Президент России Владимир Путин 17 октября лично контролировал ход больших ракетных учений «Гром-2019», в ходе которых использовались межконтинентальные баллистические и крылатые ракеты – по учебным целям были выпущены ракеты «Ярс» и «Синева» (SS-27 Mod2 и SS-N-23 Skiff по классификации НАТО).
В целом эти учения были одними из самых крупных за последнее время – к ним, по заявлению Министерства обороны России, были привлечены около «12 тысяч военнослужащих, 213 пусковых ракетных установок, до 105 летательных аппаратов, из них 5 стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев, до 15 надводных кораблей и 5 подводных лодок, 310 единиц боевой и специальной техники».
Накануне учений один из высокопоставленных чиновников Минобороны России, генерал-майор Евгений Ильин сообщил журналистам, что «замыслом учения предполагается, что в условиях сохранения конфликтного потенциала по периметру границ Российской Федерации происходит эскалация обстановки, в результате чего создается угроза суверенитету и территориальной целостности государства».
При этом совсем недавно Путин в интервью журналистам RT Arabic, Sky News и Al Arabiya говорил, что у Москвы есть серьезная обеспокоенность по поводу судьбы договора СНВ-3, который Россия хотела бы продлить: «Для того, чтобы он был продлён, работать надо прямо сейчас. Мы сделали эти предложения, они на столе у американской администрации. Ответа нет. Мы так понимаем, что они пока не определились, нужно продлевать этот договор, как они считают, или не нужно».
По мнению Путина, если договор СНВ-3 будет ликвидирован, то в мире вообще ничего не останется с точки зрения ограничения наступательных вооружений, что плохо: «Уже другая будет ситуация в мире. Она станет, безусловно, более опасной, и мир станет более опасным и менее предсказуемым, чем тот, в котором мы живём сейчас».
Призыв к диалогу на фоне военных учений – классическая модель поведения в международных отношениях, но в данном случае она критически воспринимается США и их союзниками по НАТО. Североатлантический альянс прямо возложил на Москву ответственность за то, что развалился Договор о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД), и в миролюбивый настрой Кремля после событий в Украине и Сирии западные страны не верят. Однако контроль над вооружениями существовал и в обстановке холодной войны, когда Вашингтон и Москва не верили друг другу совсем.
Алексей Арбатов: Путин поменял свое мнение о контроле над вооружениями
Незадолго до заявлений Владимира Путина о необходимости продления договора СНВ-3 в Вашингтоне побывал Алексей Арбатов, руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН. В своем выступлении в организации «Инициатива по уменьшению ядерной угрозы» (NuclearThreatInitiative, NTI) российский ученый сообщил, что Путин, по его словам, «недавно изменил, причем довольно радикально, свою позицию относительно контроля над вооружениями, что могло остаться незамеченным для людей в США».
«Когда он вернулся на президентский пост в 2012 году, он заявил – «Ядерное оружие – это гарантия нашей безопасности. Они предназначены не для агрессии, а для сдерживания». Он тогда ни слова не сказал о контроле над вооружениями. Теперь он говорит, что развал системы этого контроля является главной угрозой для международной безопасности. Он повторяет это снова и снова» - подчеркнул Алексей Арбатов.
По мнению Арбатова, еще один признак изменения позиции Кремля в области контроля над вооружениями – это смена его подхода к договорам ДРСМД и СНВ-3: «Сам Путин еще совсем недавно, в декабре, говорил, что не понимает, почему советские руководители подписали этот договор. Однако теперь он заявляет, что ДРСМД был одним из основных факторов глобальной и региональной стабильности. Путин был против продления договора СНВ-3, теперь он – за, и «даже новые вооружения, о которых он недавно так увлеченно рассказывал, не являются «священными коровами», и также могут быть предметом для переговоров. Все это – серьезные изменения».
Сам Арбатов высказался за скорейшие переговоры между США и Россией о продлении действия СНВ-3 – точно так же, как это сделал в прошедшие выходные и Владимир Путин.
Российский специалист по контролю над вооружениями обрисовал три «новых школы» в подходе к ядерному оружию. Это «ядерные реваншисты» – люди, которые считают, что ядерные вооружения после их глубокого сокращения в течение предыдущих 30 лет опять стали эффективным инструментом внешней политики и даже возможного ведения войны; ядерные идеалисты – те, кто выступает за полный запрет ядерных испытаний и полное ядерное разоружение; и ядерные ревизионисты, считающие, что контроль над вооружениями больше не важен, поскольку другие виды вооружений развились значительно, а также появились другие виды угроз.
Последние, по мнению Арбатова, особенно опасны, поскольку к ним рады прислушиваться некоторые лидеры нового поколения, которые не хотят заниматься кропотливой работой по проговариванию деталей и особенностей контроля над вооружениями, а считают достаточным просто произнесение красочных речей на международных форумах.
Линн Растин: заключение нового договора по стратегическим наступательным вооружениям между США и Россией в ближайшее время невозможно
Вице-президент NTIЛинн Растин (Lynn Rusten), занимавшая должность старшего директора по контролю над вооружениями в Совете национальной безопасности США при администрации президента Барака Обамы, во многом согласна с Алексеем Арбатовым.
«Сейчас действительно очень опасное время для наших отношений в сфере ядерных вооружений, и Алексей Арбатов прав в том, что контроль над вооружениями по-прежнему важен, и что он продолжает играть стабилизирующую роль. Я также согласна с ним в том, что продление СНВ-3 необходимо, и я надеюсь на то, что администрация президента Трампа согласится это сделать» - говорит Линн Растин в интервью Русской службе «Голоса Америки».
По мнению Линн Растин, лидеры и США, и России ответственны за то, что идет размывание системы контроля над стратегическими вооружениями. Новая гонка вооружений очень вероятна, полагает американский эксперт, потому что народы и руководители США и России теперь придают этой теме меньше внимания, чем в прошлом: «Теперь опасность ядерной войны – это не то, что живет в головах обычных людей, они не просыпаются каждый день с мыслями о такой возможности, и это означает, что на лидеров необходимо оказывать давление, чтобы они понимали важность этой проблемы».
Вице-президент NTIвыступает за продление действия СНВ-3 прямо сейчас: «Продлять СНВ-3 прямо сейчас нужно потому, что выработка нового договора в последний год нынешнего президентства Дональда Трампа будет практически невероятна. Это связано и с сезоном выборов, и с процедурой импичмента, так что для детальной работы над новым серьезным договором с Россией по вооружениям нет никакой возможности».
«Надо продлить СНВ-3, и параллельно можно начинать разговор о чем-то новом, одно другому совершенно не мешает» - считает Линн Растин.
Майкл Кофман: к нынешней концепции стратегической стабильности есть вопросы
Эксперт Центра военно-морского анализа Майкл Кофман (MichaelKofman) отмечает, что «контроль над вооружениями – жертва своего собственного успеха, потому что сейчас стратегическая стабильность в результате него достигнута: ни одна из стран не может нанести ядерный удар без возможности ответа другой стороны, это – стабильность».
При этом, по словам Майкла Кофмана в интервью «Голосу Америки», у традиционного подхода к стратегической стабильности есть недостатки: «Есть большая проблема с тем, что ни стратегические неядерные вооружения, ни ядерное тактическое оружие не являются предметом никаких договоров многие десятилетия. То есть, контроль над вооружениями отвечает задачам установления стратегической стабильности и регулированию сферы стратегического ядерного оружия, но он не отвечает на другие вызовы, становящиеся очень серьезными».
«Обычные вооружения дальнего радиуса действия», - продолжает эксперт Центра военно-морского анализа, – «в действительности стратегические по своему смыслу, и у России к нам долгое время были претензии по этому поводу. Нынешнее понятие «стратегической стабильности», предполагающее прежде всего стабильность в ядерной сфере, никак не снимает эту проблему. У России, в свою очередь, очень серьезный арсенал тактического ядерного оружия, тоже вызывающий беспокойство у США».
Майкл Кофман скептически относится к тому, что специалисты по стратегической стабильности называют системой договоров по контролю над вооружениями: «Система не разваливается, потому что никакой системы не было: были отдельные договоры, и да, во многих случаях взаимные инспекции по этим договорам исходили из системы контроля, заложенной в СНВ – но СНВ-то как раз пока действует».
«Контроль над вооружениями действительно имеет место, когда лидеры верят в его эффективность. Он же является плодом договоренности трех сообществ – сторонников ядерного превосходства, сторонников паритета и сторонников разоружения, каковым, кстати, был Рональд Рейган. А если оба президента не верят в то, что им нужно договариваться и поддерживать разоружение, то это не работает» - объясняет американский специалист по вооружениям.
