7 декабря 2003 года состоялись первые во время президентства Владимира Путина выборы в нижнюю палату Федерального собрания Российской Федерации – Государственную Думу. И по итогам подсчета голосов две партии, имевшие представительство в прежнем составе ГД – праволиберальный Союз правых сил и леволиберальная партия «Яблоко» не смогли преодолеть установленный российским законодательством 5-процентный барьер. Согласно официальным данным Центральной избирательной комиссии РФ, у «Яблока» было 4,3% голосов избирателей, у СПС – 3,97%.
Ни разу им этого не удалось и в последующие годы. В октябре 2008 года СПС принял решение о самороспуске в то время, как партия «Яблоко» существует до сих пор и даже имеет минимальное представительство в нескольких региональных парламентах и муниципальных образованиях.
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовала российскими политиками и экспертами и попыталась узнать, чем они объясняют неудачу либеральных партий в декабре 2003 года и есть ли у них надежда на возрождение спроса в России на ценности свободы и прав человека.
«Это были специфические партии, которые олицетворяли давно прошедшее время»
Российский оппозиционный политик Владимир Милов начал свой комментарий для Русской службы «Голоса Америки» с категорического утверждения, что партии СПС и «Яблоко» в 2003 году не проигрывали выборы. «Они преодолели 5%-й барьер, но там имела место фальсификация "последнего момента". Вероятно, было принято политическое решение в Администрации президента – либералов не пустить», – считает он. И аргументирует свое предположение данными параллельного подсчета голосов, который вела в декабре 2003 года КПРФ.
«Но это был первый и последний раз, когда имел место общенациональный параллельный подсчет голосов при Путине. КПРФ это, разумеется, делала в своих интересах, но тогда эти данные показали, что результат их собственного подсчете не очень отличались от реальных. А вот либеральные партии проходили, по крайней мере, совершенно точно проходило "Яблоко", а СПС было на грани», – продолжает Милов.
И напоминает, что Владимир Путин 20 лет назад поздравил было Григория Явлинского с прохождением в Думу, а утром выяснилось, что по итогам фальсификации, эта партия не проходит. «Это сыграло важную, я бы даже сказал экзистенциальную роль, потому что если бы в Думе была бы такая фракция из 50-ти либеральных депутатов, то у "Единой России" не было бы конституционного большинства. И не удалось бы совершить по факту конституционный переворот, когда в 2004 году буквально за несколько месяцев были приняты поправки в законы о партиях, выборах и прочие, которые практически отменили институты демократии и гражданские свободы, ввели разрешительный порядок ведения политической деятельности, чего раньше не было. Для этого нужно было выкинуть либералов из Думы», – подчеркивает оппозиционер.
С другой стороны Владимир Милов считает, что к «Яблоку» и Союзу правых сил было очень много претензий со стороны избирателей: «Это были очень специфические партии, которые прямо олицетворяли давно прошедшее время. СПС – это были люди, которые в правительстве занимались реформами в 90-е, а "Яблоко" — это Явлинский, который был автором программы "500 дней" еще при СССР. И у "Яблока" сформировалась серьезная проблема, (которая заключалась в том) что они традиционно проводили обструкционистскую политику – этакая "баба Яга всегда против". Они ни с кем никогда вместе не работали и за них всегда голосовал их традиционный нишевый избиратель. Их "потолок" был 7-8%, они никогда его не превышали даже на достаточно честных и открытых выборах разных лет».
Что же касается Союза правых сил, то, как напоминает собеседник «Голоса Америки», ее члены вообще себя позиционировали, как пропрезидентская партия, и Борис Немцов в интервью после выборов признал, что это была ошибка, и надо было активнее критиковать власть, а не поддерживать ее.
Что же касается выборов 2007 года, когда «Яблоко» и СПС вновь оказались «за бортом» российского парламента, то тогда, по мнению Милова, была уже другая диспозиция – все дискриминационные политические законы были доработаны, и либеральные партии уже не имели возможности вести полноценную кампанию, поскольку у них изъяли десятки миллионов экземпляров агитационных материалов. «Это была такая спецоперация, чтобы выкинуть либеральные партии из мейнстрима», – резюмирует Владимир Милов.
«Голосование за демократов было выбором в пользу полных прилавков в магазинах»
Политолог Дмитрий Орешкин подтверждает слова Владимира Милова о подтасовках результатов выборов в Госдуму РФ 7 декабря 2003 года.
Дело в том, что осенью в начале зимы 2003 года он был «говорящей головой» Центризбиркома РФ и наблюдал за подведением итогов выборов, что называется, изнутри. И за час до окончания подсчета голосов, у «Яблока» было в районе 4,5% поддержки российских избирателей, а у Союза правых сил – около 4%. Оставалось учесть бюллетени в крупнейших городах европейской части РФ, где их поддержка, по мнению эксперта, «была заведомо выше, чем в целом по стране». В этой связи у собеседника «Голоса Америки» не оставалось сомнений, что депутаты от двух либеральных партий попадут в Государственную Думу.
«Дело в том, что все, так называемые "электоральные султанаты", где выборы грубо и откровенно фальсифицируются, одними из первых сдают данные в систему ГАС-выборы. А последними сдают те регионы, где считают более-менее честно. Поэтому я был абсолютно оптимистичен по поводу того, что и та, и другая партия "перепрыгнут" 5 процентов. И когда это не состоялось, я понял, что вмешался какой-то очень сильный системный фактор. Который, если говорить без обиняков, называется "фальсификат". То есть, вбрасывали голоса за "Единую Россию" больше, чем они обычно получили в городской среде», – поясняет Дмитрий Орешкин.
При этом, по мнению эксперта, на выборах через 4 года у леволиберальной и праволиберальной партии не было шансов на прохождение в Госдуму, потому что Центризбирком РФ тогда возглавлял бывший подчиненный Путина в комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга Владимир Чуров. «Его задачей было довести фальсификат из постыдного явления, которое стараются прикрыть, минимизировать и изолировать в состояние нормы, когда фальсификат стал социально одобряемым явлением и нормой жизни», – дал характеристику бывшему главе Центризбиркома Дмитрий Орешкин. И добавил, что при назначении на этот пост Владимира Чурова в марте 2007 года была нарушено процессуальная норма, поскольку председателем ЦИК может быть только человек с высшим юридическим образованием, а Владимир Чуров окончил физический факультет ЛГУ имени Андрея Жданова. «Зато он оказался человеком Путина, и это оказалось более важным, и, соответственно он принялся выполнять ту функцию, на которую его назначили», – констатирует Орешкин.
Эксперт также считает, что в ближайшее время идеи, закрепленные во Всемирной декларации прав человека, не будут востребованы в России. По его мнению, в конце 1980-х – первой половине 1990-х годов демократия и либерализм были популярны в Советском Союзе и в новой Российской Федерации лишь потому, что большинство населения увязывали эту идеологию с возможностью свободных поездок за границу и общим материальным благополучием. «Поэтому в широком смысле слово голосование за демократов было выбором в пользу полных прилавков в магазинах. И когда ко второй половине 90-х это состоялось, сама по себе идея западных приоритетов начала понемногу выдыхаться, люди стали думать, что эта проблема уже решена, и возникли другие вопросы: а почему все стоит так дорого? А почему нас недостаточно уважают, ведь мы же были великими, могучими и летали в космос? И так далее», – поясняет политолог.
И продолжает, что сейчас россияне забыли, что в годы «развитого социализма» существовал тотальный дефицит и товаров народного потребления, и продуктов питания. «Был такой популярный анекдот: можно ли проехать на верблюде от Москвы до Владивостока? Ответ: – конечно, нет, потому что в Свердловске его съедят», – невесело шутит Дмитрий Орешкин. И в доказательство приводит собственные воспоминания, когда он работал в экспедициях в Нечерноземной зоне: «В магазинах – водка, хлеб, сахар, постное масло, рыбные консервы "Завтрак туриста", и – особенно не разгуляешься».
Орешкин поясняет свою мысль следующим примером: в советские времена существовала система торговли «в нагрузку», когда к желаемым покупателем товарам добавлялось то, что не пользовалось спросом. А сейчас выяснилось, что спросом не пользуются "западные ценности" – права и свободы человека, прозрачность выборов, неприкосновенность собственности. А благодаря экономическим реформам 1990-х годов дефицита товаров повседневного спроса больше нет, хотя эти товары не всегда хорошего качества, а цена на многие из них завышена.
«И когда я сегодня своим студентам говорю, что тогда в магазинах не было, например, пива они недоумевают: "Так нужно было зайти в другой магазин!". То есть у них в голове не укладывается, что того же пива могло не быть в продаже вообще.
А вот крушение Советского Союза начало восприниматься болезненно. Вернулась авторитарная модель управления коммуникативной памятью и люди верят в то, что еще пять лет казалось невозможным – в то, что Украина напала на Россию, и надо сплотиться, чтобы дать ей отпор. Они верят, что в Украине фашизм и нацизм, и надо от них защититься. И этот тоталитарный контроль над картинкой мира очень эффективен, а либеральная идея (в российском обществе) очень непопулярна, и я не вижу никаких оснований для большинства российских граждан возвращаться к либеральным ценностям, тем более что они успешно дискредитированы пропагандой», – пессимистично подводит итог Дмитрий Орешкин.
«Примеров много, когда демократы избирались с хорошим результатом»
В свою очередь Владимир Милов призывает не делать далеко идущих выводов о популярности либеральной идеи в России на базе провалов «Яблока» и расформирования СПС.
«В последние годы мы увидели, как всколыхнулась очень мощная волна низового гражданского движения за перемены, когда появилось новое движение сторонников Навального, собственно, что и надо было делать еще в нулевые годы – создавать новую партию с новыми лицами, уже были и Навальный, и Яшин, и Милов. Но вся повестка, к сожалению, была забита людьми из прошлого», – отмечает оппозиционный политик.
И напоминает, что когда возникло движение Алексея Навального, то во многих российских городах прошли массовые митинги в его поддержку. «Мы увидели результаты выборов и последний пример – выборы мэра Новосибирска, где участвовал лидер сторонников Навального Сергей Бойко, вышедший на второе место, обогнав многие системные партии. Примеров таких много, когда демократы избирались с хорошим результатом. Можно предполагать, что если бы сейчас проходили открытые и честные выборы, то демократические силы получили бы десятки процентов. Поэтому мне вообще не кажется релевантной дискуссия о будущем либеральной идеи в связи с теми прошлыми результатами СПС и "Яблока". Тогда эти партии оценивали как личности, а не как идеи», – считает он.
По мнению Владимира Милова, демократические идеи в России имеют будущее, но не как либеральные, а как идеи партии народовластия, которая обеспечивает сменяемость власти на честных открытых выборах, предполагая полноценную политическую конкуренцию, социальные программы. «Вот такие вещи абсолютно популярны! Верховенство закона, независимые работающие суды, возможность людей себя защитить против государственной машины – такие идеи очень популярны, и я уверен, что когда в России будут настоящие выборы, то представители таких идей получат серьезную поддержку», – заключает Владимир Милов.
«Новая Оттепель, Перестройка или что-то более глобальное ожидает Россию после краха этого режима»
Соучредитель движения «Европейский Петербург» Максим Резник в декабре 2003 года был 29-ти летним председателем Петербургского «Яблока» и, по его воспоминаниям, очень остро переживал происходящее. «Кстати, именно в этот день я познакомился с господином Бегловым, который был и.о. губернатора и представлял на пресс-конференции "Единую Россию". Тогда я ему в лицо сказал, что победили "шариковы", и в тот момент просто не представлял, насколько оказался прав!», – восклицает Максим Резник, который считает, что именно тогда были заложены основы нынешнего российского тоталитаризма.
Оппозиционер вспоминает, что изначально 7 декабря 2003 года бытовала версия о том, что Путин позвонил Григорию Явлинскому, поздравил с прохождением в Думу, а потом фальсификации привели к тому, что партия не преодолела 5%-й барьер. «Но это не было главной причиной. Основной причиной было нежелание и неумение людей видеть главное, этого не хватило лидерам демократического движения и особенно Явлинскому, который по сию пору продолжает обслуживать Путина. Когда он начал это делать, в 2003 или позже – мне сказать трудно. Так что причины две – вождизм и москвоцентризм, потому что люди становились лидерами не потому, что они лучше, а потому что они живут в Москве», – отметил Максим Резник в беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки».
И добавил, что за год до этого он познакомился с Борисом Немцовым на конференции «СПС+Яблоко» и тогда удалось провести восемь кандидатов от этого блока в Законодательное собрание Санкт-Петербурга по одномандатным округам. «Из всех лидеров, которые тогда пытались добиться такого объединения (на федеральном уровне) прав оказался Михаил Ходорковский, который этому всячески способствовал, но из-за упрямства Явлинского этого не случилось», – разводит руками Максим Резник.
Вместе с тем, в отличие от Дмитрия Орешкина, он считает, что либеральная идея будет самой востребованной в России. «История имеет свои законы, в том числе "закон маятника". Сейчас этот маятник слишком далеко качнулся в сторону фашизма и, конечно, новая Оттепель, Перестройка или что-то более глобальное, безусловно, ожидает Россию после краха этого режима, неизбежного поражения в войне, а в этом я не сомневаюсь ни секунды», – уверен Максим Резник, который также убежден, что в России либеральная идея является главная антитезой путинскому режиму, и фашизму. «И я уверен, что мы до этого не только доживем, но и будем в этом принимать самое непосредственное участие», – подытоживает он.
Форум