Любовь Соболь, соратница российского оппозиционера Алексея Навального, вынужденная покинуть Россию из-за уголовного преследования, которому она подверглась за политическую деятельность, на этой неделе побывала в Вашингтоне.
В столице США Соболь, которая входит в Антивоенный комитет России, образованный оказавшимися в вынужденной эмиграции российскими общественными деятелями, разговаривала с американскими политиками и русскоязычными жителями Вашингтона. Многие из них сейчас регулярно выходят на антивоенные протесты к посольству России и разделяют взгляды российской оппозиции, выступающей против развязанной Кремлем агрессии против Украины.
В интервью Русской службе «Голоса Америки» юрист Фонда борьбы с коррупцией рассказала о том, что, по ее мнению, нужно делать Западу для прекращения российской агрессии против Украины.
Данила Гальперович: Вы сейчас находитесь в США, до этого сюда совсем недавно приезжали ваши коллеги, Леонид Волков и Владимир Ашурков – очевидно, что у команды Навального происходят довольно интенсивные контакты с американскими политиками, в том числе с законодателями. Какова роль США в нынешней ситуации, что отсюда можно сделать и в отношении судьбы Алексея Навального, и вообще в смысле поддержки гражданского общества в России?
Любовь Соболь: Я думаю что сейчас важная роль вообще всего цивилизованного мира заключается в том, чтобы было достигнуто общее понимание – с режимом Путина нельзя договариваться. Никаких разговоров про «сохранение лица» Путина быть не должно – это ложная позиция, которая просто откладывает проблему путинского режима, шантажа, продовольственного кризиса, угрозы ядерной войны и так далее на следующее поколение политиков. Поэтому должна быть принципиальная и жесткая позиция Европы, США и Великобритании о том, что с режимом Путина нельзя договариваться – это преступники, и никаких разговоров с ними быть не должно.
Д.Г.: Насколько, по-вашему, режим использовал ситуацию с войной, чтобы внутри страны закрутить гайки? Мы все помним, как за вами по пятам ходили донимавшие вас люди из разных провластных команд, но сейчас уровень совершенно другой – там уголовные дела со сроками до 15 лет за посты в соцсетях. Какова сейчас ситуация с оппозицией в России?
Л.С.: Я вижу, что очень много людей протестуют и выходят на улицы по-прежнему. Было исследование «Новой газеты», что, если брать последние 10 лет, то более 30 процентов административных дел по протесту за эти 10 лет было возбуждено за два месяца войны. То есть, огромное число россиян по-прежнему выходит в регионах. Путин достаточно жестко контролирует информационное пространство, поэтому это не видно, но люди сопротивляются: кто-то сжигает военкоматы, кто-то раскладывает листовки, кто-то вешает ленточки, кто-то пишет на банкнотах антивоенные лозунги. Россияне сопротивляются и не хотят этой войны. 23 процента россиян доверяют российскому телевидению – это большая цифра, не 2-3 процента, но это не большинство. Поэтому сейчас, конечно, важно продолжать сопротивление и бороться за демократию в России и за остановку этой преступной кровопролитной войны.
Д.Г.: Я видел в соцсетях посты в ответ на ваши последние антикоррупционные расследования, в том числе в ответ на очень серьезное расследование о главе «Газпрома», где комментаторы говорят о том, что сейчас такие расследования не ко времени: тут, мол, на дворе страшная война, бомбы падают, а вы все у них какое-то золото спрятанное ищете. Насколько антикоррупционная деятельность важна в нынешней обстановке?
Л.С.: Я думаю, что важна любая деятельность против путинского режима – он коррупционный и преступный. Путин ведет эту войну ровно для того, чтобы сохранить свое коррупционное состояние и остаться у власти. Поэтому я считаю, что все усилия гражданского общества очень важны. Кто может делать антикоррупционные расследования – должен их делать, кто может выходить на улицы – должен выходить на улицы, кто может саботировать со стороны бизнеса поставки вооружений – должен это делать. И поэтому не стоит ограничивать наш арсенал. У нас, к сожалению, нет единственного верного пути, по которому мы можем пойти и побороть режим Путина, мы должны использовать разные механизмы. Санкционное давление, антикоррупционные расследования, медийная активность – все для для того, чтобы все вместе объединиться и остановить эту войну, сделать так, чтобы Путин перестал мучить Украину, весь цивилизованный мир и Россию в том числе. Россияне страдают от режима Путина не меньше, чем другие страны. Поэтому я считаю, что все усилия очень важны.
Д.Г.: Что вы знаете об условиях содержания и состоянии здоровья Алексея Навального? Вы человек из его команды и, скорее всего, ближе к какой-то информации об этом, чем другие.
Л.С.: Знаете, Алексей такой человек (я с ним работаю уже 11 лет), что, наверное, мы – это последние люди, которые узнают о его состоянии здоровья или о чем-то плохом. Это человек, который, даже находясь сейчас в достаточно жестких и тяжелых условиях российской тюрьмы, через своих адвокатов подбадривает нас, людей, которые находятся на свободе. А мы должны понимать, что российская тюрьма – это в целом неприятное место для пребывания людей, но для Алексея там создают отдельные условия, тюрьму в тюрьме. Поэтому он не будет жаловаться до последнего, он будет держаться и воодушевлять других людей. Он действительно является лидером по своей природе. Конечно, мы все тревожимся за состояние здоровья и за жизнь Алексея, мы пытаемся всегда держать руку на пульсе, чтобы узнать, что с ним происходит, и в каком режиме он находится, что там происходит внутри тюрьмы, это очень сложно сделать извне. При этом я считаю, что мы должны бороться за Навального как за человека, который является лидером демократической оппозиции, который за последние 10 лет создал демократическую оппозицию в России как ведущую политическую силу.
Д.Г.: Алексей недавно в суде, выступая с одним из своих «последних слов», пообещал российской власти, что она проиграет эту войну, Что Запад должен сделать, чтобы Путин проиграл эту войну?
Л.С.: Продолжать давление. Создавать издержки для Владимира Путина – мы же понимаем, что Алексея Навального выпустят из тюрьмы, когда Путину будет невыгодно его там держать, когда издержки от пребывания Навального в тюрьме и в колонии превысят для Путина выгоды от того, что Навальный там находится. То же самое с Украиной - Путину должно стать невыгодно воевать в Украине, эти издержки должны превысить выгоду. Давление может выражаться в разных вариантах: я, например, удивляюсь, почему Алина Кабаева не находится в санкционном списке США, почему Владимир Потанин, который на втором месте в списке Forbes по России, не находится под санкционным давлением. Мы, команда Навального, создали список из шести тысяч людей, которые являются бенефициарами режима Путина, которые являются опорой, поддержкой и щупальцами режима Путина. И мы, конечно, продвигаем этот список, потому что считаем, что только давление на Путина может остановить эту кровопролитную войну, остановить его режим, остановить преступления, которые он совершает.
