мере благодаря попыткам неоконсерваторов в Вашингтоне проводить политику сдерживания «российского экспансионизма», – сказал в интервью Русской службе «Голоса Америки» профессор Род-айлендского университета, бывший сотрудник Госдепартамента Николай Петро. – Это комфортная, знакомая позиция для неоконсерваторов, но она не отражает сегодняшнюю реальность российской внешней политики – она более нюансирована».
Профессор Петро считает, что в последние годы Россия выступила с рядом интересных инициатив, направленных на создание интегрированной системы европейской безопасности, «однако на Западе они были увидены через определенный фильтр, предполагающий, что заявления России нельзя принимать за чистую монету, что каждая инициатива Москвы направлена на подрыв западного единства, на то, чтобы получить превосходство». Подобное восприятие затрудняет диалог.
Профессор Петро признает, что и в Москве многие инициативы Запада и Соединенных Штатов в частности воспринимаются как попытки подорвать интересы России. Однако, по его мнению, в российской политической элите наблюдается больший плюрализм мнений, чем в Вашингтоне. «Там есть люди, которые враждебно настроены по отношению к Западу и которые считают, что Запад заинтересован в превращении России в колонию, – сказал Петро. – В то же время, в российском правительстве есть высокопоставленные лица, утверждающие, что Россия должна стратегически ориентироваться на европейскую интеграцию, что Россия – часть Запада». К сторонникам такой ориентации профессор Петро относит не только президента Медведева, но и премьер-министра Владимира Путина. Конечно, допускает эксперт, Путин, «последовательно ратуя за интеграцию с Западом», твердо отстаивает российские национальные интересы.
По мнению профессора Голдгайера, проблема заключается в том, как российское правительство определяет свои национальные интересы. Он, в частности, указывает, что Москва склонна усматривать ущемление своих интересов там, где это не входит в планы Вашингтона. В качестве примеров он указывает на расширение НАТО и планы США по размещению элементов ПРО в Восточной Европе. В обоих случаях, считает Голдгайер, США преследовали внешнеполитические цели, не затрагивавшие напрямую Россию. «США были заинтересованы в более стабильной, процветающей Восточной Европе – и НАТО было инструментально в достижении этой цели, – говорит он. – США заинтересованы в развертывании системы ПРО для отражения иранской угрозы. С американской точки зрения проблема заключается вот в чем: как двигаться к достижению этих целей, не подрывая при этом американо-российских отношений? В течение последних 20 лет ответ на этот вопрос найти было очень трудно».
Профессор Голдгайер отмечает, что у США много интересов в разных регионах мира, и Вашингтон рассматривает каждую ситуацию с точки зрения интересов своей национальной безопасности. Россия фигурирует в этом анализе постольку поскольку – в некоторых случаях она играет центральную роль, в других остается на периферии. «Сейчас мы достигли такой точки, когда негативная реакция России на дальнейшее расширение НАТО стала важным фактором в принятии решений по этому вопросу, – сказал эксперт. – В иранском вопросе Россия тоже играет важную, но не центральную роль – все же речь идет об «иранском» вопросе».
Профессор Голдгайер следующим образом определил внешнеполитический курс администрации Обамы: «Президент считает, что в глобализованном мире все мы зависим друг от друга, и что нам нужно перестать смотреть на мир как на игру с нулевым исходом, когда удача одной страны обязательно означает поражение другой. Обама считает, что Россия по-прежнему смотрит на мир через призму геостратегического соревнования, характерного для 19-го столетия. В США тоже есть сторонники такого подхода, но Обама пытается артикулировать новое видение мира, в котором страны могут сотрудничать на взаимовыгодной основе».
По мнению профессора Голдгайера, главным условием успешной «перезагрузки» является реалистичный подход к самому этому процессу. «Американо-российские отношения не будут столь же близкими, как американо-британские, – говорит он. – У нас есть возможности сотрудничества с Россией, но они ограничены. По многим вопросам у нас сохранятся разногласия. Проблема в прошлом заключалась в том, что мы позволяли этим разногласиям перечеркнуть возможность сотрудничества. Если мы станем говорить, что не будем сотрудничать до тех пор, пока все проблемы не решатся, то мы не сдвинемся с мертвой точки. Обама это понимает, и он готов к сотрудничеству там, где это возможно. Это, на мой взгляд, реалистичный подход, который поможет избежать разочарований прошлого».
«Ситуация вокруг Грузии будет оставаться очень сложной, потому что Россия, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, не откажется от признания Абхазии и Южной Осетии, – продолжает Голдгайер. – Нам нужно найти какой-то формат, который поможет направить диалог по Грузии в более продуктивном направлении. Тем временем, мы должны договариваться с Россией по ядерному оружию, мы должны сотрудничать в Афганистане и в других сферах. В то же время, я думаю, что администрация Обамы будет продолжать поддерживать усилия грузинского правительства по сближению с Западом. США надеются, что правительство Саакашвили продолжит демократические реформы, проявит больше уважения к правам человека и таким образом станет лучшим партнером для западных стран».
Профессор Петро считает, что успешная «перезагрузка», результатом которой станет коренное улучшение американо-российских отношений, возможна лишь в случае изменения исходных предпосылок. Для этого, по его мнению, необходимо выполнение нескольких условий. Во-первых, он призывает американские СМИ «более сбалансировано» освещать события в России. «Освещаться должны не только неудачи, но и успехи российской политики, – сказал он. – Это важно с точки зрения преодоления стереотипов холодной войны, когда Россия противопоставлялась Западу».
«Во-вторых, – продолжает Петро. – Мы должны исходить из того, что российское правительство в глазах россиян так же легитимно, как правительство США в глазах американцев». «Это важно, – объясняет эксперт, – для преодоления «пропасти ценностей», которая возникает именно из-за того, что мы видим российское правительство, как «нелегитимное» не только в наших собственных глазах, но и в глазах самих россиян».
По мнению профессора Петро, предпосылка «равной легитимности» позволит вывести американо-российские отношения на уровень «истинного партнерства в вопросах национальной безопасности и уважения национальных интересов там, где они расходятся».
