Вебинар под названием «Эффект западных санкций: взгляд из Украины» (The Effect of Western Sanctions: A View from Ukraine) провел Институт Кеннана – аналитический центр, созданный в 1974 году на платформе Международного центра Вудро Вильсона.
Модератором обсуждения стал исполняющий обязанности директора Института Кеннана Уильям Померанц (William E. Pomeranz). Взгляд из Украины персонифицировали трое виртуальных гостей. Украинский институт будущего (Ukrainian Institute for the Future) представляли его исполнительный директор Вадим Денисенко (Vadym Denysenko) и аналитик этого института Илья Куса (Iliya Kusa).
Этот центр является независимым исследовательским учреждением, который занимается оценкой событий, происходящих в Украине, формулирует практические рекомендации и служит платформой для обсуждения актуальных тем. Как сообщает сайт института, основанного в 2016 году, это совместный проект «украинского бизнеса, политического и общественного секторов».
Третьим гостем вебинара стала Оксана Антоненко (Oksana Antonenko), директор по анализу глобальных рисков британской консалтинговой компании Control Risks. Она консультирует бизнес и правительства по политическим тенденциям и антикризисному управлению в Европе и Евразии. Оксана работала старшим политическим советником в Европейском банке реконструкции и развития.
Эмбарго и коллапс
Открывая дискуссию, Уильям Померанц напомнил, что с 24 февраля, когда началась агрессия России в Украине, США и страны Запада приняли несколько пакетов экономических санкций. Их декларируемая главная цель – ограничить ресурсы России для ведения военных действий. Вопрос, насколько эти меры эффективны, оживленно обсуждается, как и вероятность присоединения к ним ряда крупных стран, пока соблюдающих «нейтралитет» в отношении агрессии России.
Вадим Денисенко и Илья Куса в своих выступлениях основывались на и выводах доклада, подготовленного в стенах Украинского института будущего.
Вадим Денисенко подчеркнул в своем вступительном слове важнейшую роль доходов от экспорта нефти и газа для поддержания стабильности российской валюты и всей бюджетной системы РФ. 40 проц. и 10-11 проц. – такова доля поступлений от продажи нефти и, соответственно, газа в российском бюджете. По данным оратора, федеральные резервы России составляют на сегодняшний день порядка 640 млрд долларов. Однако, из-за санкционных мер примерно 300 млрд долларов, хранимых в ценных бумагах за рубежом, заморожены и не доступны российским властям. Положительное сальдо торгового баланса России в 2021 году составило 186 млрд долларов.
Денисенко выделил факторы, которые могут существенно повлиять на экономическую ситуацию России. Первый – колебание цен на нефть. Второй – введение эмбарго на нефть и газ. Третий – активизация вторичных санкций за нарушение эмбарго.
Он назвал секторы экономики России, которые, по его мнению, сильнее других пострадают от санкций – авиация, автопром, инжиниринг, электроника, металлургия, модернизация нефтегазового сектора, строительство.
Особенно болезненный эффект, сказал он, санкции уже производят на сектор высоких технологий. За два месяца войны Россию уже покинули примерно сто тысяч специалистов-айтишников, и этот процесс только усиливается.
«Все санкции достаточно чувствительны, но на данный момент пока не критичны для режима Путина, – подытожил вводное слово Денисенко. – Начался процесс свободного падения экономики, который займет какое-то время. Будет неуклонно снижаться качество жизни обычного россиянина, что увеличит масштабы эмиграции и усилит демографический кризис. Вместе с тем, можно предположить, что коллапс экономики не будет одномоментным и займет около одного-двух лет при условии введения действенного нефтяного эмбарго».
Проверка на дорогах войны
Илья Куса считает, что санкции станут проверкой на прочность политической системы России.
«Мы разбили показатель проверки на четыре раздела – протестный потенциал, стойкость элит, лояльность армии и спецслужб, персональная вера в Путина, – сказал он. – Дпвайте по порядку. Россияне сегодня не готовы сражаться с системой. Даже те из них, кто сильнее других пострадают от санкций. Я имею в виду предпринимателей, в основном в Москве и Петербурге, в ряде других крупных городов, кто хорошо зарабатывает, кто ездит за границу, у кого есть иностранные партнеры, а также наемных работников этого сектора. Примерно 60 проц. населения России целиком зависят от государства и потому крайне неохотно вступают с ним в конфликт. Надо учитывать, что в России традиционно слабы антивоенные настроения. После того, как за последние годы была жестко зачищена оппозиция, в стране практически не осталось тех, кто мог бы организовать влиятельное протестное движение. Алексей Навальный, единственный реальный лидер оппозиции, находится в тюрьме. У нынешних протестных активистов нет ясно сформулированной программы, которая могла бы вдохновить людей на массовые протесты».
Что касается элит, то, по мнению Кусы, они в настоящий момент не готовы вступать в открытое противостояние с Путиным и его командой. «Часть элит сплотилась вокруг Путина, – сказал он, – другие же, тяготеющие к либерализму персоны, такие как Аркадий Дворкович и Анатолий Чубайс, выразили негативное отношение к войне тем, что ушли в отставку и уехали на границу. Но монолитность элит, в целом, пока остается нерушимой, за исключением отдельных трещин».
Лояльность армии и спецслужб Путину также пока не подвергается аналитиками сомнению. Конечно, есть признаки подковерной борьбы между различными силовыми ведомствами, но они не носят критического характера.
И, наконец, несколько прочна в России вера в Путина, в его харизму? Как считает Куса, значительной части населения страны импонирует его имидж борца за справедливый передел мира, где Россия стремится занять подобающее ей высокое место.
«Этот имидж Путин призван подкреплять победами, – заметил он. – Если же вождь не сможет предъявить избирателям военную победу над Украиной и отвоеванные у нее территории, то это может самым роковым образом подорвать веру в него. В этой связи власти всячески оттягивают объявление всеобщей мобилизации, поскольку понимают, что их сограждане любят войну только по телевизору, а не в реальности».
Илья Куса назвал слабые места в лице отдельных групп населения, которые могут проявиться в ходе санкционного противостояния между Россией и Западом. Во-первых, это прозападная молодежь, которая живет в электронном мире, далеком от тех консервативных ценностей, к которым стремятся власти. Во-вторых, это радикальные националисты, для которых Путин может оказаться недостаточно решительным. Кроме того, как заметил Куса, «система, в которой все решения принимает лишь один человек, становится очень уязвима в военное время».
«Сидение на заборе»
В своем выступлении Оксана Антоненко дала высокую оценку докладу, который положен в основу выступлений ее коллег по вебинару, представителей Украинского института будущего. Она назвала доклад сбалансированным и сдержанным. В то же время она посчитала нужным дополнить доводы коллег своими размышлениями в стремлении разобраться в контексте санкций, в том числе в позициях тех стран, которые пока не определились в этом вопросе.
Оксана Антоненко выделила три последовательные цели санкций. Первая – прекращение огня, причем как можно скорее. Вторая –заключение с Россией долгосрочного соглашения при условии сохранения территориальной целостности Украины. И, наконец, третья цель – создание условий, при которых в будущем станет невозможным вооруженная экспансия России в отношении ее соседей.
По ее мнению, особую важность приобретает выжидательная позиция многих стран мира, которые пока никак не определились с санкциями Запада в отношении России, или предпринимают осторожные шаги, причем стараясь не предавать их огласке. Для описания этой позиции выступавшая использовала английское выражение sitting on the fence (сидение на заборе), то есть неопределенность, колебание в выборе четкой, однозначной позиции. Речь, в первую очередь, идет о Китае и Индии. Судя по их заявлениям и действиям, они явно нацелены на то, чтобы получить экономические выгоды из ухода бизнеса США и стран «семерки» с российского рынка. Как подчеркнула Антоненко, если эта тенденция будет закрепляться конкретными действиями, и компании Китая, Индии и других стран займут ниши, оставленные западными корпорациями, то эффект от санкций может быть существенно ослаблен.
Как считает Антоненко, где-то к концу лета – началу осени эффект санкций будет нарастать, нанося существенный структурный ущерб российской экономике. Она сослалась на слова председателя Центрального банка РФ Эльвиры Набиуллиной, которая предупредила о макроэкономическом давлении на Россию. В частности, можно ожидать резкий рост дефицита всего товарного спектра.
Угрозы Кремля
Уильям Померанц попросил авторов доклада подробней описать мотивы и возможные действия стран, «сидящих на заборе».
Эти страны Илья Куса назвал «другой половиной мира», куда он включил страны глобального Юга и Востока, в первую очередь, Китай, Индию, Турцию и страны Персидского залива. Их позиция относительно санкций Запада против России носит откровенно политический характер. По замечанию Ильи, они не знают исторической подоплеки в отношениях между Россией и Украиной и не хотят идти в фарватере Запада, подчеркивая свою независимость в принятии стратегических решений. Нынешнюю войну они в принципе склонны рассматривать не как конфликт России и Украины, а как конфликт России и Запада, в первую очередь, США, в котором Украине уготовлена роль прокси (посредника).
Илья Куса считает, что такой антисанкционный подход «другой половины мира» может существенно ослабить экономическую результативность санкций.
По мнению Оксаны Антоненко, в настоящий момент санкции существуют в полном отрыве от процесса консультаций между сторонами конфликта. Она считает, что было бы разумно попытаться интегрировать хотя бы часть из них в переговорный процесс, чтобы использовать заинтересованность России в их скорейшей отмене в качестве инстумента давления на нее. Отвечая на вопрос об оценке эффективности угроз Кремля о введении «контрсанкций» и конфискации собственности западных компаний, покидающих российский рынок, она напомнила, что на долю России в мире приходится лишь чуть более 3 процентов ВВП (валового внутреннего продукта). Так что, констатирует она, России нереально рассчитывать на эффективность контрмер.
