МОСКВА – Смертный приговор Джохару Царнаеву, вынесенный накануне в США, не вызвал в России широкого резонанса, очевидно, в силу предсказуемости вердикта. Российские юристы и правозащитники, в основном, сдержанно-негативно комментируют эту тему.
Адвокат
По мнению председателя президиума Московской коллегии адвокатов Игоря Трунова, то, что вина Царнаева-младшего была доказана, изначально никаких сомнений ни у кого не вызывало.
«Тем более, если речь идет о профессионалах, то есть, об адвокатах, которые ведут подобного рода процессы, – уточнил он в интервью Русской службе «Голоса Америки». – Некоторые вопросы были лишь относительно его роли в преступлении. Но говорить, что Джохар полностью зависел от старшего брата или не понимал, что делал, тоже не приходится».
Однако с тем, что касается меры наказания, у адвоката есть претензии.
«Цивилизованное государство – и вдруг какое-то Средневековье, – говорит он. – Для всех юристов понятно, что жестокость наказания не влияет на снижение уровня преступности. Скорее, бывает наоборот. Как правило, чем жестче наказание, тем жестче преступность в стране. Поэтому на площадях, где отрубали руку за карманную кражу, обычно и воровали больше всего».
Так устроен человек, утверждает Игорь Трунов.
«Поэтому вынесенный ему приговор, по крайней мере, у меня вызывает оторопь, – продолжил он. – Я понимаю, если бы это случилось где-то в Афганистане или какой-то дремучей стране, где действуют старые принципы – око за око, – но... Когда выносится судебное решение, это же не акт мести. Это совершенно другой институт, где должны действовать совершенно иные механизмы».
Впрочем, у председателя президиума Московской коллегии адвокатов еще сохраняется определенная надежда, что Джохару Царнаеву, возможно, смягчат наказание в ходе рассмотрения апелляций.
Правозащитник
Директор Института прав человека, член Совета при президенте РФ по содействию развитию гражданского общества и правам человека Валентин Гефтер в разговоре с корреспондентом «Голоса Америки» заметил, что правозащитники – принципиальные противники смертной казни.
«Поэтому даже при всем понимании того, что теракт, безусловно, был страшный, возмутительный и абсолютно ничем не оправданный, мы не можем поддержать такой приговор», – констатировал он.
К тому же, как ему кажется, недостаточно четко выявлены роли в этом преступлении.
«Поэтому хотелось бы, чтобы Царнаева наказали не так смертельно жестоко, – добавил Гефтер. – Хотя быть на месте присяжных и вообще жителей Бостона, которые пережили этот кошмар, мне бы тоже не хотелось. Проблема, конечно, тяжелейшая».
Вместе с тем, директор Института прав человека выразил надежду на то, что последующие инстанции все-таки изменят вердикт в пользу сохранения Царнаеву жизни, приговорив его к пожизненному заключению.
С точки зрения Валентина Гефтера, смертная казнь не способна предотвратить подобного рода «идейный терроризм».
«А если считать это местью, то и здесь цель остается недостижимой: все равно никогда не отмстишь за невинно погибших людей при терактах», – резюмировал он.
Как ему представляется, это не тот способ, с помощью которого явление терроризма можно искоренить или хотя бы уменьшить.
Судья
Федеральный судья в отставке, профессор кафедры судебной власти и организации правосудия НИУ «Высшая школа экономики» Сергей Пашинин, по его признанию, не следил пристально за процессом над Царнаевым, но считает, что более справедливым и гуманным в данном случае было бы пожизненное заключение.
«Потому что это обратимая мера наказания, человеку сохраняется жизнь и возможность выйти на свободу, – заметил он в комментарии «Голосу Америки». – А смертная казнь – необратимая. Пожизненное заключение, оно и справедливее, и не развращает исполнителей убийством человека».
Если Джохару Царнаеву не изменят приговор, его казнят посредством смертельной инъекции.
