Исламистский лидер Рашид Гануши, вернувший в Тунис после 22-х лет изгнания, не обделен вниманием общественности и прессы. В своих выступлениях он заявляет, что поддерживаемая им религиозная политика представляет собой открытый, умеренный и толерантный ислам.
Он подчеркивает это постоянно – в том числе в интервью «Голосу Америки». Он говорит, что возглавляемое им движение «Ан-Нахда» стремится к созданию в Египте демократической республики, а не мусульманского государства. По его словам, идеология его движения является более зрелой по сравнению с восьмидесятыми годами, и теперь ислам с демократией идут рука об руку.
«Ан-Нахда» по-арабски значит «Возрождение». Можно сказать, что с окончанием своего автократического периода Тунис также переживает перерождение.
За короткий период свободы, наблюдавшийся после прихода к власти бывшего тунисского президента Зина аль-Абидина Бен Али в конце восьмидесятых, «Ан-Нахда» была самой влиятельной оппозиционной партией в Тунисе. На парламентских выборах 1989 года она получила 17 процентов голосов. Затем Бен Али принял против нее суровые меры, отправив многих исламистов за решетку. Другие, как Ганнуши, отправились в изгнание.
На улицах тунисской столицы многие люди помнят, как правительство притесняло мусульманских фундаменталистов. Один молодой бородатый человек рассказал, как ему отказывали в приеме на государственную службу, несмотря на высокие результаты тестов.
Как Бен Али, так и первый президент Туниса Хабиб Бургиба, не отличались терпимостью к исламу в политике. Они формировали подчеркнуто секулярное государство по западному образцу. Теперь тунисцам вновь предстоит познакомиться с обновленным движением «Ан-Нахда».
Исполнительный редактор тунисской газеты «Чурур» Фатма Каррэй говорит, что пока сложно сказать, какая часть населения поддерживает это исламистское движение. По ее словам, все станет понятно через несколько месяцев, когда в стране пройдут демократические выборы.
Бизнесмен Бужема Бедхаиф, глубоко религиозный мусульманин, убежден, в конечном итоге тунисцы поддержат политический ислам. Он говорит, что исламисты должны получить свое место в политике, а Коран является конституцией мусульман. Партия с аналогичным названием («Дестур», конституция) сыграла когда-то заметную роль в становлении независимого Туниса.
Однако другие тунисцы не видят в движении «Ан-Нахда» сильного политического игрока. Один из них, Исмаил Скейр, говорит, что в рамках многопартийной демократии этому движению стоит выделить свое место – однако место ограниченное.
Основной импульс недавних протестов в Тунисе и других арабских государствах идет не от ислама. Даже в Египте, где продолжаются масштабные антиправительственные демонстрации, популярное движение «Братья-мусульмане» присоединилось к ним на позднем этапе. Теперь оно входит в свободную коалицию оппозиции, во главе которой стоит бывший египетский дипломат Мохаммед эль-Барадей, известный прозападными взглядами.
Какую силу политический ислам наберет в Тунисе и других арабских государствах еще предстоит узнать. Однако, как отмечает аналитик Мансуриа Мокхефи из Французского института международных отношений (IFRI), Западу следует обратить внимание на существующие реалии.
По его словам, западным государствам следует быть готовым к возникновению в арабском мире новых демократических государств, в которых свою роль будут играть и исламистские партии. Ведь, в конце концов, ислам является частью арабской национальной идентичности.
О событиях в мире читайте здесь
