«Этот фильм продолжает дискуссию, которая сегодня до болезненности актуальна», – пишет Джон Дефор, критик ведущего киноиздания The Hollywood Reporter, в статье о новой ленте видного афроамериканского кинодокументалиста Стэнли Нелсона «Черные пантеры: авангард революции» (The Black Panthers: Vanguard of the Revolution). Его показы начались в Нью-Йорке, в киноцентре Film Forum.
Позднее фильм будет показан по телеканалу PBS как первая часть трилогии, над которой сейчас работает Стэнли Нелсон (Stanley Nelson). Как он сообщил «Голосу Америки», две последующие части трилогии расскажут о становлении афроамериканских колледжей Америки и об истории Атлантической работорговли 16-19 веков.
Леворадикальная партия «Черные пантеры» возникла в Окленде (Калифорния) в 1966 году на волне правозащитного движения. В фильме показаны ее лидеры и активисты – Хьюи Ньютон, Бобби Сил, Элдридж и Кэтлин Кливер, Фред Хэмптон. Режиссер мастерски соединяет редкие архивные киносъемки с интервью бывших участников движения, бывших агентов ФБР и информаторов, полицейских-отставников, журналистов.
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал по телефону с режиссером, сценаристом и сопродюсером фильма Стэнли Нелсоном.
Олег Сулькин: Стэнли, почему потребовалось почти полвека, чтобы сделать первый документальный фильм о «Черных пантерах»?
Стэнли Нелсон: Мне лично потребовалось семь лет. Много времени у меня лично ушло на поиски финансирования. Из семи лет – никак не меньше четырех лет. Но я понимаю – вы спрашиваете в общем и целом. Может быть, потому что история движения очень сложная, в ней есть и элементы победы, и элементы поражения.
О.С.: Чтобы «нырнуть» в историю «Черных пантер» на столь длительное время, создатель фильма должен быть, очевидно, сочувствующим идеалам движения, если не открытым его энтузиастом. Трудно вам было сохранять взвешенность и объективность в показе очевидных противоречий «Пантер»?
С.Н.: Совсем несложно. Может, потому что я прежде снял несколько исторических фильмов на близкие темы, и давно уяснил, что главное – это факты. От них я всегда отталкиваюсь. У меня не было задачи героизировать «Пантер», восхвалять их, делать из них идеализированных мучеников. Я рассказываю историю какой она была, без прикрас и тонирования.
О.С.: В истории «Пантер», как известно, много стереотипов и искажений, которые зависят от точки зрения того или иного аналитика или историка движения, не так ли?
С.Н.: Вы знаете, когда один известный эксперт посмотрел нашу картину, то сказал, что мы симпатизируем «Пантерам». Другой известный критик упрекнул нас в том, что мы слишком их критикуем. И тогда я понял: мы на верном пути, где-то посредине полемики.
О.С.: Критики «Пантер» обвиняют их в открытом насилии и провоцировании массовых беспорядков. С другой стороны, – и вы это подробно показываете в фильме, – они много усилий предприняли, чтобы поддерживать порядок и социальный мир в афроамериканских районах, помогать беднейшим семьям, снабжать детей в школах бесплатными завтраками. Вы лично, как человек и кинематографист, обнаружили ли в истории движения что-то новое, вас удивившее?
С.Н.: Да, конечно. Меня поразило, во-первых, как молоды были очень многие участники движения, им было порядка 20-25 лет. Во-вторых, в 70-е годы большинство из них составляли женщины. Что еще важно: ФБР во главе с Эдгаром Гувером ставило целью уничтожение движения. Это не спекуляция, не версия, мы нашли в архиве документы, служебные инструкции, у нас в фильме об этом говорят бывшие сотрудники ФБР, очевидцы. Меня поразили также обилие и уникальность ранее неизвестного хроникального материала, который мы нашли в архивах США, Франции, других стран. Нашли у конкретных людей, очевидцев, участников движения, журналистов, бывших сотрудников правоохранительных органов. Не только старые кинокадры, но и фотографии. У нас в фильме использованы примерно четыресто фотографий тех лет. Потрясающий визуальный материал!
О.С.: Вам дали возможность свободно знакомиться с архивом ФБР?
С.Н.: Фактически да, но какие-то строчки в отдельных затребованных нами файлах были вычеркнуты, замазаны черным. Самым интересным и важным были прямые директивы Гувера своим агентам.
О.С.: В эти дни вам этот вопрос наверняка задают часто. Видите ли вы прямые аналогии между движением «Черных пантер» и нынешним движением протеста «Жизни черных имеют значение» (Black Lives Matter), возникшем после убийств афроамериканцев во Флориде и Миссури?
С.Н.: Если бы вы задали мне этот вопрос год или полтора года назад, я бы ответил отрицательно. Сегодня – положительно. Да, вижу прямые аналогии. Движение протеста, которое в 60-е годы возглавил Мартин Лютер Кинг, рассчитывало на поддержку правительства. Смысл его был в мирном протесте. Пусть нас бьют, наши страдания завоюют нам симпатии и сочувствие других американцев и так, мелкими шагами, мы добьемся победы. Идеология «Пантер» была другой. Надо не просить, а требовать. Не защищаться, а атаковать. Мы выйдем на площади с оружием, что, между прочим, разрешено законом, и покажем полиции, что мы готовы им жестко противостоять. Мы все сделаем сами. Мы накормим наших детей, мы поддержим порядок в наших районах.
Сегодня заметен рост самосознания афроамериканцев, которые приходят к пониманию того, что надо активней бороться за свои права. «Пантеры» научили черных американцев не бояться белых. В культурном смысле можно сказать, что без «Пантер» было бы немыслимо появление такого культурного феномена, как хип-хоп. В целом же, история рождения и краха «Пантер» – серьезный урок, грозное предостережение из прошлого, адресованное современной Америке.
