Криминальный триллер «Святых нет» (There Are no Saints), что на русский переводят и как «Святым тут не место», вышел на экраны США.
Можно считать рекордом те десять лет, что брутальный и амбициозный боевик с Тимом Ротом и Роном Перлманом пролежал на голливудской полке, ожидая дистрибьютора этого фильма, очевидно не вписывающегося в стандарты мейнстрима.
Всей этой истории придает значимость и пикантность то, что сценарий фильма «Святых нет» был написан ныне 75-летним Полом Шредером, сценаристом таких выдающихся фильмов Мартина Скорсезе, как «Таксист», «Бешеный бык», «Последнее искушение Христа», номинантом на «Оскара» за «Дневник пастыря», и видным теоретиком кино.
Мексиканский режиссер Альфонсо Пинеда Ульоа, много работавший на ТВ, пока не может похвалиться какими-либо регалиями. Но он уверен в одном: то, что Пол Шредер десять лет назад выбрал его в качестве постановщика сценария «Святых нет» – большая удача и подарок судьбы.
Пресса сообщила, что нынешней осенью Полу Шредеру на Венецианском кинофестивале будет вручен почетный приз «Золотой Лев». Так будет отмечен его вклад в мировое киноискусство. Директор фестиваля Альберто Барбера назвал Шредера «ключевой фигурой Нового Голливуда».
Как отмечают критики, сценарий «Святых нет» в его экранном воплощении насыщен натуралистическим насилием, которое впечатлительному зрителю может показаться чрезмерным. Бывший наемный убийца Нето (актер Хосе Мария Яспик) по прозвищу Иезуит (так первоначально назывался фильм), выйдя из тюрьмы, намерен начать новую жизнь. Но ему не удается оставить позади грехи прошлого: Нето преследуют и правоохранители, и наркомафия. Ему приходится вновь браться за оружие, когда бандиты под водительством свирепого босса наркокартеля (Рон Перлман) похищают его маленького сына.
«Нью-Йорк Таймс», рассказав эту необычную для Голливуда историю многолетней консервации этого фильма, выносит свой вердикт: «это и не колоссальная авария, и не непонятый шедевр, а скорее прямолинейный триллер о полностью вычисляемом квесте с целью мщения».
«Шредер написал красивый сценарий, который стал для меня платформой для исследования важных тем, - говорится в заявлении режиссера Ульоа. – Одна из самых острых тем – взаимоотношения между религией и правосудием. К примеру, насколько справедлив сегодня библейский принцип “око за око”? Насколько уместно исповедовать стародавние ценности, основанные на противоборстве Добра и Зла?.. В человеческой душе есть темные закоулки, и иногда нам нравится обживать их, забывая о совести и сострадании».
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал с режисером Альфонсо Пинеда Ульоа по Zoom.
Олег Сулькин: Есть русская пословица: «Старый конь борозды не портит». Можно ли участие Пола Шредера в этом проекте охарактеризовать таким утверждением?
Альфонсо Пинеда Ульоа: В Мексике и, кажется, в Америке говорят так: «Старый пес, молодой охотник», что можно и перевернуть для нашего случая – «Старый охотник, молодой пес». Я был счастлив работать с Полом, и, конечно, жутко волновался. Он отобрал меня из предложенных ему продюсерами нескольких мексиканских режиссеров. Не забыть нескольких встреч с Полом, на которых мы обсуждали различные стороны сценария. Он рассказывал мне, что для него важно, а что второстепенно, а я предлагал пути для визуальных решений. Если бывает идеальный ментор, так это он, Пол. И я ликовал, когда он, посмотрев окончательную версию, сказал, что ему понравилось. Это было чрезвычайно важно для меня, ведь фильм получился жестким, шероховатым, и, как бы это сказать, не очень элегантным. Такая молодая мексиканская режиссура.
О.С.: Известно, что уровень насилия и преступности в Мексике очень высок. Жесткость и шероховатость фильма есть отражение реальности?
А.У.: Конечно, реальность диктует многое. Нужно создавать воображаемую историю максимально правдиво и осязаемо правдиво передавать ощущение вины и психической травмы. Тем более, когда наш герой –киллер – нарушает моральный кодекс и вынужден за это платить.
О.С.: Когда вы обсуждали с Полом Шредером сценарий, касались ли вы степени натуралистичности в показе жестокости и пыток? В вашем фильме графичность этих сцен может вызвать у некоторых зрителей оторопь и отчуждение.
А.У.: Это сознательное решение. Единственное, что нас в этом плане заботило, это желательная быстрота смены кадров с графическими деталями. Мы как хирурги: быстро сделали операцию и умыли руки. Главная характеристика Нето – он быстро принимает решения и быстро их осуществляет. Он должен быть предельно жесток, иначе в этом мире ему не выжить. Ты переезжаешь границу между США и Мексикой, и все наработанные привычки и представления можешь выбросить в окно. Это другая реальность, где правят не законы, а главари наркокартелей.
О.С.: Жанровый канон экзистенциального триллера почти всегда выдвигает на первый план героя-одиночку, который бросает вызов всему миру. Зритель по определению призван сопереживать такому герою. Почему это происходит? Как работает жанровая формула?
А.У.: В нашем случае мы не придавали большого значения соблюдению формулы. Нето крушит врагов, нарушая правила, в том числе и законы криминального сообщества. Он амбивалентен, брутален и не напрашивается на комплименты. Если же говорить о корреляции с реальностью, то о ней можно забыть – ведь для нас документальность не столь важна, как магия характера «падшего ангела». Обстоятельства, в которых он оказывается, конечно, важны, ведь они бы сильно отличались, если бы его кровавая эпопея происходила в Америке или, скажем, в Канаде. В Мексике действует один негласный закон: каждый за себя.
О.С.: Расскажите немного о съемках и кастинге. Как вам удалось заинтересовать таких востребованных актеров, как Тим Рот и Рон Перлман?
А.У.: Сначала мы выбрали актера на главную роль Нето. Хосе Мария Яспик известен по сериалу «Нарко». Затем Пас Вега, играющая его жену, надоумила нас предложить роль адвоката Тиму Роту. Затем мы связались с Роном Перлманом. Оба они, и Тим, и Рон очень любят Мексику и мексиканское кино. Тим недавно сыграл в «Закате» Мишеля Франко, действие которого происходит в Акапулько. А Рон уже очень давно любимый актер Гильермо дель Торо. Как-то все само собой сложилось. Сняли мы фильм довольно быстро – за шесть недель.
О.С.: Вы упомянули Гильермо дель Торо. Он вместе с Алехандро Гонсалесом Иньярриту и Альфонсо Куароном составляет блистательную триаду современных мексиканских режиссеров, признанную во всем мире. Что способствовало, на ваш взгляд, их феноменальному успеху? И как вы позиционируете себя самого – как представителя нового поколения мексиканской школы кино?
А.У.: У каждого из этой тройки есть свой способ кинорассказа. Я бы не стал говорить о школе. Они все очень разные. Но сегодня правила игры меняются. Все больше фильмов выходят сразу на стриминговых платформах, минуя привычный формат фестивальных показов и кинопремьер в кинотеатрах. Стриминг направлен на различные сегменты аудитории. Ты выбираешь фильмы как книги в библиотеке, по интересам и жанровым предпочтениям. Мне кажется, что мы находимся на пороге важных изменений в кинопроцессе.
О.С.: Поговорим о жанровых предпочтениях. Мне кажется, ваш фильм нацелен на любителей жестких мрачноватых триллеров. Вы согласны?
А.У.: Я не думаю, что нужно загонять фильм в какую-то одну нишу. В моих детстве и юности, которые пришлись на 90-е годы, я полюбил
фильмы 70-х с их амбивалентными героями, «хорошими плохими парнями». Это были классические антигерои. Они и сегодня опять востребованы, что, конечно, расширяет зрительскую аудиторию. Наш Нето в этом смысле близкий родственник героям 70-80-х. Нужно обладать особыми качествами, чтобы пройти все круги ада и сохранить человеческое достоинство и веру в среде, в которой жизнь человека не стоит и пятицентовика. Мы старались сделать нашего героя похожим на Джона Уэйна. Он так же молчалив, так же стоически переносит беды и испытания. Я держал в памяти своего дедушку, который много чего повидал в своей жизни.
О.С.: Круги ада мы не так давно видели в антиутопии Мишеля Франко «Новый порядок», где власти безжалостно расправляются с людьми. В той картине есть прямой отсыл к жизни в тоталитарном обществе. У вас, как мне кажется, более ощутима жанровая природа зрелища. Мы видим на экране ужасы и, конечно, не можем не реагировать на них, одновременно осознавая, что это все придумано, сочинено и вообще является развлечением. Вы согласны с такой оценкой?
А.У: В целом, верно. Я только хочу подчеркнуть, что старался уйти от канонов «эксплуатационного кино», предусматривающих циничное и не обусловленное сюжетом любование насилием, сексом, наркотиками. Мне кажется, мой фильм уместно сравнивать с саспенс-триллером «Кровавый алмаз» с Леонардо Ди Каприо (фильм режиссера Эдварда Цвика 2006 года). Там есть кадры, от которых мне становится плохо, скажем, насилие со стороны совсем юных солдат, практически детей, которые воюют в армии мятежников. Там действие происходит в Африке, и экзотический локейшн будто разрешает более откровенный показ того, что было бы неприемлемо на других территориях.
О.С.: Традиционный вопрос о планах на будущее.
А.У.: Я работаю с двумя проектами. Один – что-то близкое к фильму «Святых нет», экранизация романа в стиле «нуар» 50-х годов. И второй – погружение в культуру подпольных мотогонок.
