Общественное мнение о войне в Украине по обе стороны Атлантики: вызовы и возможности

2024 год может оказаться поворотным и решающим как во внутренней политике многих стран, так и в международных отношениях.

В июне в Европейском Союзе пройдут парламентские выборы, а в ноябре американцы придут к избирательным урнам, чтобы выбрать следующего президента.

Эти ключевые политические события по обе стороны Атлантики могут оказать решающее влияние на поддержку Украины со стороны Запада и, следовательно, на ход войны, которая длится уже третий год.

Фонд Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace) и Европейский совет по международным отношениям (European Council on Foreign Relations - ECFR) организовали совместную дискуссию о перспективах мировой политики в критический для глобальной демократии период - весной 2024 года.

Сильвия Кауфман, глава редакции Le Monde (Sylvie Kauffmann, editorial director of Le Monde), авторитетный обозреватель в сфере международных отношений, напомнила, что «с 6 по 9 июня 400 миллионов граждан Евросоюза будут голосовать в 27 странах-членах ЕС, чтобы избрать новый Европейский парламент».

По словам руководителя одного из крупнейших европейских СМИ, «избирателям в ЕС придется выбирать политиков, исходя из их отношения ко многим судьбоносным вопросам», таким как «война в Европе, миграция, рост крайне правых настроений в обществе, фрагментация политического ландшафт, изменение климата и др.». Еще более судьбоносными для международных отношений, по ее мнению, могут стать результаты выборов американского президента 5 ноября.

Кауфман заявила, что в настоящий момент «обязанность всех тех, кто по долгу службы следит за состоянием миропорядка - обратить внимание на процессы, происходящие в общественном мнении стран Запада».

Она представила социологическое исследование Марка Леонарда, директора ECFR (Mark Leonard, director, ECFR) и Ивана Крастева, председателя Центра либеральных стратегий (Ivan Krastev, chairman, Centre for Liberal Strategies) - «Война и выборы: сохранение общественной поддержки Украины» (War and election: maintaining public support for Ukraine), в котором авторы попытались выявить, какое влияние война в Украине оказала на состояние умов европейских избирателей.

Рассказывая об исследовании аудитории, Марк Леонард подчеркнул, что исходил из того, что «создалось ощущение, что в Кремле есть какая-то сильная надежда на то, что усталость от войны на Западе оставит Украину на произвол судьбы».

Чтобы понять, так ли это, авторы провели опрос в 12 европейских странах, данные которого, по мнению исследователя, крайне важны для политиков, «если они хотят сохранить общественный консенсус в отношении поддержки Украины».

Результаты опроса, по словам Леонарда, показали, что «на европейских избирателей распространилась “тень влияния” как политики Кремля, так и предвыборных настроений в США».

«Мы видим, что и Путин, и возможный претендент на пост президента США - Трамп - вынуждают европейцев пересмотреть ключевые понятия о войне, которые сложились в начале вторжения два года назад», - подчеркнул Леонард.

Пессимизм по поводу исхода войны

Результаты проведенного опроса отражают «отсутствие победных настроений в европейском обществе». «Только один из десяти европейцев считает, что Украина вернет себе все территории, что сильно отличается от данных прошлогоднего лета - пика оптимизма Европы - во время ожидания украинского контрнаступления».

Тогда, по данным Марка Леонарда «количество таких ответов было в два раза больше».

«В настоящий момент большинство европейцев полагают, что будет какое-то компромиссное соглашение, которое положит конец войне, хотя это и не отражает того, чего бы они хотели в глубине души», - пояснил социолог.

Расхождение между ожиданиями и предпочтениями

«В большинстве стран люди не просто очень сильно чувствуют, что война - это вина России, но они потрясены незаконным вторжением в Украину, и даже хотят, чтобы мы, европейцы, вошли в Украину и помогли», - отметил Марк Леонард.

Что может означать для мира исход выборов в США?

Исследователь не привел доминирующих значений по поводу того, «чего конкретно жители Европы ожидают от выборов в США», из чего следует, что европейцы расценивают возможные результаты осенних выборов в Америки «как набор вероятностей».

Например, «25% думают, что война между Китаем и США будет более вероятной при Трампе, 24% - придерживаются прямо противоположной точки зрения». И «применительно к американским выборам», по данным Леонарда, «схожее расхождение во мнение европейцы имеют по большинству вопросов»

«Однако очень большое количество европейцев считают, что избрание Трампа значительно снизит вероятность успеха Украины в борьбе с Россией, - заявил Леонард, - другими словами, победа Трампа в сознании многих европейцев равнозначна поражению Украины, поэтому мы поинтересовались: “а как бы повели себя вы, если бы Трамп пришел к власти и прекратил поддержку США?”

«Тень Трампа над Европой»

Марк Леонард отметил, что в этом случае «стремление взять на себя поддержку украинцев варьируется в общественном мнении разных стран Европы».

В Швеции и других странах Скандинавии, а также в Польше, люди готовы «взвалить на себя поддержку Украины», а, например, «в Португалии еще и увеличить ее объем», сообщил социолог.

Однако есть и «другой фланг» - такие страны как Греция и Венгрия, граждане которых «не настроены на оказание помощи Украине».

При этом, по данным исследователя «усредненные цифры по Европе все-таки дают положительный результат» - европейцы готовы платить за победу Украины, но, в то же время, «сохраняется своего рода ощущение, что европейцы не настроены на умиротворение».

«При этом, им не нужен “Минск-3”, который, по их мнению, предлагается как часть плана Трампа, - объяснил аналитик, - они рассматривают это скорее как поражение Украины. Для них идея будущего Украины - это превращение ее в часть Запада, часть Европы, часть НАТО. Второй интересный вывод связан с европейскими дебатами о безопасности и обороне, где за последние годы мы стали свидетелями сильного изменения общественного мнения в отношении увеличения расходов на военную поддержку».

Отношение европейцев к возможной смене курса в США

Марк Леонард напомнил, как во время последних европейских выборов пять лет назад, Стив Бэннон объезжал Европу, «работая с крайне правыми партиями в разных странах, и вселяя страх, что европейские выборы 2016 года превратят Европейский парламент в своего рода популистский орган Трампа».

Однако, по его словам, «общеевропейского сдвига в сторону политики Трампа не произошло».

И сегодня, по данным эксперта, во многих странах Европы «крайне правые партии активно дистанцируются как от Путина, так и от Трампа».

«Наш опрос показывает, что даже в Венгрии - стране, которая выделяется тем, что публично поддерживает Дональда Трампа - только 28% венгров были бы довольны или очень довольны победой Трампа на выборах. А в большинстве стран подавляющее большинство людей будут разочарованы этим. Так что, исход выборов в США тревожит европейцев, но в некотором смысле заставляют их брать на себя больше ответственности за то, что происходит в Украине. Европейцы впервые начинают понимать, что хотя война в Украине и не является глобальной, но она заставляет их осознавать свою ответственность за европейскую безопасность».

Находится ли Запад в де-факто состоянии войны с Россией?

Со-автор социологического исследования Иван Крастев рассказал, как два года назад они проводили исследование за пределами Евросоюза, и столкнулись с удивительными результатами.

«Большинство россиян тогда ответило «да» (53%). Большинство китайцев сказали «да» (62%), - заявил Крастев, - Из всех опрошенных нами стран за пределами Европы и США только Южная Корея является частью Запада. И все мы считаем, что у нас нет войны с Россией. Мнение о том, Россия побеждает, была преобладающей точкой зрения за пределами “коллективного Запада”. Многие верили, что Европейского Союза не будет в мире в ближайшие 20 лет».

Крастев пояснил, что эти данные навели исследователей на важную мысль о том, что следует определить, «что такое победа, и что такое - поражение?».

Результаты опросов «за пределами Запада» и «опросов в Европе» помогли социологам сделать вывод, что любое доминирование России над Украиной европейцы будут считать своим поражением.

«И речь в таком случае идет не только о невозможности сдачи ее территорий, - объяснил Крастев, - речь идет и о необходимости интеграции Украины в Европу».

Именно это и является ключем к пониманию того, что означает победа Украины.

Понимание важности этого, по данным социолога, теперь «меняется географически».

«Исторически, - считает Крастев, - главный раскол был между Востоком и Западом. Западная Европа - Германия и Франция - всегда боялись ядерной войны. Восточная Европа боялась оккупации. Теперь же ситуация другая: шведы, финны, другие балтийские страны, поляки - больше поддерживают Украину, чем болгары, сербы и греки. Чем вы ближе к российской границе, к ее войскам, тем четче ощущаете необходимость поддержки борьбы украинцев».

Война неодинаково воспринимается по разным сторонам Атлантики

София Беш, научный сотрудник Европейской программы Фонда Карнеги (Sophia Besch, a fellow in the Europe Program, Carnegie Endowment), нашла много параллелей в американском и европейском общественном мнении по результатам представленного социологического исследования.

Она убеждена, что «необходимо разрядить возросшую напряженность между про-европейцами в Европе и про-европейцами в США».

«Иногда мне кажется, что когда я приезжаю в Европу, у людей возникает представление о том, что американская администрация по своей сути анти-европейская», - сказала она.

«И тем и другим необходимо сосредоточиться не на объяснении пользы от создания Евросоюза, а на том, что в Европе под угрозой оказался весь мировой порядок, что так или иначе скажется на всех жителях стран Запада», - подчеркнула она.

Беш полагает, что «важно не просто говорить о солидарности с Украиной», а о суверенитете Европы, которую защищает Украина.

«Нам нужно доказать, что Европа способна действовать и формировать свою собственную судьбу, - подчеркнула аналитик, - нам необходимо перейти от краткосрочной помощи Украине, ориентированной на солидарность, состоящей из опустошения наших запасов и складов, к долгосрочным европейским оборонным производственным мощностям, ориентированным на укрепление суверенитета. Суверенная оборонная политика нужна европейцам независимо от того, будет ли Трамп президентом или нет. Даже если Байден будет избран на второй срок, мы не можем допустить, чтобы будущее европейской безопасности зависело от большинства на Капитолийском холме».

А в США, убеждена София Беш, необходимо разъяснять, что американским интересам отвечает как сотрудничество с НАТО в целом, так и та его часть, которая направлена на помощь Украине.

«Деньги, которые мы в США тратим в Европе, в конечном итоге вернутся американским предприятиям, американским фирмам, американским работникам, - подчеркнула Беш, - мы увидим это на саммите НАТО в Вашингтоне, который принесет очень много выгоды оборонным фирмам. Объясняя это по обе стороны Атлантики, мы сможем усилить поддержку Украины».

Может ли Европа вести войну самостоятельно?

Марк Леонард уверен, что это возможно. Исследователь напомнил, что военный потенциал Европы снижался на протяжении десятилетий - после Второй мировой войны, затем после Холодной войны, и даже «после событий в Югославии - когда по мере охлаждения конфликтов, оборонные вопросы уходили на второй план».

Леонард написал эссе под названием «ЕС как военный проект», основная идея которого заключается в том, что за «последние семь десятилетий европейская интеграция была вызвана стремлением к миру», но когда за «последние пару лет большая часть энергии стала уходить на подготовку к войне», многие европейцы, в частности в Германии вдруг стали жаловаться, мол, зачем нам инвестировать в оборону?».

Однако, Леонард полагает, что сдвиг произошел и носит фундаментальный характер.

«Люди в Европе стали понимать, что единственный способ спасти трансатлантические отношения - это собраться с силами и перестать быть зависимыми от доброй воли американских налогоплательщиков, как это происходило на протяжении последних нескольких десятилетий», - подчеркнул социолог.

Это «европейская война», как утверждает Эммануэль Макрон?

София Беш не верит, что Европа прямо сейчас способна вступить в войну.

Она перечислила несколько причин для этого: «оборонная промышленность не сформирована», «ядерный зонтик США существует, но его необходимо усилить», если «победит Трамп, то может произойти кризис управления в НАТО», так как президент США может «назначить туда своих командующих, которые будут выполнять только его приказы».

Однако в будущем - Европа «вполне может и должна быть готова вести войну самостоятельно», заявила исследователь.

Иван Крастев придерживается немного другой точки зрения. Он напомнил слова посла Кении в ООН о войне в Украине, который сказал: «Послушайте, мы в Африке лучше понимаем, что происходит, потому что это классическая антиколониальная война».

Проблема в том, считает Крастев, что некоторым «бывшим колонистам» очень трудно «отождествить свой колониализм с украинским антиимпериализмом», который «абсолютно законен».

«При этом война в Украине, в отличие от США, для Европы идет вразрез с интересами безопасности государств-членов ЕС, - подчеркнул эксперт, - И в целом мы уже находимся в другом мире, а не просто в Европе и не просто, например, в Восточной Европе. И как обрисовал картину президент США Джо Байден - это “борьба между демократиями и автократиями”. Мы должны быть в принципе готовы к встрече с этой реальностью», - заключил он.

Как разъяснить населению необходимость поддержки Украины?

Марк Леонард убежден, что результат сегодняшнего исследования - 10% тех, кто считает, что «Украина может победить», - это хорошая отправная точка.

«Если вы представите публике что-то, что покажется вам неправдоподобным, вы, скорее всего, столкнетесь со стеной скептицизма, - объяснил социолог, - Необходим нарратив, основанный на том, что реально. Следует, например, откровенно рассказать, что произойдет, если заключить мир на российских условиях. Сравнить с тем, что будет, если их страна откажется от каких-то своих территорий. Важно обосновывать свои аргументы с точки зрения национальных интересов людей в их собственных координатах безопасности. И вы знаете, что у эстонцев и поляков одни представления об этом, а у итальянцев, испанцев - другие.
Но есть и житейские вопросы. В ближайших соседних странах – Польше, Румынии, Венгрии - 40% населения видят в украинских мигрантах угрозу, а не возможности. Важно объяснять возможности, которые приносят мигранты для коренного населения. Важно также сравнивать усилия в этой войне с другими похожими ситуациями. Например, для США: сравнивать, сколько тратится денег на войну в Украине, и сколько было потрачено на Афганистан и Ирак».

София Беш добавила, что «важно делать упор на том, что речь идет не о помощи Украине, а о спасении Европы».

«Существует огромная проблема интеграции Украины в архитектуру безопасности Европы, проблема, которая будет сохраняться, по крайней мере, пока в России будет существовать этот режим, - напомнила Беш, - поэтому нам нужно найти форму соглашения, которое позволит продолжать поддерживать Украину до полного вхождения в европейские структуры. Необходимо также объяснять, что в наших интересах поставить Украину в очень сильную позицию по отношению к России уже сейчас, чтобы если президентом станет Трамп, он не смог ее ослабить».

Марк Леонард рассказал о положительном изменении общественного мнения в Великобритании спустя несколько лет после Брекзита:

«Британским гражданам война в Украине напомнила, что, несмотря на то, что Великобритания вышла из Европейского Союза, страна не может покинуть европейский континент, и, в конечном итоге, ее безопасность и ее интересы полностью переплетены с соседями. Идею геополитической Европы без Британии невозможно представить. Сегодня идут разговоры о том, что, возможно, Лондону придется подписать пакт о безопасности с Европейским Союзом».

«Ментальная модель европейской безопасности во многих столицах раньше была моделью сотрудничества, в которой мы обеспечивали безопасность и надеялись иметь единый набор институтов в рамках безопасности нашего континента. В сегодняшнем мире Европейский Союз приобретает совершенно иное значение, чем в том, в котором мы находились всего пару лет назад», - заявил в заключении исследователь.