МОСКВА —
Последние несколько недель самое расхожее слово на Капитолийском холме и в тех организациях, которые получают финансирование из федерального бюджета США - это секвестр государственных расходов, который вступит в силу 1 марта – уже через день. Но, похоже, «воз и ныне там».
Одним из примеров, наиболее ярко демонстрирующих драматические последствия грядущего секвестра, стало решение «Сил обеспечения иммиграционной и таможенной службы США» (U.S. Immigration and Customs Enforcement – ICE) выпустить из тюрем нелегальных иммигрантов, находившихся там в ожидании депортации.
Болезненность шага, предпринятого ICE, особенно очевидна на фоне известного факта: значительное количество преступлений в США совершаются именно нелегальными иммигрантами. Кстати, конгрессмены-республиканцы тут же выступили с официальными заявлениями, в которых обвинили администрацию Обамы в том, что на улицы американских городов выпускают преступников.
Итак, если американское государство из-за недостатка средств идет на то, чтобы выпустить из тюрем лиц, способных серьезно ухудшить и без того непростую криминогенную обстановку в США, то на какое финансирование из госбюджета остается рассчитывать НАСА?
Сколько вынут из «кошелька» агентства?
Данные разнятся. Например, газета «Вашингтон Пост» в одной статье назвала сумму в 970 миллионов долларов, в другой – 894 миллиона. Американский интернет-ресурс spaceindustrynews, со ссылкой на журнал Nature, увеличил ее до 1,3 миллиардов долларов и даже разбил на составляющие, указав конкретные суммы, которые потеряют отдельные программы НАСА:
• 417 миллионов – научные программы
• 346 миллионов – пилотируемые полеты
• 309 миллионов – создание техники для полетов людей в «дальний» космос
• 246 миллионов – «прочие» расходы
А по мнению интернет-ресурса Space.com, НАСА лишится «всего лишь» около 900 миллионов долларов.
Подобный разнобой связан с той «точкой отсчета» секвестра, которую используют разные источники. Например, если считать с 1 января 2013 года (что уже не случилось), то НАСА действительно потеряло бы 970 миллионов долларов.
Однако, по словам главы агентства Чарльза Болдена, в случае секвестра бюджет НАСА в оставшиеся 7 месяцев 2013 финансового года (ФГ) уменьшится на 5%, что составит около 726 миллионов долларов. (У американских правительственных ведомств ФГ начинается 1-го октября предыдущего календарного года и заканчивается 30-го сентября года текущего, то есть, того, на который он был составлен). Поскольку Болден – это первоисточник информации о НАСА, цифра 726 миллионов является самой верной.
По словам главы агентства, грядущее сокращение:
• Может оттянуть момент начала полетов новых американских пилотируемых кораблей с территории США. Речь идет в первую очередь о «частных» кораблях типа «Дракон», CST-100 и «Дримчейзер».
• Замедлить процесс создания космической пилотируемой техники нового поколения
• Затормозить разработку новых космических технологий
Но главная тема данной статьи - не технические последствия сокращения бюджета НАСА, а то, как к этому относятся американские законодатели.
Конгрессмены-республиканцы смотрят на секвестр с «Луны»
Под таким заголовком была опубликована несколько дней назад в «Вашингтон Пост» статья журналиста Даны Милбэнка, работающего в этой газете.
«Над федеральным правительством завис тесак мясника, но невозмутимые мужчины и женщины, относящиеся к партийному большинству в Палате представителей, проявляют хладнокровие и уравновешенность», – отметил он. Пример: единственный вопрос, который весь день обсуждали законодатели всего за четверо суток до секвестра – это переименование «Летно-исследовательского центра имени Драйдена» в Калифорнии в «Летно-исследовательский центр имени Нила Армстронга».
«Нужно быть гостем с другой планеты, – саркастически замечает журналист, – чтобы думать, что переименование одного из направлений деятельности НАСА – это самое важное дело грядущей недели. Но республиканцы, использующие данный момент, чтобы воздать почести первому человеку на Луне, похоже не считают это проявлением лунного “лунатизма”». Автором законопроекта о переименовании был конгрессмен-республиканец Кевин Маккарти.
Данный законопроект был единодушно утвержден всеми присутствовавшими конгрессменами. После этого Маккарти и еще пять законодателей потратили, как минимум, полчаса, произнося речи о заслугах Армстронга и Драйдена. Драйдена, кстати, тоже не обидели. Его имя дано испытательному комплексу в том же центре, который теперь носит имя Армстронга.
Донна Эдвардс, единственная выступившая по этому поводу член Конгресса от Демократической партии, заметила с иронией: «Сегодня мы завершим переименование, а затем в конце этой же недели, 1 марта, вырубим из уже и так обедненного бюджета НАСА еще 894 миллиона долларов. Осмелюсь сказать, что действия этого Конгресса не вдохновят будущие поколения».
«У НАСА, возможно, нет будущего, но зато у него есть великое прошлое!»
Так грустно пошутил еще в 1990-е годы один из руководителей «Отдела истории» НАСА. Фраза эта настолько понравилась сотрудникам отдела, что они распечатали ее и повесили на видном месте.
Разумеется, это была всего лишь шутка, хотя бесконечные задержки с началом сборки МКС на орбите давали повод для пессимизма. К тому же все понимали, что МКС – это, в лучшем случае, повторение «Мира», хоть и на более высоком уровне. Когда много сил и времени уходит лишь на то, чтобы повторить пройденное, это не вселяет бодрость духа. Ничего другого в последнее десятилетие 20-го века в стратегических планах НАСА не просматривалось.
Потом была гибель «Колумбии», затем программа президента Джорджа Буша-младшего «возвращения на Луну», которую иначе, как «вперед, в прошлое!» назвать трудно. По причине своей направленности «назад» она и была отменена президентом Бараком Обамой в 2010 году и заменена программой пилотируемого исследования и освоения «дальнего» космоса: сначала экспедиция к астероиду, а потом к Марсу.
Реализация данной программы, совпавшая с экономической рецессией в США, также идет не без трудностей. Но ее никто не собирается закрывать, хотя грядущее урезание бюджета НАСА замедлит ее осуществление.
Порой российский бюрократ американскому как брат
Вернемся к эпизоду с переименованием. Было в нем нечто, что так роднило его с другим, произошедшим в российской Думе в конце 1990-х годов. Тогда депутаты, возмущенные тем, как в американском фильме «Армагеддон» был показан русский космонавт (странновато-дурковатый тип с гаечным ключом и в треухе), вызвали на «ковер» председателя Госкино РФ Армена Медведева. Цель вызова состояла в том, чтобы он объяснил, каким образом на экраны российских кинотеатров попала картина, «порочащая славные достижения российской космонавтики».
Этот «благородный гнев» депутатов Госдумы иначе, как фарисейством назвать трудно, ибо в то время, когда они боролись с «киношным» показом российской космонавтики, настоящая погибала из-за хронического недофинансирования, но это нисколько не беспокоило парламентариев. По крайней мере, никаких реальных шагов по исправлению дел в российской космической отрасли в Думе не предпринималось.
Два этих эпизода – с переименованием центра и «возмущением» по поводу «Армагеддона» – говорят о том, что законодатели в трудное для космической программы время порой проявляют больше заботы о внешней ее стороне, чем о реальной помощи. Причем, иногда такого рода «забота», как в случае с изменением названия центра, говорит о том, что законодателей больше волнует прошлое, чем настоящее или будущее.
Не стоит делать из этих эпизодов какие-либо драматические выводы о «ретроградной» роли законодательной власти в деле исследования и освоения космоса. Но они лишний раз оттеняют важность наличия у космической программы четкого и сильного лидерства в виде исполнительной власти и непосредственного руководства данной программы для ее успешного осуществления.
Одним из примеров, наиболее ярко демонстрирующих драматические последствия грядущего секвестра, стало решение «Сил обеспечения иммиграционной и таможенной службы США» (U.S. Immigration and Customs Enforcement – ICE) выпустить из тюрем нелегальных иммигрантов, находившихся там в ожидании депортации.
Болезненность шага, предпринятого ICE, особенно очевидна на фоне известного факта: значительное количество преступлений в США совершаются именно нелегальными иммигрантами. Кстати, конгрессмены-республиканцы тут же выступили с официальными заявлениями, в которых обвинили администрацию Обамы в том, что на улицы американских городов выпускают преступников.
Итак, если американское государство из-за недостатка средств идет на то, чтобы выпустить из тюрем лиц, способных серьезно ухудшить и без того непростую криминогенную обстановку в США, то на какое финансирование из госбюджета остается рассчитывать НАСА?
Сколько вынут из «кошелька» агентства?
Данные разнятся. Например, газета «Вашингтон Пост» в одной статье назвала сумму в 970 миллионов долларов, в другой – 894 миллиона. Американский интернет-ресурс spaceindustrynews, со ссылкой на журнал Nature, увеличил ее до 1,3 миллиардов долларов и даже разбил на составляющие, указав конкретные суммы, которые потеряют отдельные программы НАСА:
• 417 миллионов – научные программы
• 346 миллионов – пилотируемые полеты
• 309 миллионов – создание техники для полетов людей в «дальний» космос
• 246 миллионов – «прочие» расходы
А по мнению интернет-ресурса Space.com, НАСА лишится «всего лишь» около 900 миллионов долларов.
Подобный разнобой связан с той «точкой отсчета» секвестра, которую используют разные источники. Например, если считать с 1 января 2013 года (что уже не случилось), то НАСА действительно потеряло бы 970 миллионов долларов.
Однако, по словам главы агентства Чарльза Болдена, в случае секвестра бюджет НАСА в оставшиеся 7 месяцев 2013 финансового года (ФГ) уменьшится на 5%, что составит около 726 миллионов долларов. (У американских правительственных ведомств ФГ начинается 1-го октября предыдущего календарного года и заканчивается 30-го сентября года текущего, то есть, того, на который он был составлен). Поскольку Болден – это первоисточник информации о НАСА, цифра 726 миллионов является самой верной.
По словам главы агентства, грядущее сокращение:
• Может оттянуть момент начала полетов новых американских пилотируемых кораблей с территории США. Речь идет в первую очередь о «частных» кораблях типа «Дракон», CST-100 и «Дримчейзер».
• Замедлить процесс создания космической пилотируемой техники нового поколения
• Затормозить разработку новых космических технологий
Но главная тема данной статьи - не технические последствия сокращения бюджета НАСА, а то, как к этому относятся американские законодатели.
Конгрессмены-республиканцы смотрят на секвестр с «Луны»
Под таким заголовком была опубликована несколько дней назад в «Вашингтон Пост» статья журналиста Даны Милбэнка, работающего в этой газете.
«Над федеральным правительством завис тесак мясника, но невозмутимые мужчины и женщины, относящиеся к партийному большинству в Палате представителей, проявляют хладнокровие и уравновешенность», – отметил он. Пример: единственный вопрос, который весь день обсуждали законодатели всего за четверо суток до секвестра – это переименование «Летно-исследовательского центра имени Драйдена» в Калифорнии в «Летно-исследовательский центр имени Нила Армстронга».
«Нужно быть гостем с другой планеты, – саркастически замечает журналист, – чтобы думать, что переименование одного из направлений деятельности НАСА – это самое важное дело грядущей недели. Но республиканцы, использующие данный момент, чтобы воздать почести первому человеку на Луне, похоже не считают это проявлением лунного “лунатизма”». Автором законопроекта о переименовании был конгрессмен-республиканец Кевин Маккарти.
Данный законопроект был единодушно утвержден всеми присутствовавшими конгрессменами. После этого Маккарти и еще пять законодателей потратили, как минимум, полчаса, произнося речи о заслугах Армстронга и Драйдена. Драйдена, кстати, тоже не обидели. Его имя дано испытательному комплексу в том же центре, который теперь носит имя Армстронга.
Донна Эдвардс, единственная выступившая по этому поводу член Конгресса от Демократической партии, заметила с иронией: «Сегодня мы завершим переименование, а затем в конце этой же недели, 1 марта, вырубим из уже и так обедненного бюджета НАСА еще 894 миллиона долларов. Осмелюсь сказать, что действия этого Конгресса не вдохновят будущие поколения».
«У НАСА, возможно, нет будущего, но зато у него есть великое прошлое!»
Так грустно пошутил еще в 1990-е годы один из руководителей «Отдела истории» НАСА. Фраза эта настолько понравилась сотрудникам отдела, что они распечатали ее и повесили на видном месте.
Разумеется, это была всего лишь шутка, хотя бесконечные задержки с началом сборки МКС на орбите давали повод для пессимизма. К тому же все понимали, что МКС – это, в лучшем случае, повторение «Мира», хоть и на более высоком уровне. Когда много сил и времени уходит лишь на то, чтобы повторить пройденное, это не вселяет бодрость духа. Ничего другого в последнее десятилетие 20-го века в стратегических планах НАСА не просматривалось.
Потом была гибель «Колумбии», затем программа президента Джорджа Буша-младшего «возвращения на Луну», которую иначе, как «вперед, в прошлое!» назвать трудно. По причине своей направленности «назад» она и была отменена президентом Бараком Обамой в 2010 году и заменена программой пилотируемого исследования и освоения «дальнего» космоса: сначала экспедиция к астероиду, а потом к Марсу.
Реализация данной программы, совпавшая с экономической рецессией в США, также идет не без трудностей. Но ее никто не собирается закрывать, хотя грядущее урезание бюджета НАСА замедлит ее осуществление.
Порой российский бюрократ американскому как брат
Вернемся к эпизоду с переименованием. Было в нем нечто, что так роднило его с другим, произошедшим в российской Думе в конце 1990-х годов. Тогда депутаты, возмущенные тем, как в американском фильме «Армагеддон» был показан русский космонавт (странновато-дурковатый тип с гаечным ключом и в треухе), вызвали на «ковер» председателя Госкино РФ Армена Медведева. Цель вызова состояла в том, чтобы он объяснил, каким образом на экраны российских кинотеатров попала картина, «порочащая славные достижения российской космонавтики».
Этот «благородный гнев» депутатов Госдумы иначе, как фарисейством назвать трудно, ибо в то время, когда они боролись с «киношным» показом российской космонавтики, настоящая погибала из-за хронического недофинансирования, но это нисколько не беспокоило парламентариев. По крайней мере, никаких реальных шагов по исправлению дел в российской космической отрасли в Думе не предпринималось.
Два этих эпизода – с переименованием центра и «возмущением» по поводу «Армагеддона» – говорят о том, что законодатели в трудное для космической программы время порой проявляют больше заботы о внешней ее стороне, чем о реальной помощи. Причем, иногда такого рода «забота», как в случае с изменением названия центра, говорит о том, что законодателей больше волнует прошлое, чем настоящее или будущее.
Не стоит делать из этих эпизодов какие-либо драматические выводы о «ретроградной» роли законодательной власти в деле исследования и освоения космоса. Но они лишний раз оттеняют важность наличия у космической программы четкого и сильного лидерства в виде исполнительной власти и непосредственного руководства данной программы для ее успешного осуществления.
