Когда американец удивляется чему-то хорошему, то говорит «вау». Традиционный праздник североамериканских индейцев, собирающий вокруг ритуального костра как хозяев церемонии, так и гостей, называется «пау-вау» (powwow) и по-хорошему удивляет очень многим. В этом легко было убедиться корреспонденту «Голоса Америки», побывавшему на 91-м пау-вау индейцев племени вампаноагов в городке Машпи на полуострове Кейп-Код в Массачусетсе.
На обширной поляне в центре круга разожжен костер. Он слегка дымится. К нему подносят барабаны-тамтамы и подсушивают, видимо, чтобы звук был звонче. Церемонию открывает Бегущий Медведь, он же Седрик Кромвелл, председатель племенного совета вампаноагов Машпи. Вождь говорит о важности сохранения культурного наследия народа, живущего в здешних краях примерно 11 тысяч лет. О том, что вампаноаги есть народ Первых Лучей Света, и поэтому должен нести свет знаний и мудрости молодежи. Председатель просит гостей уважать традиции племени и не фотографировать собственно ритуальные танцы. Приходится с сожалением подчиниться. Впрочем, сюжетов для съемки и без танцев хватает.
Вампаноаги – самоназвание племени на массачусетском языке алгонкинской семьи языков, на которой уже практически никто не говорит. Все индейцы изъясняются нынче на языке бледнолицых.
Всего вампаноагов сегодня примерно две тысячи человек. Как подчеркивает Кромвелл, они гордятся своей историей, своей неистребимой волей к свободе. Вампаноаги повидали многих пришельцев, начиная с викингов. Переселенцы из Старого Света жестоко обошлись с коренным населением. Из 69 племен, обитавших в этой части нынешнего штата Массачусетс, остались только три. С 1677 по 1868 год они были загнаны в резервации. В 2007 году федеральные власти признали вампаноагов Машпи легитимным племенем, что дало им возможность участвовать в многочисленных социальных и культурно-образовательных программах, финансируемых из госбюджета.
А центральную площадку сменяют красочные группы танцоров, музыкантов, певцов. В празднике участвуют не только вампаноаги, но и их собратья по крови из других штатов Америки, а также из Канады. Большинство публики, укрывающейся от палящего солнца под тентами, полукругом стоящими вокруг центральной арены, обычные американцы – местные жители и туристы. Программа рассчитана на три долгих дня, от полудня до позднего вечера. Подкрепить силы можно в многочисленных закусочных на колесах, причем помимо обычных гамбургеров угощают традиционной едой индейцев, как-то – жареным хлебом, копченой и жареной рыбой, кукурузной кашей.
По периметру главную площадку окружают торговые палатки в форме вигвамов и открытые лотки. Разнообразнейшие товары с племенной символикой и национальной орнаментикой со всей Северной Америки – сувениры, тишортки, рубашки, накидки, коврики, ремни, обувь, бижутерия, ювелирные изделия, тотемы, веера, графика, картины. Поражает разнообразие вампумов – разноцветных нитей с нанизанными на них бусами из раковин. Продавцы объясняют, что помимо декоративных целей вампумы в древности служили для передачи сообщений.
Росс Маракли приехал в Машпи из Торонто. По отцу он индеец племени мохоков, мать – шотландка. Его индейское имя – Несущий Добрые Слова. Он объясняет назначение «ловцов снов», красивых амулетов всевозможных конфигураций, материалов и цветовых сочетаний. Оказывается, ими ловятся и «фильтруются» только плохие сны, а сладкие сновидения сохраняются. Помимо добрых слов, Росс охотно делится рецептами снадобий, самое простое из которых – комбинация ягодных чаев, которая, по его уверениям, отлично помогает при простуде.
В это время звучный голос «мастера церемоний», усиленный микрофоном, призывает всех-всех-всех сосредоточить внимание на главной арене. Здесь прозвучит ритуальная молитва. С ней к собравшимся обращается Патриша Уиден, одна из старейшин племени вампаноагов.
«Отец наш, Создатель, обращается к нам всегда и везде, – говорит старейшина негромким голосом, но почему-то мгновенно воцаряется тишина. – Для общения с ним нам не нужны храмы, часовни, соборы и синагоги. Везде, где есть кусок земли и неба, возникает наш диалог. Мы молимся за наших соплеменников, за всех людей на Земле, кто страдает, кто испытывает беды и несчастья. Мы молимся за природу и животных. За того кита, который героически выплыл из арктического плена. За того медведя-шатуна, который удивительным образом дошел до Кейп-Кода и теперь вернулся домой. Чему вы удивляетесь: он искал себе подругу. Мы молимся за Колорадо, где бушуют лесные пожары. Когда дела в мире совсем плохи и достигают дна, нас должна утешать мысль: дальше вниз некуда, путь только наверх».
В круг поочередно приглашаются ветераны всех войн и военных кампаний, в которых участвовала Америка, начиная со Второй мировой войны и кончая Ираком и Афганистаном. Причем приглашаются не только индейцы, но и все гости церемонии. За красочно одетым могучего телосложения смуглым индейцем, вылитым Монтигомо Ястребиным Когтем, на инвалидной коляске катится субтильный белокожий старичок в военной пилотке. Они дружески обнимаются. Топор войны между коренным населением и пришельцами-европейцами давным-давно зарыт... Помните, у Лонгфелло: «Закурите трубку Мира и живите впредь как братья...»
В соревнование вступают танцевальные, инструментальные и песенные группы. Взрослые и дети, у малышей – свой конкурс. Наряды умопомрачительных расцветок и фасонов. Ритм барабанов вкупе с визуальным действом завораживает. Мастер церемоний, скрывающийся в тени административного шатра, шутит: «Ребята, видите: дела идут все хорошее и хорошее» (Things are getting gooder and gooder). Беззлобный намек на ломаный английский, на котором изъяснялись с пришельцами из Старого Света их предки во времена Чингачгука Большого Змея.
Кстати, с языковыми стереотипами нужно быть осторожным. Стоило упомянуть слово «скво» в разговоре с почтенной художницей и мастерицей Рейчел, как ее лицо напряглось. «Никогда не употребляйте это слово, – сказала она наставительно. – Так у нас в народе называют плохих женщин, ну, вы понимаете». Майн-Рид и Фенимор Купер в русских переводах, понятно, не аргумент в этом споре.
Индейское имя Рейчел, приехавшей на празднество из Ист-Провиденс, штат Род-Айленд, – Ацтека. Да-да, она кивает, я представитель гордого древнего народа ацтеков, обитавших в Мексике. В подтверждение своего статуса она достает небольшую пластиковую карточку. Такие «ай-ди», удостоверяющие принадлежность к категории коренных американцев, имеют в США примерно 2,7 млн человек, входящих в более чем пять сотен официально признанных индейских племен. «С этой карточкой меня примут как свою в любой индейской общине», –поясняет Рейчел-Ацтека.
Пожилой индеец из Филадельфии со странным именем Две Желтые Лошади торгует шаманскими погремушками из панциря черепахи, обрамленного мехом. Рядом – резные изделия из камня явно азиатского стиля. Поймав удивленный взгляд, обладатель лошадиной фамилии сообщает, что торгует не только индейскими, но и буддийскими вещицами. «Я не вижу разницы, искусство везде искусство, – говорит он. – Девиз моей жизни прост – я выбрал для себя быть счастливым».
На обширной поляне в центре круга разожжен костер. Он слегка дымится. К нему подносят барабаны-тамтамы и подсушивают, видимо, чтобы звук был звонче. Церемонию открывает Бегущий Медведь, он же Седрик Кромвелл, председатель племенного совета вампаноагов Машпи. Вождь говорит о важности сохранения культурного наследия народа, живущего в здешних краях примерно 11 тысяч лет. О том, что вампаноаги есть народ Первых Лучей Света, и поэтому должен нести свет знаний и мудрости молодежи. Председатель просит гостей уважать традиции племени и не фотографировать собственно ритуальные танцы. Приходится с сожалением подчиниться. Впрочем, сюжетов для съемки и без танцев хватает.
Вампаноаги – самоназвание племени на массачусетском языке алгонкинской семьи языков, на которой уже практически никто не говорит. Все индейцы изъясняются нынче на языке бледнолицых.
Всего вампаноагов сегодня примерно две тысячи человек. Как подчеркивает Кромвелл, они гордятся своей историей, своей неистребимой волей к свободе. Вампаноаги повидали многих пришельцев, начиная с викингов. Переселенцы из Старого Света жестоко обошлись с коренным населением. Из 69 племен, обитавших в этой части нынешнего штата Массачусетс, остались только три. С 1677 по 1868 год они были загнаны в резервации. В 2007 году федеральные власти признали вампаноагов Машпи легитимным племенем, что дало им возможность участвовать в многочисленных социальных и культурно-образовательных программах, финансируемых из госбюджета.
А центральную площадку сменяют красочные группы танцоров, музыкантов, певцов. В празднике участвуют не только вампаноаги, но и их собратья по крови из других штатов Америки, а также из Канады. Большинство публики, укрывающейся от палящего солнца под тентами, полукругом стоящими вокруг центральной арены, обычные американцы – местные жители и туристы. Программа рассчитана на три долгих дня, от полудня до позднего вечера. Подкрепить силы можно в многочисленных закусочных на колесах, причем помимо обычных гамбургеров угощают традиционной едой индейцев, как-то – жареным хлебом, копченой и жареной рыбой, кукурузной кашей.
По периметру главную площадку окружают торговые палатки в форме вигвамов и открытые лотки. Разнообразнейшие товары с племенной символикой и национальной орнаментикой со всей Северной Америки – сувениры, тишортки, рубашки, накидки, коврики, ремни, обувь, бижутерия, ювелирные изделия, тотемы, веера, графика, картины. Поражает разнообразие вампумов – разноцветных нитей с нанизанными на них бусами из раковин. Продавцы объясняют, что помимо декоративных целей вампумы в древности служили для передачи сообщений.
Росс Маракли приехал в Машпи из Торонто. По отцу он индеец племени мохоков, мать – шотландка. Его индейское имя – Несущий Добрые Слова. Он объясняет назначение «ловцов снов», красивых амулетов всевозможных конфигураций, материалов и цветовых сочетаний. Оказывается, ими ловятся и «фильтруются» только плохие сны, а сладкие сновидения сохраняются. Помимо добрых слов, Росс охотно делится рецептами снадобий, самое простое из которых – комбинация ягодных чаев, которая, по его уверениям, отлично помогает при простуде.
В это время звучный голос «мастера церемоний», усиленный микрофоном, призывает всех-всех-всех сосредоточить внимание на главной арене. Здесь прозвучит ритуальная молитва. С ней к собравшимся обращается Патриша Уиден, одна из старейшин племени вампаноагов.
«Отец наш, Создатель, обращается к нам всегда и везде, – говорит старейшина негромким голосом, но почему-то мгновенно воцаряется тишина. – Для общения с ним нам не нужны храмы, часовни, соборы и синагоги. Везде, где есть кусок земли и неба, возникает наш диалог. Мы молимся за наших соплеменников, за всех людей на Земле, кто страдает, кто испытывает беды и несчастья. Мы молимся за природу и животных. За того кита, который героически выплыл из арктического плена. За того медведя-шатуна, который удивительным образом дошел до Кейп-Кода и теперь вернулся домой. Чему вы удивляетесь: он искал себе подругу. Мы молимся за Колорадо, где бушуют лесные пожары. Когда дела в мире совсем плохи и достигают дна, нас должна утешать мысль: дальше вниз некуда, путь только наверх».
В круг поочередно приглашаются ветераны всех войн и военных кампаний, в которых участвовала Америка, начиная со Второй мировой войны и кончая Ираком и Афганистаном. Причем приглашаются не только индейцы, но и все гости церемонии. За красочно одетым могучего телосложения смуглым индейцем, вылитым Монтигомо Ястребиным Когтем, на инвалидной коляске катится субтильный белокожий старичок в военной пилотке. Они дружески обнимаются. Топор войны между коренным населением и пришельцами-европейцами давным-давно зарыт... Помните, у Лонгфелло: «Закурите трубку Мира и живите впредь как братья...»
В соревнование вступают танцевальные, инструментальные и песенные группы. Взрослые и дети, у малышей – свой конкурс. Наряды умопомрачительных расцветок и фасонов. Ритм барабанов вкупе с визуальным действом завораживает. Мастер церемоний, скрывающийся в тени административного шатра, шутит: «Ребята, видите: дела идут все хорошее и хорошее» (Things are getting gooder and gooder). Беззлобный намек на ломаный английский, на котором изъяснялись с пришельцами из Старого Света их предки во времена Чингачгука Большого Змея.
Кстати, с языковыми стереотипами нужно быть осторожным. Стоило упомянуть слово «скво» в разговоре с почтенной художницей и мастерицей Рейчел, как ее лицо напряглось. «Никогда не употребляйте это слово, – сказала она наставительно. – Так у нас в народе называют плохих женщин, ну, вы понимаете». Майн-Рид и Фенимор Купер в русских переводах, понятно, не аргумент в этом споре.
Индейское имя Рейчел, приехавшей на празднество из Ист-Провиденс, штат Род-Айленд, – Ацтека. Да-да, она кивает, я представитель гордого древнего народа ацтеков, обитавших в Мексике. В подтверждение своего статуса она достает небольшую пластиковую карточку. Такие «ай-ди», удостоверяющие принадлежность к категории коренных американцев, имеют в США примерно 2,7 млн человек, входящих в более чем пять сотен официально признанных индейских племен. «С этой карточкой меня примут как свою в любой индейской общине», –поясняет Рейчел-Ацтека.
Пожилой индеец из Филадельфии со странным именем Две Желтые Лошади торгует шаманскими погремушками из панциря черепахи, обрамленного мехом. Рядом – резные изделия из камня явно азиатского стиля. Поймав удивленный взгляд, обладатель лошадиной фамилии сообщает, что торгует не только индейскими, но и буддийскими вещицами. «Я не вижу разницы, искусство везде искусство, – говорит он. – Девиз моей жизни прост – я выбрал для себя быть счастливым».
