Какова социально-политическая ситуация в Южной Осетии год спустя после российско-грузинского конфликта? Русская служба «Голоса Америки» побеседовала с представителями российского и грузинского правительств, правозащитниками, теми, кто находится на территории региона и на себе переживает его проблемы.
За прошедший год Варвара Пахоменко, сотрудник правозащитной организации «Центр содействия проведению исследований гражданского общества «Демос», бывала в Южной Осетии почти каждый месяц. В первый раз она приехала в Цхинвали за месяц до российско-грузинского конфликта, то есть в июле 2008 года. У нее была возможность наблюдать ситуацию в регионе в развитии.
«За месяц до конфликта Цхинвал был пустым городом, и все вокруг меня говорили – пахнет войной… Уже после войны, в 20-х числах августа, в городе стало намного больше людей – жители стали возвращаться в надежде, что что-то изменится. Я помню, в августе в городе была эйфория, многие радовались, что теперь это их независимая республика… С тех пор можно было проследить, как уходит чувство эйфории, как меняется общественное настроение», – рассказывает Варвара.
«Тяжелым испытанием стала зима, – продолжает Варвара. – Не было газа, который до войны поставляли из Грузии. Газ дали только весной. И совершенно не восстанавливался жилой фонд. Отстраивались какие-то общественные здания, гостиницы, милицейская, пожарная часть… И может быть, крыши многоэтажек. Но не частный сектор». По словам Варвары, в Южной Осетии сложилась сложная ситуация с коррупцией.
Процесс восстановления региона после российско-грузинского конфликта проходит в основном на средства, выделенные российским правительством. Отдельные российские регионы также создают там целевые проекты. В России при Министерстве регионального развития сформирована Межведомственная комиссия по оказанию содействия в вопросах восстановления и социально-экономического развития Южной Осетии.
В пресс-службе Министерства регионального развития РФ Русской службе «Голоса Америки» подтвердили, что на восстановление отколовшейся от Грузии республики в 2009 году выделено 10 миллиардов рублей, а в ближайшие три года эта сумма составит 20 миллиардов. По словам сотрудника пресс-службы, приоритетными объектами при восстановлении являются объекты жилого фонда, по его словам, практически все школы и больницы в этом году будут восстановлены. Точное количество уже восстановленных объектов российский представитель привести затруднился.
«Контроль за финансовыми средствами осуществляется осетинской и российской стороной в рамках дирекции, в рамках тех официальных документов, которые определяют отношения Южной Осетии и России», – сказал сотрудник пресс-службы. На вопрос «Голоса Америки» о том, довольны ли российские представители темпами строительства, он напомнил, что когда российский президент Дмитрий Медведев посетил Южную Осетию 13 июля, он высказался по ряду объектов, что их строительство надо ускорить. «Так что не всеми объектами довольны», – подтвердил сотрудник российского министерства.
Реальную социально-экономическую ситуацию в Южной Осетии оценить достаточно сложно – статистических данных из независимых источников практически не существует. По данным российской стороны, в результате вооруженного конфликта в Южной Осетии были полностью разрушены более 600-от жилых домов, пострадали более двух тысяч строений. По данным грузинской стороны, в Южной Осетии намеренно разрушали целые деревни, в которых проживали этнические грузины. В результате тысячи людей остались без крова. По данным правозащитников, в регионе высокий уровень безработицы, но президент сепаратистского региона Эдуард Кокойты в интервью ИА REGNUM не назвал точную цифру.
Варвара Пахоменко рассказывает, что строительство в Южной Осетии активизировалось буквально в последние два месяца. В Цхинвали строится жилой микрорайон «Московский» на несколько тысяч квартир. «Осенью представители Российской Счетной палаты приезжали оценивать, и пришли к выводу, что средства не используются по назначению… И тогда поговаривали, что у Кокойты могут быть проблемы. Сейчас, насколько я знаю, контроль над деньгами переведен под контроль Москвы».
По информации, опубликованной в «Российской газете», после визита Председателя Счетной палаты РФ Сергея Степашина в Южную Осетию в сентябре прошлого года, между Счетной палатой России и руководством Южной Осетии была достигнута договоренность о том, что расходы российских бюджетных средств в Южной Осетии будут контролироваться Счетной палатой России.
Варвара добавляет, что с трудоустройством в регионе по-прежнему плохо. «После того, как Россия признала независимость Южной Осетии, Путин дал распоряжение российским регионам сотрудничать с Южной Осетией, чтобы они из бюджета областей выделяли средства. Поэтому создаются совместные проекты с Ростовской областью, с Нижегородской. Но пока следы заметны слабо. Людям негде работать, непонятно, чем им заниматься».
Андрей Черемных, представитель организации «Молодежное правозащитное движение», тоже побывал в Южной Осетии. Его организация помогает развитию молодежных, гражданских и политических инициатив. Андрей также хотел разобраться, в каком состоянии находятся в Южной Осетии сельские школы и другие образовательные учреждения. Он рассказывает, что в сельских школах – сильная нехватка книг и оборудования, некоторые школы совершенно разрушены. Во время поездки Андрей встретился и побеседовал примерно с пятидесятью жителями Южной Осетии.
«В Южной Осетии я был в апреле. В Цхинвале есть отстроенные дома, но масса зданий на тот момент не была восстановлена», – рассказывает Андрей. «В Цхинвале были инициативы самих погорельцев по восстановлению домов, но особого влияния на ситуацию они (погорельцы) не могли оказать».
В интервью Русской службе «Голоса Америки» заместитель государственного министра по вопросам реинтеграции Грузии Давид Раквиашвили рассказал, что этнических грузин в Южной Осетии практически не осталось – они покинули регион. По его словам, в настоящее время в Грузии находятся примерно 26 тысяч перемещенных лиц. «Правительство Грузии быстро прореагировало, для беженцев были построены дома, им выделены небольшие участки земли», – рассказывает замминистра.
Г-н Раквиашвили сообщил, что там, где проходит административная граница между Грузией и Южной Осетий, грузинское правительство собиралось запустить программу экономического восстановления, в которой должно было участвовать население по обе стороны границы. По словам замминистра, целью программы было объединение осетин и грузин в совместные фермерские общины, создание для местных жителей условий, в которых они могли бы вместе работать. «Но программу пришлось закрыть, когда Россия наложила вето на продление действия мандата миссии ОБСЕ в Южной Осетии. Де факто правительство Южной Осетии не допускает международных наблюдателей в Цхинвали и в районы к северу от города. Сейчас Грузия не сотрудничает с де факто правительством Южной Осетии в вопросе предоставления гуманитарной помощи местному населению», – сказал замминистра Грузии.
На недавнем слушании в Сенате заместитель министра обороны США Александр Вершбоу подчеркнул, что недавнее обострение ситуации в зоне конфликта еще раз доказывает, что присутствие международных наблюдателей по обе стороны административной границы просто необходимо.
Тимур Сховребов живет в Цхинвали. Он издает газету «21-й век», которую называет «независимой и сильно политизированной». Тимур считает себя политическим оппозиционером администрации Эдуарда Кокойты. Он не мог участвовать в прошедших в Южной Осетии в марте парламентских выборах, так как независимые кандидаты к участию не допускались. Тимур говорит, что в будущем продолжит политическую деятельность.
«В Южной Осетии формируется, возникает слабенькая оппозиция, и ее не подавляют. Раньше мне было газету довольно сложно издавать. Сейчас сложностей политического характера нет, только финансовые. Если у меня деньги есть – могу выпускать газету, мне никто не мешает», – рассказывает он.
По словам Тимура, он не против власти, он – «против глупостей власти».
«Я не доволен темпами строительства. Сегодня я ездил в деревню Дменис, недалеко от Цхинвала. Там восемь домов было полностью разрушено и сгорело. Сейчас ни один не восстановлен», – рассказывает Тимур. «Глава администрации мне сказал, что люди сами виноваты – не подготовили необходимый пакет документов. Выходит, человеку недостаточно, что дом сгорел во время войны, ему надо доказать, что он не сам его сжег? И еще один момент. В Цхинвале ремонтируются здания: санэпидемстанция, банк, МВД. Но я считаю, что это не первоочередное. Сначала надо восстанавливать жилой фонд, обустроить людей. Ведь это нарушения права граждан на жилище».
По словам Варвары Пахоменко, многие жители Южной Осетии считают, что в конфликте политики преследуют свои интересы, а о рядовых гражданах не думают. «Я много раз слышала от местных жителей: «Почему они так с нами поступают, им и до войны до нас не было дела», – рассказывает Варвара. «Мне жаловалась одна русская женщина, там живущая: «Куда же девается гуманитарная помощь из России, если даже до меня, до русской, она не доходит?» – цитирует Варвара слова этой женщины.
«Многие не понимают, куда дальше», – продолжает Варвара. «Все рады тому, что там стоят российские войска, но есть ощущение, что это все может постепенно превратиться в военную базу. Местные жители будут работать рядом с базой. А все остальное – это будет такая полу-дача, где нет работы и нечего делать».
По мнению Тимура Цховребова, в Южной Осетии есть природные ресурсы, которые можно разрабатывать. «Здесь есть месторождения цинковой руды… Но шахты восстанавливать очень дорого, – считает он. – Можно разводить то, что дала природа, у нас чистейшая экология. Есть запасы букового леса и минеральной воды. У нас очень хорошо растет роза, я бы на нее переориентировал хозяйство, на производство розового масла. Но все эти отрасли требуют огромных инвестиций».
По свидетельствам Андрея Черемных, те жители Южной Осетии, с которыми он разговаривал во время своей поездки, положительно относятся к объявлению независимости. Однако неприязни к грузинам у них нет. «Многие говорили, что хотят взаимодействовать, дружить дальше… Некоторые представители НПО рассказывали, что готовы разрабатывать проекты по борьбе с нетерпимостью в обществе по отношению к грузинам, – говорит Андрей. – Некоторые осетины, с которыми я разговаривал, искренне обижаются, почему они исключены из процесса международных слушаний и переговоров по вопросу августовской войны».
Постоянный представитель Грузии в США Бату Кутелия в интервью «Голосу Америки» сказал, что часто слышал и другие мнения жителей Южной Осетии. «Я говорил со многими осетинами, и они были счастливы жить в Грузии. 60 процентов семей до войны в Южной Осетии были смешанными. В других частях Грузии расположено значительное количество осетинских деревень. И они там счастливы, живут без проблем. Для того, чтобы прийти к более точным выводам, нужно провести более широкий и точный опрос населения», – считает постоянный представитель Грузии в США.
Андрей Черемных рассказал об одном эпизоде своей поездки в Южную Осетию, который его сильно поразил. Во Владикавказе, в Северной Осетии, он нашел таксиста, который собирал пассажиров, чтобы за плату отвезти в Цхинвали. Водитель был осетин, а одна из его пассажирок – грузинская женщина. «Меня поразило, как они друг с другом общались», – рассказывает Андрей. – Все, что они говорили, было связано с негодованием и с непониманием того, зачем политики развязали эту войну. У этой женщины из Грузии масса родственников в Южной Осетии, равно как и у мужчины-водителя есть родственники с грузинской стороны. Это стало для меня шоком в хорошем смысле. Обычные простые люди могли так тепло друг с другом общаться, несмотря на то, что пережили войну друг с другом», – удивляется Андрей Черемных.
