В Нью-Йорке с 29 апреля начался прокат болгарского полнометражного игрового фильма «Виктория» (Viktoria). Объявлено, что в Лос-Анджелесе показы его начнутся 10 июня, после чего фильм появится на экранах других городов США. Мировая премьера «Виктории» прошла на кинофестивале в Санденсе, после чего он показывался на ряде американских фестивалей, в частности, в Чикаго, Денвере и Санта-Фе.
Кинематограф стран Восточной Европы по-разному прощался с коммунистическим прошлым. Где-то, как в Польше и Венгрии, фильм еще во времена социализма стал острым оружием полемики и рефлексии в утверждении идей свободы. А вот в кино Болгарии лишь в самые последние годы проявляется тенденция глубокого осмысления и решительного расставания с прошлым. И самым ярким и, по мнению критиков, успешным примером стала «Виктория» – авторский дебютный проект сценариста, режиссера и продюсера Майи Витковой (Maya Vitkova).
Героиня фильма Боряна живет в Болгарии и тайно мечтает уехать на Запад. Она беременна, но делает все возможное, чтобы избавиться от ребенка. Тем не менее, появляется на свет девочка Виктория, которую власти страны и лично коммунистический лидер Тодор Живков объявляют ребенком десятилетия. Боряну и Викторию осыпают почестями и подарками, дают квартиру и машину. Но вот наступает крах режима. В условиях хаоса и тотальной «смены вех» Боряна и Виктория должны принять новые правила существования и определиться, как жить дальше...
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» позвонил Майе Витковой в Софию и попросил ответить на несколько вопросов.
Олег Сулькин: В начальных титрах вашего фильма говорится, что он основан на реальных событиях. Как-то в это перестаешь верить, когда сюжет выдает главную сенсацию – рождение ребенка, не связанного с матерью пуповиной.
Майя Виткова: Ну, конечно, новорожденный без пуповины – это метафора. Метафора отсутствия связи между матерью и дочерью, между двумя поколениями болгар. Можно и так прочитать метафору: коммунистическая идеология вовсе не есть пуп земли. В остальном же это биографический фильм, история моей матери и моя история.
О.С.: Вы хотите сказать, что лидер Болгарии Тодор Живков проявлял к вашей семье столь же большой интерес, какой он проявляет в фильме к экранным Боряне и Виктории?
М.В.: Когда я начала работать в 18 лет, то стала помогать на съемках документального фильма об эпохе социализма в Болгарии. Мне довелось увидеть около ста часов архивных съемок, и я узнала разные любопытные истории о том времени. Партийная верхушка и Живков, в первую очередь, время от времени в пропагандистских целях проявляли повышенную заботу об отдельных простых гражданах. Мол, смотрите, как партия печется о своем народе. В канун наступления 1981 года верхушке очень захотелось красиво отметить 1300-летие болгарской государственности. Спустили команду в роддома – выбрать первого ребенка, родившегося в новом году. Выбрали. Ребенка и его родителей осыпали щедрыми подарками, широко чествовали, показывали по телевидению. Вот примерно откуда выросла истории Боряны и Виктории.
О.С.: А мне казалось, что это сатира, преувеличение.
М.В.: Да, это сюрреалистическое допущение – ребенок без пуповины. Но при всем его абсурде это очень близко к стилистике болгарского социализма. Когда режим рухнул, мне было 11 лет, и я все отлично помню. Мое подростковое время выпало на так называемый переходный период, который, между прочим, так и не кончается.
О.С.: Я все-таки хотел бы понять, вас что-то связывало с Живковым?
М.В.: Я врала.
О.С.: Поясните, пожалуйста.
М.В.: Я была бунтаркой. Всегда, начиная с детского сада. И меня всегда наказывали. Других, отличающихся от остальных, всегда наказывают. И вот меня в очередной раз поставили в угол, и я от обиды придумала историю, что Тодор Живков – близкий родственник моей бабушки. Вы удивитесь, но меня так и не уличили в обмане.
О.С.: Ваш проект очень личный. Вы и автор сценария, и режиссер, и со-продюсер. И вот в титрах я вижу двух исполнительниц роли Виктории в разных возрастах с вашей фамилией - Дарья Виткова и Калина Виткова. Это ваши дочери?
М.В.: Нет, это дочери моего брата, мои племянницы. Я честно искала юных исполнительниц на эту роль по всей Болгарии. Я по первой профессии режиссер по кастингу, много лет этим занималась, отношусь к подбору актеров очень серьезно. Мы пересмотрели примерно 700 кандидаток. Никого нет, кто подходил на роль. Я испугалась. И вот как-то обедаем дома с братом и его дочерьми. Я дала Дарье прочитать вслух страницу из сценария. Увидела ее глаза и поняла – это ее роль. Такое же выражение глаз у Калины. Я очень довольна тем, как они сыграли.
О.С.: А как вы нашли Ирмену Чичикову, актрису, сыгравшую Боряну?
М.В.: На улице. Буквально! Подошла к ней. Она тогда была студенткой, училась на актрису. Роль Боряны стала для нее хорошим стартом. Теперь она делает актерскую карьеру.
О.С.: Скромный, как я знаю, бюджет, видимо, вынуждал вас к компромиссам?
М.В.: Если речь идет о творческих компромиссах, то их не было. Но по отношению к себе, своему здоровью были сплошные компромиссы – недосып, переутомление на протяжении трех лет съемок. А вообще с момента зарождения идеи фильма до мировой премьеры в Санденсе прошло девять лет.
О.С.: У меня ваша картины вызвала ассоциации с дилогией Анджея Вайды «Человек из мрамора» и «Человек из железа», а также с политической сатирой Фолькера Шлендорфа «Жестяной барабан». Общее, на мой взгляд, – судьба молодого человека, вынужденного выживать в тоталитарном обществе, а если говорить о художественном решении – похожие приемы экзистенциальной притчи и сюрреалистического гротеска.
М.В.: Интересно, спасибо. Мою картину чаще сравнивают с поэтикой Маркеса. А у Анджея Вайды я училась в Варшаве, в его режиссерской школе.
О.С.: Как вы оцениваете нынешнее состояние болгарского кино? Вы ведь вашу картину сделали совместно с Румынией?
М.В.: Оцениваю нынешнее состояние болгарского кино как очень плачевное. Государство выдает деньги только на 3-6 фильмов в год. А без достаточного количества фильмов качество никогда не появится. Говорить о киноиндустрии просто смешно. Мы сделали фильм вместе со студией известного румынского режиссера Кристи Пуйю и его жены Анки. Смотрите, румынское кино на подъеме, оно представлено на всех крупнейших фестивалях мира. «Виктория» – первый болгарский фильм, принятый к показу в Сандансе, первый в Роттердаме, первый в Гетеборге. Но мне, несмотря на 70 фестивалей и десяток призов, государство не дает денег на мой следующий проект.
О.С.: Как вы думаете, почему?
М.В.: Потому что наверху ничего не изменилось, все – как и раньше. Начальники дают деньги своим друзьям.
О.С.: Ваши ожидания от проката в Америке?
М.В.: Очень надеюсь, что на показы придут люди чувствующие и открытые. Я побывала с фильмом в десятках стран, но должна сказать, что лучшая публика – американцы. Я рада, что смогу лично представить картину на показах в Лос-Анджелесе.
