Валерий Цепкало с 1994 года успел побывать членом предвыборного штаба Лукашенко, послом Беларуси в США, замминистра иностранных дел и главой Парка высоких технологий. А в 2020-м, неожиданно для многих, выставил свою кандидатуру на президентских выборах. Власти отказали ему в регистрации, зато его жена, Вероника Цепкало вошла в команду Светланы Тихановской, в ту знаменитую тройку женщин-оппозиционерок, бросивших вызов режиму. Продолжение у этой истории оказалось драматичным: супруги Цепкало, спасаясь от преследований, уехали за границу, а их альянс с Тихановской распался из-за политических разногласий. Сегодня Валерий Цепкало выступает как организатор Белорусского Форума демократических сил, созданного параллельно структурам Светланы Тихановской. Корреспонденты «Голоса Америки» пообщались с ним в Вашингтоне, где Цепкало читал лекции и встречался с американскими политиками.
«Голос Америки»: Господин Цепкало, спасибо, что нашли время для этого интервью. Какова цель вашей нынешней поездки в США?
Валерий Цепкало: Где-то около полугода назад мы выступили с инициативой проведения белорусского форума демократических сил. Первый форум был проведен в Варшаве, второй был в Берлине. В нем приняли участие представители около 80 различных политических организаций, объединений и инициатив Республики Беларусь. И на втором форуме было принято решение о проведении онлайн выборов в Национальный совет. У нас сегодня на самом деле нет ни одного института, ни одной организации, которая бы представляла белорусский народ. И создание этой структуры может происходить только посредством выборов, другого способа никто не придумал. Это еще более актуально в контексте того, что Лукашенко пытается сегодня исключить всех белорусов, которые находятся за пределами страны, - а таких по разным оценкам насчитывается от полумиллиона до 800 тысяч человек - вообще из избирательного процесса. Честно говоря, я думаю, что он и выборы внутри Беларуси проводить не будет, поэтому сегодня это как никогда является актуальным.
Именно это стало основной повесткой наших встреч в Вашингтоне, их у нас прошло свыше 15 в самых разных организациях. Мы хотели получить консультации и поделиться опытом проведения в том числе онлайн выборов, рассказали о прогрессе, которого мы добились – в частности, о создании Международного совета по проведению выборов, куда вошли Хуан Гуайдо, бывшая президент Латвии Вайра Вике-Фрайберга, представители сирийской оппозиции, таджикской и многих стран постсоветского пространства.
Мы встречались с руководством Национального демократического и Международного республиканского институтов, с довольно влиятельными политиками, такими как Джон Болтон, которого я знаю еще по времени пребывания в Вашингтоне, и Барри Джексон - это бывший помощник президента США по стратегическим инициативам. Были встречи в Государственном департаменте и много где еще.
Смысл всех этих встреч заключался в том, что нам сегодня крайне необходимо создание политического субъекта в Республике Беларусь. Именно субъекта, а не какой-то отдельной личности, потому что сегодня у нас демократическое движение находится в дисперсном состоянии. В Беларуси невозможно заниматься политикой, потому что сразу же человек будет отправлен в тюрьму. А для тех белорусов, которые вынужденно находятся за пределами страны, нет никаких принципов, на которых они могли бы объединиться. Единственный принцип объединения, который, по большому счету, существует в Европе и в Соединенных Штатах, - это посредством выборов в такой прототип парламента, который будет представлять интересы народа Беларуси на период незаконного удержания власти товарищем Лукашенко.
Г.А.: Какие отношения у вашей организации со структурами Светланы Тихановской?
В.Ц.: Никаких. У нее как бы один из штабов, одна из политических сил, которая сформировалась в результате событий двадцатого года. Там создан некий кабинет, хотя и Всеобщая декларация прав человека, и все документы, принятые позже, говорят о том, что правительства должны избираться, не может правительство быть самоназначенным.
Поэтому мы и проводим идею выборов. Сегодня информационные технологии позволяют это делать, и есть хорошие прецеденты. Существует, например, такой парламент Тибета в эмиграции, который раз в четыре года проводит обязательные выборы. При этом они не могут проводить выборы на континенте, на территории Китайской Народной Республики. А мы хотим как раз провести выборы внутри Беларуси, и не только выборы, я это подчеркиваю, но и референдум. Вопросы по референдуму мы сейчас собираем на аутсорсинг. Белорусам важно понимать, что их по-прежнему большинство, а силовым органам и бюрократическому аппарату - знать, какие настроения сегодня существуют в обществе.
Один из наиболее популярных вопросов, который сегодня предлагается на референдуме - считаете ли вы Лукашенко преступником, который в двадцатом году украл у белорусского народа конституционное право избирать себе руководство? - Или вы считаете его спасителем, как он себя позиционирует, утверждая, что он спас страну? Возможно, действительно спас - от богатства, процветания и демократии. От того, чтобы в Беларуси уважались права человека. Подобные вопросы важны для того, чтобы вернуть политическую активность белорусов к уровню двадцатого года. Без нее любые движения оппозиции за рубежом - не более, чем спектакль, потому что белорусы в этот процесс не вовлечены.
Г.А.: Говоря о результатах выборов двадцатого года, как вы расставляете акценты? Является ли все-таки Светлана Тихановская победителем этих выборов? В конце концов, таковой ее признают многие лидеры зарубежных стран.
В.Ц.: Во-первых, не признают. Никто ее не признал, потому что результаты никому не известны. Выборы не были признаны по очень простой причине: потому что был коррумпирован сам процесс.
Как можно говорить о выборах, когда сидит Бабарико, сидит Сергей Тихановский, сидит Николай Статкевич, сидит Северинец? Как можно было говорить о какой-то честности? Когда невозможно, допустим, Санникову, Позняку тому же принимать участие в выборах. Конечно, это нечестные выборы, сам процесс не был принят, и люди, когда шли голосовать, голосовали против Лукашенко, каждый имел в виду какого-то своего кандидата.
Г.А.: Давайте вспомним появление накануне выборов знаменитой «женской тройки» Тихановская-Колесникова-Цепкало. Очевидно, что даже выступая единым фронтом, каждая все равно поддерживала своего незарегистрированного кандидата – Сергея Тихановского, Виктора Бабарико, Валерия Цепкало. Но в итоге это был довольно сильный ход. На каком этапе ваши пути разошлись?
В.Ц.: Сразу же. После того, как Тихановская уехала в Вильнюс, вместо создания объединенного совета демократических сил было объявлено, что формируется Офис Светланы Тихановской. Уже само по себе это название говорит о том, что произошла дезинтеграции политических сил. Мы, конечно все очень радуемся за людей, которые работают в этом офисе. Они получают хорошую зарплату, живут в демократической стране, не боятся, что к ним завтра придет ОМОН, ГУБОПиК или КГБ, арестуют и посадят в тюрьму. Они работают на зарплате, но никаких социальных механизмов при этом нет. Способов попасть в этот офис тоже нет. Есть человек, начальник отдела кадров, грубо говоря, который определяет, кого взять, кого не взять. И он представляет собой на сегодняшний день такой как бы офис небольшой компании, где люди зарабатывают и, собственно говоря, за счет этого живут. Поэтому сразу же, где-то с августа двадцатого года, когда произошло формирование этого офиса, перестала существовать объединенная демократическая оппозиция.
Г.А.: Не секрет, что с началом войны в Украине белорусская тема, которая была очень острой еще два года назад, отошла в мировой повестке даже не на второй, а на третий план. Как это сказалось на вашей работе?
В.Ц.: Конечно, когда началась война, Беларусь осталась вне фокуса общественного внимания, и это вполне естественно. Но в более долгосрочной перспективе Беларусь все-таки будет возвращаться, в контексте взаимодействия трех славянских республик. Потому что на самом деле от расклада в этом треугольнике будет зависеть во многом судьба европейской, а может быть, и глобальной безопасности. Что лишь подчеркивает для нас необходимость фокусироваться на самой главной проблеме, ведь Лукашенко никуда не делся. Просто если раньше его можно было игнорировать, то сейчас мы понимаем, что он является проблемой национальной безопасности в долгосрочной перспективе, потому что втянут в войну, ни на какие инвестиции мы рассчитывать не можем, никакой торговли серьезной никто вести с белорусами не будет.
Г.А.: Беларусь часто называют соучастницей российской агрессии против Украины. Но соучастие это пока все-таки косвенное, без отправки на фронт собственной армии. Реально ли в ближайшее время ожидать от Лукашенко более существенных шагов?
В.Ц.: Белорусские вооруженные силы сегодня оказались без техники. Все белорусские танки, бронетранспортеры и так далее - сегодня все отправляется в Россию, на российский западный фронт, если можно так выразиться, на восток Украины.
Белорусская армия остается в основном с ракетами, потому что ими удобно обстреливать Украину с территории Беларуси. Ну и с пехотой. Собственно говоря, и все.
Совершенно очевидно, что Лукашенко сейчас - это кукла в руках у Путина. Но я думаю, что они не бросают белорусское пушечное мясо по двум причинам. Первая - они абсолютно убеждены (возможно, Лукашенко так и говорит Путину), что они сразу сдадутся в плен, что лишь деморализует российскую армию. Второй сценарий - они просто повернутся назад, уже имея оружие. И тогда омоновцы со щитами и дубинками очень быстро разбегутся, потому что мы же совершенно отчетливо видим, что этот режим силен только когда ты безоружен.
Прошло два года после событий 2020-го, когда происходили убийства людей, пытки, издевательства, тюрьмы. И сегодня эта молодежь, которая была на площадях, люди, которых били когда-то, они сегодня служат в вооруженных силах. Поэтому я думаю, что шанс, что Беларусь каким-то образом втянется, ничтожно мал. Не из-за того, что Лукашенко каким-то образом противостоит, а из-за того, что вызовы для Путина от такого участия могут быть гораздо более серьезные, чем выгода.
Что касается Лукашенко, думаю, исторически он уже обречен. И сегодня мы должны думать о том, какую Беларусь мы хотим построить, какую форму государственного устройства, государственного управления мы хотим иметь. Мы должны сейчас задумываться над этим вопросом, и не только в теории, нужно уже сегодня пытаться реализовать то, что в будущем может послужить прототипом Республики Беларусь, такой страны, которую мы хотим видеть.
Г.А.: Возможно ли это, когда над страной и над континентом в целом висит тень Путина?
В.Ц.: А я думаю, что Путин тоже обречен. 24-й год он не пройдет. Дело в том, что Лукашенко в 2020 году удержался у власти после того, как его сразу же признал Путин, который для многих белорусов был геополитическим патроном. И самое главное - он был авторитетом для белорусского силового блока, который традиционно всегда был двойного подчинения. Подчинялся Лукашенко, но был не против и стать частью второй армии в мире, видя, какие там зарплаты, преференции и льготы. Поэтому признание Путина повлияло на силовой блок, который в 2020 году все-таки занял позицию Лукашенко и, соответственно, Кремля.
А у Путина не будет своего Путина. И вызов ему бросит не либеральная оппозиция. Вызов пойдет от того, кого мы сегодня все очень хорошо знаем, но даже не предполагаем, что он заявит о своих президентских амбициях. И это послужит началом очень серьезных политических сдвигов в контексте слабости Путина, которую он продемонстрировал в Украине, дутости его экономики и его вооруженных сил. Я думаю, что 2024 год будет годом серьезных изменений.
