Более шестисот тысяч граждан ежегодно подвергаются разным формам насилия, избиениям и пыткам в тюрьмах, изоляторах временного и следственного содержания, подразделениях министерства внутренних дел Украины. Об этом заявил 21 сентября в Киеве во время пресс-конференции, посвященной проблеме противостояния насилию в тюрьмах, представитель харьковской правозащитной группы Андрей Диденко.
«Если в милиции пытают людей, то в этом прослеживается какая-то логика. Из людей пытаются выбить признания в том, что они не совершали, чтобы закрыть дело. Человека осуждают за преступления, которые он не совершал. В местах лишения свободы пытки являются рудиментом мышления тоталитарных времен, наследием карательного режима СССР», – отметил Андрей Диденко.
По его словам, правозащитные организации часто неспособны чем-либо помочь пострадавшим от насилия. «Фотографии из мест лишения свободы, зафиксировавшие факты избиения, мы получаем незаконно, благодаря личной инициативе пострадавших. У нас нет полномочий совершать общественный надзор внутри мест лишения свободы, выявлять бесчеловечное отношение к заключенным, и это лишает нас возможности инициировать государственную реакцию на факты насилия», – отмечает правозащитник.
Как сказал Андрей Диденко «Голосу Америки», насилие и пытки в тюрьмах «является тем мостом, который прочно связывает Украину с советским прошлым». «Пытают не просто ради удовольствия. Администрация зон пытает заключенных чаще в «профилактических целях», чтобы подавить свободомыслие, индивидуализм людей, сделать из них всех одну серую безликую массу», – утверждает правозащитник.
Он говорит, что в Украине нередки случаи, когда на этапе досудебного следствия милиция применяет насилие. Об одном из таких случаев Русской службе «Голоса Америки» рассказала Валентина Главатая, которая безуспешно борется с милицейским произволом за судьбу своего сына. «Мой сын, Вадим Главатый, уже четвертый год сидит в следственном изоляторе (СИЗО). За это время его сделали инвалидом второй группы – есть официальное подтверждение инвалидности. А все начиналось с того, что его заподозрили в краже мобильного телефона, после чего долго и беспощадно избивали на этапах досудебного следствия, пытаясь выбить признание в том, что он не делал», – говорит женщина.
Она, как и другие родственники пострадавших от произвола не верят в честность наказания для их родственников. Правозащитники о них говорят, что эти матери больше не плачут – эмоции мешают борьбе за судьбы своих детей, родных и близких. «В настоящий момент у Вадима зафиксирована полная потеря слуха и зрения, раздроблена рука. Из-за того, что я везде жалуюсь на действия правоохранительных органов, у сына нет постоянного места в СИЗО. Днем он на лавках, в коридорах, на подоконниках учреждения, а на ночь его забирают в камеру», – подчеркивает Валентина Главата. Ее рассказ подтверждают представители нескольких правозащитных организаций.
По мнению правозащитницы Людмилы Коваль, украинской власти необходимо обратить внимание на крайне неэффективную работу украинского уполномоченного по правам человека Нины Карпачевой.
«Она занимает свой пост довольно длительное время – тринадцать лет. И все это время Нина Карпачева не демонстрирует улучшения ситуации с нарушением прав задержанных», – говорит Людмила Коваль.
«Общественные организации последние три года ведут мониторинг работы уполномоченного по правам человека Украины», – рассказывает она. – Мы фиксируем неэффективность работы этого органа: из общего числа обращений граждан в адрес омбудсмена, позитивно решается лишь 0,8% дел. В прошлом году в адрес уполномоченного обратилось 22 тысячи украинцев», – заявляет Людмила Коваль.
По ее словам, еще в 2006 году Украина взяла на себя обязательства перед ООН создать механизм предупреждения пыток, но до сих пор это обязательство не было выполнено.
Выходом из сложившейся ситуации, по мнению президента Международного женского правозащитного центра «Ла Страда-Украина» Екатерины Левченко, мог бы стать общественный контроль за действием власти. «Но сегодня украинское правительство пытается создать псевдомеханизм предупреждения пыток без привлечения к этому процессу общественных организаций. Притом возложить все обязательства по контролю на уполномоченного по правам человека», – говорит Екатерина Левченко. Она критикует попытку министерства юстиции Украины тайно разработать законопроект относительно создания национальных превентивных механизмов предупреждения пыток.
«Каждая страна обязалась, согласно Конвенции и рекомендациям подкомитета по предупреждению пыток ООН, к работе над национальным механизмом предупреждения пыток привлекать общественность. Но в Украине этот процесс идет тайно без нашего участия», – подчеркивает Екатерина Левченко.
В тоже время она утверждает, что правозащитные организации Украины активно сотрудничают с международными институтами по данным вопросам. Однако украинская власть не всегда реагирует на их критические замечания и требования.
«В прошлом году МВД подписало план по выполнению рекомендаций Комиссара Совета Европы по правам человека Томаса Хаммерберга – оборудовать все районные отделения милиции видеокамерами наблюдения. Кое-где эта работа проводилась, но сегодня не известно, когда она будет завершена в целом по стране», – отмечает Екатерина Левченко.
По ее словам, одной из причин невыполнения Украиной рекомендаций Совета Европы является нехватка бюджетных средств. Также остается открытым и вопрос о том, кто будет иметь доступ к материалам данного видеонаблюдения. Екатерина Левченко считает, что если, как сейчас – лишь представителей правоохранительных органов, без допуска общественных организаций – это не решит вопрос о применении пыток в милиции.
Корреспондент «Голоса Америки» попытался получить комментарий по данному вопросу уполномоченного по правам человека Нины Карпачевой. Однако сотрудники пресс-службы офиса уполномоченного отказали в предоставлении оперативной информации по телефону.
В Украине пытают заключенных и подследственных
