МОСКВА – Визит госсекретаря Джона Керри в Москву и его переговоры с президентом России Владимиром Путиным, а также совместный брифинг с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым создали у многих наблюдателей ощущение, что серьезнейшее похолодание, возникшее между Вашингтоном и Москвой после аннексии Крыма Россией и ее участии в войне в Украине может смениться более теплыми отношениями.
Фразы Путина и Керри, поблагодаривших друг друга за возможность общения и обсуждения ситуации в мире, стали предметом оценок многих обозревателей, поскольку некоторые из них сочли тональность госсекретаря США прямо противоположной тому, что еще недавно говорилось о России представителями американской администрации. В частности, совсем недавно министр обороны США Эштон Картер подтверждал отказ вооруженных сил США от сотрудничества с Россией в Сирии, называя действия Москвы в этой стране «ошибочными»:
«Чтобы было ясно – мы не сотрудничаем с Россией и мы не позволим России влиять на темпы или охват нашей кампании против ИГИЛ в Ираке и Сирии».
Учтивость взаимного общения Керри и Лаврова позволила пресс-секретарю российского МИДа Марии Захаровой заявить на своей странице в Фейсбуке:
«Из сказанного следует: Керри публично отказался от американской политики изоляции в отношении России. Конечно, изоляции никакой и не получилось. Попытка – была. Но провалилась. Что касается конкретных действий Вашингтона – посмотрим».
Насколько действительно возможно установление менее враждебных отношений между администрациями Барака Обамы и Владимира Путина? Будут ли Вашингтон и Москва теснее сотрудничать в Сирии после этих переговоров? На эти вопросы «Голоса Америки» отвечают российские и американские эксперты.
Мария Липман: Керри поддерживает интенсивные контакты с российским руководством
Главный редактор журнала «Контрапункт» Мария Липман считает, что интонация общения Джона Керри с российскими лидерами задается и им самим и президентом США, наделившим госсекретаря мандатом на поиск точек соприкосновения с Россией:
«Керри – довольно самостоятельная фигура, но это не значит, что он ведет какую-то свою внешнюю политику. Конечно, концепцию, что с Россией нужно все-таки искать какие-то возможности координировать усилия по борьбе с терроризмом, разделяют в США не все. Но Керри имеет мандат на внешнеполитическую деятельность, ему президент Обама доверяет попытаться как-то выстраивать отношения с Россией – и действительно, контакты очень стали интенсивными».
Мария Липман при этом полагает, что говорить о реальном потеплении между Москвой и Вашингтоном было бы опрометчиво:
«Итог этих попыток Керри нащупать точки соприкосновения не ясен, из этого вполне может ничего не получится. Есть разногласия – это судьба Асада и отношение к различным силам, которые ведут свою борьбу в Сирии, кого считать террористом, а кого – умеренной оппозицией. Немножко эти позиции смещаются, но до согласия по этим вопросам еще очень далеко, и не очевидно, что оно достижимо: безусловно, невозможно на сегодняшний день говорить о том, что этот вектор на какое-то смягчение и улучшение отношений продлится значимое время – для этого есть серьезные объективные препятствия, да и субъективные тоже».
Эксперт отмечает, что России, по ее мнению, с помощью активного вмешательства в войну на Ближнем Востоке удалось принудить Запад к тому, чтобы начать с ней говорить:
«Для России это – возможность выйти из той изоляции, в которой она оказалась, когда роль России свелась к тому, что она стала угрозой европейской безопасности, а это не то место на международной арене, которое устраивает Кремль, устраивает президента Путина. Эта возможность была им хорошо использована».
Мария Липман считает важным фактом то, что Джон Керри постарался выказать россиянам дружелюбие и хорошее отношение:
«Все обратили внимание на сцену чрезвычайно дружелюбного общения москвичей во время прогулки Керри по Москве. Никто ему не кричал страшных слов, что он гегемон, что он угроза мировой безопасности. Напротив, люди общались чрезвычайно дружелюбно. Насколько я понимаю, эти картинки как-то широко распространились, и если кому-то было интересно узнать, в какой атмосфере происходил визит, то они увидели вот такую вот картинку дружбы».
Александр Коновалов: Москве как-то надо выходить из-под санкций
Президент Института стратегических оценок Александр Коновалов в интервью «Голосу Америки» говорит, что Белый дом устал от неопределенности и напряженности, вызванной поведением России, и стремится через активные контакты эту напряженность устранить:
«Америке надоедает ситуация, когда может вспыхнуть война в Европе и большая война – на Ближнем Востоке, и США придется, раньше или позже, в этом участвовать. В США экономически сейчас выглядит все достаточно благополучно. Им хотелось бы продолжать хорошо жить и по возможности не влезать ни в какие вооруженные конфликты».
Александр Коновалов уверен, что Вашингтон, заговорив с с Москвой более мирно, действует в своих интересах и в интересах своих союзников:
«Если Россия такая доброжелательная, что просит подсказать, кого ей бомбить, то, может, в США решили, что да, стоит подсказать – в конце концов, чем меньше бомбят американцы и западные военные в целом, тем меньше ненависти в исламском мире к ним, и тем больше – к России».
Политолог считает, что Кремль будет готов пойти на значительный учет позиции Запада по будущему Башара Асада, если увидит для себя выгоду:
«Учитывая индивидуальный характер российского лидера, какие-то подвижки возможны, и Путин будет готов сделать какие-то шаги навстречу, если он увидит ясные перспективы отмены или сокращения санкций. Я думаю, что даже он все-таки догадывается, что в условиях изоляции и западных санкций перспектив экономического и научно-технического прогресса у России нет».
Томас Ремингтон: подвижки по Сирии явно есть
Томас Ремингтон, профессор политологии Университета Эмори, отвечая на вопросы Русской службы «Голоса Америки», заявил, что сближение позиций России и США по урегулированию в Сирии очевидно:
«Согласно тому, что было сказано, США отказались от категорического требования отказа Асада от власти до начала переговоров о мирном урегулировании конфликта в Сирии, и США не будут возражать, если он останется у власти до момента формирования правительства, которое запустит этот процесс. А Россия открыта для переговоров о политическом переходе власти. Я думаю, что Вашингтон и Москва приблизились к компромиссу по этому вопросу».
Эксперт подчеркивает, что остается серьезный вопрос – согласится ли Россия атаковать в первую очередь ИГИЛ, потому как на сегодняшний момент она чаще наносит удары по другим силам, действующим в Сирии. Ответ, полагает Томас Ремингтон, может быть выработан на переговорах по сирийской проблеме в Нью-Йорке, которые состоятся в конце этой недели. В ходе этих встреч, по его словам, «сотрудничество между США и Россией имеет критическое значение для дальнейшего прогресса».
«Думаю, что речь идет о двух шагах – во-первых, о военном сотрудничестве между США и Россией, – считает Томас Ремингтон. – Например, Россия, не мой взгляд, выступила с хорошим предложением о том, чтобы каждая страна спасала сбитых летчиков другой страны. Думаю, что США согласятся с этим. Речь идет также о согласовании целей для авиаударов. Во-вторых, необходимо начать политический процесс в Сирии – провести выборы, когда условия несколько улучшатся, избрать новый парламент. Башар Асад, вероятно, сохранит пост президента, однако в стране появится некое коалиционное правительство… Если Америка и Россия согласятся с принципами этого процесса, то другим государствам, которые присоединились к Венскому соглашению, будет легче поддержать его».
