ВАШИНГТОН – Множество событий – от поднятия американского флага над посольством в Гаване впервые за полвека до заключения исторического ядерного соглашения с Ираном – сделали 2015 год годом дипломатии для президента Барака Обамы.
«Это соглашение демонстрирует, что американская дипломатия способна принести реальные и значительные изменения – изменения, которые делают нашу страну и весь мир безопаснее», – сказал американский лидер, объявляя о заключении соглашения с Ираном ранним утром 14 июля.
Избрав достаточно нехарактерный путь для президента, чей срок подходит к концу, Обама посвятил последний год внешнеполитическим инициативам, нацеленным на изменение роли США в ключевых регионах мира – будь то Латинская Америка, Азия или Ближний Восток.
«Если в следующем году ситуация с Ираном, Кубой, Украиной будет развиваться в позитивном направлении, то, оглядываясь назад, мы сможем сказать, что Обама доказал свою точку зрения: американская политика и дипломатия реально способны что-то изменить», – отмечает директор внешнеполитической программы Брукингского института Брюс Джонс.
Глобальное взаимодействие
Пройдут месяцы, если не годы, прежде чем можно будет реально оценить успехи с Кубой, Ираном и Транс-Тихоокеанским торговым партнерством.
Однако Джонс полагает, что попытки Обамы мобилизовать весь мир в борьбе с изменением климата, в том числе заключение соглашения с Пекином об ограничении выбросов, окажут более быстрый эффект: ведь более 200 стран уже одобрили историческое соглашение по климату в Париже.
«То, что Соединенные Штаты и Китай, занимающие первые места в мире по объему вредных выбросов, договорились подписать двустороннее соглашение об их сокращении, трансформировало глобальные переговоры и показало, что значит, когда два крупнейших игрока вместе берут инициативу на себя», – считает аналитик.
Еще одной крупной внешнеполитической победой Обамы стало подписание Транс-Тихоокеанского торгового партнерства – масштабного торгового соглашения между 12 странами, которое является ключевым элементом стратегического переориентирования США на Азиатско-Тихоокеанский регион. Всем странам еще предстоит ратифицировать соглашение.
Террористическая угроза
Однако в то время как Обама активно занимался дипломатической деятельностью, на Ближнем Востоке продолжались события, представляющие серьезный вызов для его внешнеполитического наследия и в этот, последний год его президентства.
Эти события, начиная с нестабильности в Ливии и Йемене и заканчивая подъемом «Исламского государства» в Ираке и Сирии, привели к тому, что президент, пришедший к власти с целью прекратить войны на Ближнем Востоке, оказался глубоко втянут в региональные конфликты, которые не затихнут и к моменту прихода нового президента в Овальный кабинет в январе 2017 года.
«Угроза терроризма и происходящее на Ближнем Востоке, а это не только проблема Аль-Кайды, но и дезинтеграция стран этого стратегически ключевого региона, и реакция США и остального мира, – это изменчивые явления, для которых, я полагаю, никто не нашел никакой магической формулы», – говорит Викрам Сингх из Центра за американский прогресс.
Сирийская война, казавшаяся большинству американцев такой далекой, несмотря на кадры с казнями заложников «Исламского государства» и беженцами, отчаянно пытающимися добраться до Европы, задела страну за живое, когда 2 декабря произошел теракт в калифорнийском городе Сан-Бернардино, унесший 14 жизней.
«Террористическая угроза эволюционировала и достигла новой фазы. В то время как мы научились лучше предотвращать комплексные многофакторные теракты по типу 11 сентября, террористы переключились на менее сложные акты насилия – такие, как массовые убийства, которые в нашей стране уже стали слишком распространенным явлением», – сказал Обама, выступая 6 декабря с обращением к нации из Овального кабинета.
Некоторые считают, что использования беспилотников, авиаударов и спецназа, а также повышенной бдительности внутри страны недостаточно для отражения террористической угрозы.
Брюс Джонс отмечает, что, в противовес контртеррористической стратегии своего предшественника Джорджа Буша-младшего, Обама чрезмерно полагается на дипломатию и недостаточно – на применение силы.
«Представление о том, что мы боремся с ИГИЛ без более серьезной военной стратегии, и что сирийский вопрос можно решить без более серьезной военной стратегии, опять же, далеко от жизни. Сказав себе “Я не хочу применять военную силу, поэтому я буду делать все что можно без этого”, вы лишаете себя одного из самых важных инструментов», – считает эксперт.
По словам Джонса, он призывает не к введению сухопутных войск в Сирию и Ирак, от чего неоднократно отказывался Обама, но к более активному подходу с первого дня.
