В понедельник 25 января в Сочи состоялись трехсторонние переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта с участием президентов России, Азербайджана и Армении Дмитрия Медведева, Ильхама Алиева и Сержа Саркисяна. Подобные встречи давно стали регулярными. Только в прошлом году лидеры двух закавказских государств встречались шесть раз. Дважды в этих встречах участвовал российский президент. Россия с 1992-го года совместно с Соединенными Штатами и Францией в составе Минской группы ОБСЕ работает над урегулированием этого регионального конфликта, возникшего еще в бытность СССР, в 1988-м году. Именно тогда населенная преимущественно армянами Нагорно-Карабахская автономная область (НКАО) приняла решение о своем выходе из состава Азербайджанской ССР. В 1991-м году было объявлено о создании Нагорно-Карабахской Республики со столицей в Степанакерте в границах бывшей НКАО и соседних населенных армянами районов Азербайджана. Начавшийся после этого вооруженный конфликт не помог Баку восстановить контроль над территорией Нагорного Карабаха и несколькими прилегающими к нему районами. В ситуацию было вынуждено вмешаться международное сообщество.
Максимум, что удалось сделать международным переговорщикам за последние десятилетия – это добиться в 1994-м году прекращения огня в зоне конфликта. Сегодняшний саммит в Сочи, который, по официальному заявлению российских властей, был «откровенным и полезным», также не внес какой-то ясности в будущее переговорного процесса. Вот как комментируют Русской службе «Голоса Америки» это событие различные эксперты в Москве.
«В силу того, что у разных сторон, и прежде всего у официальных Баку и Еревана, сохраняется совершенно разное представление о конечных результатах нынешних переговоров, я пока не вижу перспектив разрешения конфликта, кроме, пожалуй, силового сценария, – прогнозирует ситуацию директор Института стран СНГ Константин Затулин. – Но если азербайджанское руководство все-таки предпримет военную попытку восстановить контроль над утраченными, или как оно считает, оккупированными Арменией территориями, то успех такой акции далеко не очевиден. По меньшей мере, это приведет к большим экономическим проблемам и оттоку международных инвестиций, к которым стремится сегодня Азербайджан».
В любом случае, продолжает профессор Затулин, переговоры лучше войны: они поддерживают уровень доверия и сохраняют надежду на будущий мирный способ разрешения проблемы. При этом Константин Затулин теоретически не исключает вариант, при котором Россия, США и Евросоюз – как спонсоры мирного процесса –«просто продиктуют» Баку и Еревану свои условия окончательного урегулирования. Однако совсем не факт, считает Константин Затулин, что, во-первых, участники конфликта согласятся выполнить условия ведущих мировых держав, а во-вторых, что о своих «особых интересах» не заявят региональные державы – Турция и Иран.
16 января этого года посольство Азербайджана в Москве направило в МИД России ноту протеста в связи с заявлением вице-спикера Госдумы Владимира Жириновского о возможности признания Российской Федерацией независимости Нагорного Карабаха, если Степанакерт сам эту независимость провозгласит. Вот как сегодня лидер ЛДПР прокомментировал свое недавнее заявление уже в интервью нашей редакции: «Армяно-азербайджанские противоречия настолько глубоки, что я не могу представить себе мирный переход Карабаха обратно под юрисдикцию Баку, поэтому необходимо искать какой-то новый, разумеется, приемлемый для всех сторон правовой статус. Азербайджанские власти на меня за это обижаются, но ведь не я являюсь виновником этого межэтнического конфликта. Я только констатирую очевидные вещи, как специалист, который жил и работал в этом регионе».
По мнению вице-спикера Владимира Жириновского, Россия заинтересована вовсе не том, чтобы добиваться односторонних преимуществ для Армении в ущерб Азербайджану, а в том, чтобы в этом регионе была стабильность. И здесь, как считает Владимир Жириновский, есть поле для сотрудничества Вашингтона и Москвы.
«Решение нагорно-карабахского конфликта следует рассматривать в комплексе с проблемой нормализации армяно-турецких отношений. Тут свое влияние на Анкару могут продемонстрировать Россия и в еще большей степени – Соединенные Штаты, которые имеют серьезный ресурс в диалоге со своими турецкими союзниками», – полагает ведущий научный сотрудник Московского Центра Карнеги Андрей Рябов. Принято считать, что определенное напряжение в отношениях Еревана и Анкары может быть выгодно Москве для сохранения влияния на своего стратегического союзника на Южном Кавказе – Армению, продолжает аналитик Андрей Рябов, однако вряд ли эта задача является главной для российской дипломатии на ближайшую перспективу. Что касается Вашингтона, то снижение остроты армяно-турецких противоречий соответствует стратегическим планам по разрешению конфликтов в Каспийско-черноморском регионе, которые ставит перед собой администрация Барака Обамы, – отмечает Андрей Рябов. – И здесь интересы Вашингтона и Москвы можно назвать близкими».
