Американские зрители вскоре увидят на экранах кинотеатров фильм «Мандарины» (Tangerines), снятый совместно кинематографистами Грузии и Эстонии. Картина режиссера Зазы Урушадзе была номинирована на премии «Золотой Глобус» и «Оскар». Как стало известно, компания Samuel Goldwyn Films выпускает ее в прокат 17 апреля.
Фильм переносит нас в 1992 год, в Абхазию, где идет война. Пожилой житель эстонского села Иво (Лембит Ульфсак) и его сосед готовятся собрать урожай мандаринов и уехать в Эстонию. Но в их планы вмешается судьба. В результате перестрелки на земле селения остаются двое раненых, двое врагов, грузин Нико (Миша Месхи) и чеченец Ахмед (Георгий Накашидзе), воюющий на абхазской стороне. Их прячет в своем доме сердобольный Иво...
Режиссеру Зазе Урушадзе 49 лет. В числе снятых им фильмов – «Три дома» (2008) и «Опекун» (2012). Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» позвонил ему в Тбилиси.
Олег Сулькин: Заза, почему вы решили снять фильм о той, уже относительно давней войне начала 90-х?
Заза Урушадзе: Абхазская война – очень болезненная тема для Грузии. Мы потеряли территорию. Много молодых людей погибли, в том числе близкие мне, молодые и талантливые. Но я хочу сказать, что война, локальная война, использована как фон. После того, как фильм прокатился по миру, я вижу, что люди воспринимают его как универсальное послание. Такое могло произойти везде.
О.С.: Пожилой эстонец дает приют в своем доме тяжелораненным заклятым врагам, лечит их и выхаживает. Вы основывались на реальной истории?
З.У.: Это моя фантазия. Да, я знал, что в Абхазии были три селения, где более ста пятидесяти лет жили эстонцы. Они уехали на историческую родину, когда началась война. Несколько лет назад я приехал в Таллинн, где один из моих предыдущих фильмов, «Три дома», открывал ретроспективу грузинского кино. Эстонский продюсер Артур Вебер сказал мне: почему бы не снять фильм об эстонском селе в Абхазии? Я вернулся в Тбилиси, и у меня быстро родился этот сюжет, я написал сценарий за три недели. Сразу набело, без вариантов и проб.
О.С.: Это грузинско-эстонская копродукция?
З.У.: Официально – эстонско-грузинская. Главный продюсер – эстонец Иво Фельт, и доля Эстонии в финансировании проекта больше, чем грузинская. Эстония представила наш фильм на «Золотой глобус» и на «Оскара».
О.С.: Не было обидно, что лавры достаются не Грузии?
З.У.: (смеется). Нет, у нас прекрасные отношения с нашими эстонскими друзьями. Иво Фельт – отличный продюсер, очень творческий человек.
О.С.: Вы сразу выбрали Лембита Ульфсака на главную роль?
З.У.: Я видел в детстве советские фильмы с его участием. Когда же уже во время работы над сценарием увидел его вживую, то сразу понял – это он, наш герой Иво. И, по-моему, я не ошибся. Мы сотрудничали очень хорошо. Лембит настоящий профессионал, слушает режиссера. Интеллигентный, образованный, это видно по глазам, для героя нашего фильма это важно.
О.С.: На роль чеченца Ахмеда вы взяли грузинского актера. С чем связан этот выбор?
З.У.: Увы, я плохо знаю чеченских актеров. А Георгий Накашидзе очень похож на чеченца. Мне об этом говорили сами чеченцы. И он очень хороший актер. Больше года он учился говорить по-русски с чеченским акцентом. Опять же чеченцы подтверждают – именно так они говорят по-русски.
О.С.: Где снималась картина?
З.У.: К сожалению, мы не могли снимать в Абхазии. Мы выбрали Гурию (область на западе Грузии. – О.С.). Живописное ущелье, плантация мандаринов. Но все, что вы видите на экране, нами сделано для съемки. Построили дома, насыпали грунт и траву посадили, даже болотце осушили.
О.С.: Ну а деревья хоть настоящие?
З.У.: (смеется). Деревья почти все настоящие. И мандарины настоящие и очень, кстати, вкусные. Сбор мандаринов в Гурии где-то в декабре. Мы заранее купили весь урожай, еще на деревьях. Фильм снимали в январе. Все снято там, на натуре.
О.С.: Наверное, бюджет у вас был приличный...
З.У.: Нет, бюджет очень маленький, чуть больше 600 тыс. евро. Нам многое дарили, предоставляли бесплатно.
О.С.: Неизбежное сближение заклятых врагов, вынужденных делить кров в доме миротворца, по-моему, просчитывается довольно легко. Замечу, что и грузин, и чеченец вызывают при этом симпатию. А вот развязка довольно неожиданная. И в ней столь же неизбежна сильная зрительская антипатия в отношении российских военных. Они здесь плохие парни. Не кажется ли вам, что в этом можно увидеть схематичность, даже политическую заданность?
З.У.: У меня не было намерения показывать русских плохими парнями. Национальность и религия не имеют никакого значения. Это не политический фильм. Мой мессидж: главная ценность в мире – человеческая жизнь. Драматургия требовала в финале вмешательства какой-то силы. Во время войны в Абхазии российские солдаты и офицеры принимали участие в боевых действиях на стороне абхазцев. Это все знают.
О.С.: Фильм вышел к зрителям во время военного конфликта в Украине. И, наверное, этот контекст затрагивается в ходе ваших встреч со зрителями?
З.У.: Мы закончили фильм еще в 2013 году, до начала войны в Украине. Повторяю, у нас не было замысла снимать политический фильм. Мы говорим, что любая война – это идиотизм. И зрители, наверное, 90 процентов из них, говорят нам после просмотров об универсальности мессиджа фильма. Если коротко, он – о гуманизме. Не хочу говорить красивые слова.
О.С.: Как принимают картину в мире?
З.У.: В Америке я был свидетелем двух долгих оваций, в Гильдии режиссеров в Лос-Анджелесе и в Санта-Барбаре. Люди встали, весь зал, и долго аплодировали. А всего мы получили примерно двадцать призов на разных фестивалях.
О.С.: Вы считаете, был у вашего фильма шанс получить «Оскара»?
З.У.: Если честно, думаю, был. Соперники все очень серьезные и непохожие. Понятно, что «Ида» была фаворитом, очень популярная картина среди академиков. Она вышла на американские экраны значительно раньше нашей картины, еще в мае прошлого года. Ведь только за два дня до церемонии «Оскара» мы узнали, что «Мандарины» куплены для проката в США. Фильм уже куплен многими странами.
О.С.: Есть ли вероятность, что его покажут в России?
З.У.: Думаю, что есть. Не знаю точно. Ведутся переговоры с прокатчиками.
