Почему у Адольфа Гитлера через три четверти века после его смерти не уменьшается число последователей и поклонников?
На этот вопрос пытается ответить новый документальный фильм «Осмысляя Гитлера» (The Meaning of Hitler). С 13 августа он будет демонстрироваться в артхаусных кинотеатрах Америки и одновременно станет доступен для стриминга. Его прокатчик – компания независимого и документального кино IFC Films.
Это новая работа известного документального дуэта Майкла Такера (Michael Tucker) и Петры Эпперлейн (Petra Epperlein). Об Адольфе Гитлере и нацизме написаны тысячи книг, исследований и статей, сняты сотни фильмов, как документальных, так и игровых. Особенность новой ленты в том, что история восхождения и краха Гитлера «проецируется» на нынешнюю политическую ситуацию в США, Европе и мире, включая рост белого супрематизма, попытки легитимации антисемитизма и провокационное переписывание истории.
За основу фильма его авторы взяли книгу немецкого журналиста и писателя Себастьяна Хафнера «Некто Гитлер», написанную в 1978 году (русский перевод ее вышел в 2018 году в петербургском издательстве Ивана Лимбаха – О.С.).
«Хафнер определяет Гитлера как прототип «радикального лузера», как его назвал немецкий писатель Ханс Магнус Энценсбергер, – говорится в заявлении соавторов фильма для прессы. – Формирование этого индивидуума целиком зависело от осуществления проекта радикализации статуса жертвенности как его самого, так и его последователей. Гитлеризм был культом, а его самым фанатичным поклонником стал сам Гитлер».
В числе экспертов, привлеченных комментировать историю нацизма и попытки его реанимации, авторитетные ученые и писатели – исследователи Холокоста Сол Фридландер, Мартин Эмис, Ян Гросс и Ехуда Бауэр, «охотники за нацистами» Беата и Серж Кларсфельд, директор берлинского музея «Бункер» Энно Ленце, археолог Войцех
Мазурек, работающий на месте лагеря смерти Собибор, автор книги об Анне Франк Франсин Проз, психиатр Петер Тейс-Абендрот и многие другие.
Авторы дают слово и таким одиозным личностям, как британский историк Дэвид Ирвинг, известный отрицатель Холокоста. С ним в фильме спорят многие, в том числе профессор Дебора Липштадт, автор книги, полемизирующей с Ирвингом. Эта коллизия легла в основу недавнего игрового фильма «Отрицание» (Denial), в котором роль Липштадт сыграла Рейчел Вайс.
«Устрашающее подтверждение того, что фашизм может возникнуть где угодно, – так характеризует новый фильм Эрик Кон на сайте IndieWire. – Тревожное и вдумчивое эссе докапывается до самой сути мифологии Гитлера, рождая чувства опасности и вызова. Сигнал тревоги, звучащий достаточно громко, но, видимо, недостаточный, чтобы его услышала Америка».
«Мы вслушиваемся в фильм, ценя каждую крупинку правды, интриги и откровения, –рассуждает Оуэн Глайберман в Variety. – Фильм осмысляет Гитлера и Третий рейх с предельной четкостью, не оставляющей лазейки для банального благодушия. Авторы демонстрируют, как отрицание Холокоста, прежде оттесненное в маргинальную сферу, распространяется сегодня со скоростью вируса и вторгается в политическое поле как масштабный фейк».
Петра Эпперлейн и Майкл Такер – семейная пара, и они делят свое время между Нью-Йорком и Берлином. Их также называют Pepper & Bones. Петра родилась в бывшем ГДР, в городе Карл-Маркс-Штадт и начала свою профессиональную деятельность как архитектор. Майкл родился в Гонолулу на Гавайях и начинал как кинооператор.
Они встретились в Нью-Йорке и вместе сняли свой первый фильм «Последний ковбой» (The Last Cowboy). С кинокамерой они объехали полсвета, снимали фильмы в африканских джунглях, на Кубе, в австралийской глуши, на Балканах. Наибольшую известность им принесли фильм «Дворец стрелка» (Gunner Palace) об американских солдатах в Ираке после свержения Саддама Хусейна, и их предпоследняя лента «Карл-Маркс-Сити» (Karl Marx City), в котором Петра возвращается в свой родной город, чтобы разобраться в причинах самоубийства своего отца, предположительно связанного со зловещей восточногерманской спецслужбой Штази.
Петра Эпперлейн и Майлк Такер через платформу Zoom ответили на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Почему вы на фоне велосипеда? Вы в гараже?
Петра Эпперлейн: Нет. Но велосипед всегда должен быть под рукой (смеется).
О.С.: Вообще, велосипед – хороший символ документалистики. Всегда готовы отправиться в путешествие. Хочу вас обоих спросить, почему вы взялись за эту тему? Ведь столько уже сказано, опубликовано, перенесено на экран.
Майкл Такер: Простой ответ такой. Примерно в 2015 году мы стали замечать признаки быстрого возрождения национализма, крайне правой идеологии. Мы тогда снимали в Германии. Тогда же британцы проголосовали за «Брекзит». Резкий крен вправо стал заметен в Польше, в Америке и других странах. Почему? Ведь когда рухнула Берлинская стена, мы все дружно решили, что история наконец-то повернула в правильное русло, что главная трагедия 20-го века – Вторая мировая война и Холокост – не повторится.
П.Э.: Тогда, в 2015–2016 годах мы с Майклом стали свидетелями антиэмигрантских маршей, которые прокатились по Германии. Под покровом темноты тысячи людей с факелами в руках шагали по улицам, скандируя «Пресса лжет!»и другие лозунги, словно взятые напрокат из пропагандистского словаря германских нацистов 30–40 годов. Нас не оставляло ощущение чего-то плохого, что на нас надвигается. Это-то и стало главным импульсом.
О.С.: Известно высказывание Маркса, что история повторяет себя, в первый раз как трагедия, а во второй – как фарс. Не кажется ли вам, что эту формулу следует подправить, имея в виду второе пришествие нацизма. Все слишком серьезно для фарса, не так ли?
М.Т.: Любопытно, что вы об этом говорите. Когда мы подступались к фильму, все действительно напоминало фарс, выступления правых носили какой-то истерический, гротескный характер. Люди бросились перечитывать книги Джорджа Оруэлла и Ханны Арендт. Но сегодня события развиваются на разных уровнях так, что о фарсе говорить не приходится. Все слишком тревожно.
П.Э.: При всех отличиях есть что-то общее между «тогда и теперь». Гитлер создал контролируемый хаос, которым ему было удобно управлять жестким авторитарным способом. Авторитарные тенденции заметно проявились во время правления Трампа, как и его опора на ложь, на фейки, ставшие важным инструментом влияния на общественное мнение.
О.С.: Правильно ли сказать, что книга Хафнера и ваш фильм больше о вине и ответственности немецкого народа, чем о вине и ответственности одной личности – Адольфа Гитлера?
П.Э.: Так получилось, что весь немецкий народ подпал под обаяние одной личности. Хафнер стремится объяснить, почему это произошло.
О.С.: Вы привлекли внушительную группу экспертов – историков, писателей, публицистов. По какому принципу они отбирались?
М.Т.: Нас интересовали люди с ясным умом. Чего только не писали о Гитлере! О его сексуальных комплексах, неудачной карьере художника, сложных отношениях с матерью, влиянии сеансов гипноза. Сегодня, как нам кажется, большинство ученых более рациональны в анализе особенностей формирования личности Гитлера.
О.С.: Вы даете слово отрицателю Холокоста (Дэвиду Ирвингу). Не кажется ли вам, что это именно то, что ему нужно? Трибуна, возможность обращаться к массовой аудитории.
П.Э.: Мы это обсуждали, много спорили. И в итоге решили дать ему слово. Он и ему подобные – часть реальной картины. Снимать фильм об осмыслении Гитлера и нацизма и обойти антисемитизм как массовое живучее явление было бы нелогично. Ирвинг пытается переписать историю, найти других виноватых в трагедии Германии, которыми, конечно же, оказываются евреи.
М.Т.: Там, где в фильме говорит Ирвинг, мы даем комментарий Марка Цукерберга, который объсняет причину, по которой Фейсбук не запрещает высказываться отрицателям Холокоста. Кто-то из них, вероятно, просто придерживается ошибочных взглядов на историю. Мы видим, как в фильме Ирвинг фактически разоблачает себя. Отрицание им Холокоста и тем самым фактов реальной истории есть прямое проявление расовой и этнической ненависти. Для нас принципиально важно выявить и проследить эту связь.
О.С.: Для иллюстрирования феномена массовой истерии вы обращаетесь к культу главных звезд рок-музыки – ансамбля «Битлз», чередуя хроникальные кадры беснующейся толпы их поклонников с хроникой нацистской Германии, с кадрами пропагандистских фильмов Лени Рифеншталь. Не думаю, что любители рок-музыки и поклонники «Битлз» будут рады такому сравнению. Вы считаете его корректным?
М.Т.: Об этом говорит в фильме Мартин Эмис. Нацистская пропаганда стала «раскручивать» Гитлера как объект массового обожания и любви. Характерно, что его проживание с Евой Браун фактически скрывали, чтобы не разочаровывать поклонниц. Если помните, четверку «Битлз» в самом начале их взлета масс медиа аттестовали как самых желанных женихов планеты.
П.Э.: Мы вовсе не сравниваем эти очень разные сюжеты. Мы иллюстрируем историю. Нацистская пропаганда сумела построить и укрепить культ одной личности. Гитлер стал рупором нации, выразителем ее чаяний.
О.С.: В фильме есть повторяющийся кадр. Крупный план эмблемы «Мерседес» на капоте движущегося автомобиля. Они – спонсоры проекта?
М.Т.: Увы, нет! (смеются). Это было бы фантастично! Это как бы ненавязчивое напоминание о том, что флагманы германской индустрии поддерживали нацистов. Гитлер очень ценил автомобили марки «мерседес», у него их было несколько.
О.С.: Что вам кажется важным сказать будущим зрителям перед показом?
П.Э.: В это сложное время трудно рассчитывать на какое-то особое внимание. Надеемся, что наш фильм подстегнет общественную дискуссию о неонацизме и правом супрематизме. Тем более, что в день премьеры, 13 августа, мир отмечает важную дату - 60-летие начала строительства Берлинской стены.
