Журналисты, наблюдающие за развитием ситуации с Договором о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3), срок действия которого истекает в феврале 2021 года, теряются в догадках: представители США и России, заключивших этот договор 10 лет назад, описывают вероятность его продления и уровень взаимопонимания, связанный с этим шагом, совершенно по-разному.
Соединенные Штаты смотрят на возможность продления СНВ-3 достаточно оптимистично – это следует из заявления, сделанного в среду госсекретарем США Майком Помпео: «Мы приветствовали бы возможность заключить соглашение, основываясь на договоренностях, достигнутых за последние пару недель, о том, как выглядит диапазон возможностей для продления СНВ-3, и результат принесет пользу всему миру, повысив стабильность в сфере самого опасного оружия в мире… Я надеюсь, что русские найдут способ согласиться с результатом, который, честно говоря, я считаю, будет в их интересах, как и в наших».
Незадолго до этого заявления Помпео спецпредставитель США на переговорах по стратегическим вооружениям Майкл Биллингсли заявил, что Вашингтон и Москва «в принципе согласились на самом высоком уровне наших двух правительств» о продлении действия СНВ-3. Более того, Биллингсли сказал, что США «готовы продлить СНВ-3 на какой-то период времени при условии, если Россия в ответ согласится на ограничение или заморозку ее ядерного арсенала».
Все эти заявления были жестко опровергнуты российской стороной: партнер Биллингсли по переговорам с российской стороны, первый замминистра иностранных дел России Сергей Рябков заявил журналистам, что «Вашингтон выдает желаемое за действительное», а предложения о заморозке ядерных арсеналов для России вообще неприемлемы.
После Рябкова столь же жестко по поводу судьбы договора высказался министр иностранных дел России Сергей Лавров. В интервью российским радиостанциям он назвал заявления представителей администрации США «нечистоплотными», а требования контроля, которые предлагает Вашингтон, «унизительными».
На прямой вопрос, видит ли Москва перспективы продления СНВ-3, Лавров ответил: «Нет. Такой перспективы я лично не вижу. Мои коллеги, которые работают в межведомственном формате и встречаются с американской делегацией, тоже не видят такой перспективы, хотя мы никогда не скажем, что мы хлопаем дверью и заканчиваем все контакты».
В международных отношениях бывает, что стороны описывают результаты и дух переговоров по-разному, но редко когда картины, которые они рисуют, полностью противоположны.
Между тем, кандидат на пост президента США от Демократической партии Джо Байден уже несколько раз говорил, что будет готов продлить действие СНВ-3 в случае своего избрания, о чем в своей публикации в среду напомнила New York Times.
Неделю назад президент России Владимир Путин в программе российского телевидения заявил прямо, что рад такой позиции: «Кандидат Байден публично сказал о том, что он готов к продлению СНВ или к заключению нового договора об ограничении стратегических наступательных вооружений. А это уже очень серьезный элемент нашего возможного взаимодействия в будущем».
Впрочем, некоторые эксперты тут же предположили, что Путин таким образом решил показать свою расположенность к Байдену, чтобы подыграть Трампу: действующий президент США несколько раз говорил о том, что Москва была бы заинтересована видеть его соперника на посту хозяина Белого дома.
Очевидно, что аналитики, обсуждая судьбу договора СНВ-3, постоянно ощущают, насколько вся тема вокруг его продления заряжена политикой, однако и в этой атмосфере они пытаются найти какую-то основу для взаимопонимания.
В частности, Фонд Карнеги за международный мир организовал 14 октября дискуссию в режиме телеконференции между ведущими специалистами в области контроля над вооружениями из США и России. В ее ходе они смогли обменяться взглядами на то, по каким именно видам вооружений нужно будет договариваться впредь, когда СНВ-3 придется заменить на что-то более новое.
На одном эксперты в Вашингтоне и Москве сошлись сразу: договор нужно продлить как можно скорее, чтобы иметь возможность готовить новый документ, сохранив при этом хоть какие-то инструменты проверок сторон. Однако детали этого нового документа являются предметом обсуждения.
Директор программы Фонда Карнеги по ядерной политике Джеймс Эктон (James M. Acton), в частности, уверен, что новый договор нельзя пытаться наполнить ненужными, по его мнению, сопутствующими деталями:
«Вырабатывая идеи и главы договора, который должен прийти на смену СНВ-3, мы пытались выступить с договоренностями, справедливыми и взаимовыгодными для обеих сторон – США и России. Мы не старались продвинуть в наших предложениях переговорную позицию США, или что-то вроде того. Надо признать, что есть вещи, которые, по нашему мнению, не должны быть включены в будущий договор, ведь это – договор о стратегических наступательных вооружениях. Поэтому мы считаем, что не нужно вовлекать в него Китай, как это предлагает администрация Трампа. Мы также не считаем, что новый договор должен затрагивать нестратегические виды ядерных вооружений, к чему опять-таки призывает нынешняя администрация. Кроме того, он не должен касаться противоракетной обороны, что в свою очередь, является предметом озабоченности российской стороны. Мы считаем, что если попытаться втиснуть слишком много проблем в переговоры, то их можно разрушить».
Глава Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений в Москве Алексей Арбатов, говоря о будущем договоре, выразил беспокойство по поводу того фона, на котором проходят консультации по продлению СНВ-3:
«Что касается состояния отношений между двумя странами – они сейчас разительно отличаются от того, какими они были 10 лет назад, во времена заключения договора СНВ-3. Это очень всё усложняет. Но меня заботит не только плохое состояние наших отношений – больше всего я обеспокоен тем, что контроль над вооружениями имеет сейчас для обеих стран очень низкий приоритет. 10 лет назад у контроля над вооружениями был высокий приоритет, несмотря на хорошее состояние отношений двух стран, теперь же приоритет этой темы крайне низок при плохом состоянии отношений. Это парадокс, так как логично было бы предположить, что, чем хуже между странами отношения, тем больше они заинтересованы в том, чтобы сделать контроль над вооружениями принципиальным инструментом избежания ядерной войны. Но мы видим, что продление СНВ-3 используется как нечто вроде пешки во внутриполитической и международной игре».
Томас Грэм (Thomas Graham), директор компании Kissinger Associates и бывший директор по России в Совете национальной безопасности США, в интервью Русской службе «Голоса Америки» поддержал скорейшее продление СНВ-3, заявив, что это может стать первым успешным шагом на пути к целям, которые в области стратегической безопасности ставятся обеими странами:
«Продление СНВ-3 закладывает фундамент, на основе которого можно будет вести постоянный, основательный диалог по вопросам стратегической стабильности. Это, кстати, не обязательно приведет к еще одному детальному договору по контролю над вооружениями, так, как это случалось во времена “холодной войны”. Мы вообще можем вступить во времена, когда такие двусторонние договоры с большим количеством мелких деталей более не отвечают тем вызовам, которые возникли как перед США, так и перед Россией».
Томас Грэм перечисляет эти вызовы: «Возрастает число стран с ядерными возможностями, происходит развитие обычных вооружений, вооружений в космосе, развитие искусственного интеллекта, использование киберпространства, и так далее. Мы должны продумать, как управлять вопросами стратегической стабильности так, чтобы не спровоцировать гонку вооружений, которая была бы дестабилизирующей – не только для США и России, но и для мира в целом».
