Эксперты: война ведёт к «иранизации» российской науки

Эксперты отмечают десятипроцентное сокращение числа научных работ, опубликованных украинскими учеными с начала войны. «Это произошло в первую очередь из-за сокращения международного сотрудничества и сбоев в сфере человеческого капитала», - пишут в своём исследовании Ина Гангули (Ina Ganguli), профессор экономики университета Амхерста, Массачусетс (University Of Massachusetts, Amherst), и Фабиан Уолдингер (Fabian Waldinger), профессор экономики Мюнхенского университета Людвига-Максимилиана, Германия (Ludwig-Maximilians University of Munich, LMU). Доклад под названием: «Влияние войны в Украине на науку и университеты» опубликован на этой неделе британским Центром изучения экономической политики (Centre for Economic Policy Research, CEPR).

Учёные выделяют три основных фактора, негативно влияющих на науку во время войны, развязанной Россией: «Во-первых, война негативно сказалась на человеческом капитале, на ученых, проводящих исследования в университетах и лабораториях. Многие ученые были вынуждены покинуть свои дома и переехать в другие части Украины или за границу. Другие пошли в армию, чтобы сражаться, некоторые были убиты в ходе войны. Во-вторых, война, затронула физический капитал – материальную часть - поскольку многие учебные корпуса, лаборатории и другие важные объекты были повреждены или разрушены. В-третьих, война препятствует обмену научными знаниями и идеями, поскольку ограничения на поездки затруднили исследователям посещение конференций, семинаров и поездки для работы с соавторами».

Число научных публикаций украинских учёных бурно росло прямо перед войной (почти 16 тысяч научных публикаций в 2020 году), но в 2022 году упало до уровня 2018 года (менее 14 тысяч). По данным экспертов из Массачусетса и Мюнхена, «5.4% ведущих украинских ученых были вынуждены эмигрировать с начала войны», а «22 из 100 ведущих университетов понесли материальный ущерб в ходе войны», что впрочем не стало основным фактором снижения научной активности. Эксперты считают самым разрушительным фактором «ограничения на поездки и общую небезопасную обстановку в стране, что усложнило украинским исследователям посещение научных мероприятий за рубежом, общение с коллегами по всему миру». Этот фактор «преодолевается труднее и медленнее, чем происходит физическое восстановление разрушенных лабораторий».

«Результаты исследования, опубликованного CEPR, вполне ожидаемы, - считает Виктор Хруль (Victor Khroul), эксперт Рурского университета в Бохуме, Германия (Ruhr-Universität Bochum). - Неудивительно, что научный потенциал и научный продукт украинских ученых снизился. В данном исследовании он измеряется научными публикациями, а также выражается и в совместных проектах, идеях.... Разрушение научных связей с началом войны, в том числе и российско-украинских, которые тоже были весьма тесными, особенно в естественных и точных науках, - повлияет негативно на науку в целом».

Эксперты CEPR дают рекомендацию: «Чтобы лучше обеспечить научное будущее Украины, политики должна уделять приоритетное внимание смягчению последствий для человеческого капитала», потому что велик риск «недооценки средне- и долгосрочного влияние войны на украинское научное производство».

«За последние полтора года я встречался с украинскими учеными на конференциях в университете Цюриха, университете Бохума, Рурском университете, на других научных площадках, - продолжает Виктор Хруль. - Да, украинские коллеги ищут новую афелляцию, ищут место, где они смогли бы продолжить свои исследования. Но перенос исследований, особенно для прикладных наук, означает, конечно, потерю темпа и какой-то части результата. Поэтому не только количество публикаций уменьшилось, но снизились и темпы производства, если можно так утилитарно говорить о научном знании».

Эксперт напоминает, что здание Харьковского национального университета имени В.Каразина было разрушено прямым попаданием российской ракеты. Хруль считает, что Украина нуждается в «плане Маршалла не только в экономической области, но и в области науки. Я ожидаю гораздо большего энтузиазма среди иностранных коллег, которые, надеюсь, будут готовы приехать в Украину, чтобы там помочь своими знаниями, своим научным капиталом».

Однако некоторые прогнозы чрезмерно оптимистичны, говорит Виктор Хруль: «Считается, что после окончания войны украинская наука будет переживать бум возрождения... Но далеко не все из украинских учёных, вынужденно уехавших из страны, настроены возвращаться назад: многие из них получили неплохие места и лаборатории - условия, которых у них не было в Украине даже до войны». Эксперт считает, что возвращение украинских ученых домой не будет автоматическим процессом.

«Послевоенное восстановление науки в Украине следует ускорить, - считают Ина Гангули и Фабиан Уолдингер. – Необходимо поддерживать ученых, которые остаются в стране, с помощью грантов и стипендий, особенно в тех сферах, которые обеспечивают взаимодействие между украинскими учеными и международным научным сообществом». Авторы выделяют международное научное сотрудничество и просто общение ученых со своими коллегами - как основной фактор здорового развития науки. Главное - «восстановление связей. И здесь, я думаю, что у Украины не будет проблем, в отличие от России», - соглашается Виктор Хруль.

В этой связи даже тревожные оценки авторов доклада CEPR лишь оттеняют сравнительные цифры о состоянии российской науки. А они выглядят куда серьёзнее. Если «соавторство украинских ученых с авторами из Западной и Восточной Европы, Северной Америки осталось практически неизменным во время войны», то «доля соавторства учёных из России снизилась более чем на 40%. Это снижение становится еще более драматичным, - отмечают авторы доклада, - если учесть, что в научных кругах наблюдаются значительные задержки с публикациями»: таким образом, основное падение ещё впереди. Эта же тенденция наблюдается и среди союзников Кремля: «Доля соавторства с учеными в Беларуси снизилась более чем на 30%».

Говоря о влиянии войны на науку в самой России, Виктор Хруль подчёркивает: «Российская наука сейчас обречена на изоляцию. Я бы вообще назвал этот процесс «иранизацией» науки в России. Россия постепенно становится подобной Ирану: это прекращение научных коммуникаций, ограничение доступа к исследованиям – это, конечно, негативно повлияет на науку в целом, особенно на фоне недостатка высокотехнологичного оборудования. Трудно ожидать, что это приведет к буму в российской науке. Сегодня я встречаю российских коллег, - продолжает Виктор Хруль, - в самых разных странах: в Израиле, Германии, Франции: учёные уезжают из России. Они вносили свой вклад в развитие российской науки, а сейчас развивают её в других странах».