Обстрел Мариуполя, ответственность за который на Западе возлагают на пророссийских сепаратистов, и общее обострение ситуации на востоке Украины, повлекли за собой новою волну критики в адрес Кремля и спровоцировали обсуждение ужесточения санкций против России. Такая реакция вписывается в канву нынешнего кризиса, который многие наблюдатели считают самым острым в послевоенной Европе.
«Дебаты идут вокруг ужесточения санкций, о переговорном процессе мало кто вспоминает», – говорит Сэм Чарап, старший научный сотрудник вашингтонского Международного института стратегических исследований (IISS).
Острота кризиса проявляется во всех его аспектах – и в гуманитарном (тысячи убитых и сотни тысяч беженцев или перемещенных лиц на востоке Украины), и в политическом (дестабилизация системы европейской безопасности и резкое ухудшение американо-российских отношений), и в экономическом (угроза дефолта в Украине, резкое ухудшение экономических показателей в России, угроза рецессии в Европе). Однако, несмотря на серьезность кризиса и потенциал его дальнейшего углубления, Соединенные Штаты в гораздо меньшей степени участвуют в поиске его возможного разрешения, чем, например, во время кризиса в Боснии, который был урегулирован с помощью Дэйтонского соглашения, достигнутого благодаря активной роли тогдашнего госсекретаря США Мадлен Олбрайт.
Кризис в Боснии, как и нынешнее противостояние в Украине, также характеризовался резкими разногласиями между США и Россией, и все же тогда имел место активный дипломатический процесс, в частности, по линии комиссии Гор-Черномырдин, и был задействован миротворческий потенциал ООН.
Почему же ничего подобного не происходит сегодня? На этот вопрос Сэм Чарап попытался ответить, выступая в Колумбийском университете в Нью-Йорке. Он отметил, что, в отличие от ряда кризисов в прошлом, нынешнея администрация США не назначила специального представителя, который бы координировал действия и участвовал в переговорах.
По мнению эксперта, главная причина – в том, что стороны придерживаются диаметрально противоположных взглядов на причины кризиса в Украине.
«На стратегическом уровне этот кризис является манифестацией неспособности европейских и евро-атлантических институтов создать такую архитектуру безопасности, которая гарантировала бы Европе мир, свободу и целостность, – утверждает Чарап. – Вместо этого Россия видит в расширении НАТО и Европейского Союза на Восток угрозу своей безопасности, в том числе экономической, в то время, как ее восточные соседи видят в присоединении к этим институтам не только ключ к собственной безопасности и благосостоянию, но и единственную защиту от имперских амбиций Москвы».
Россия считает события в Украине наиболее острой манифестацией целого комплекса проблем в отношениях России и Запада. В Кремле утверждают, что даже если бы не было украинского конфликта, на Западе нашли бы другой повод для оказания давления на Россию.
В Вашингтоне видят в Украине «линию фронта в борьбе и за нашу свободу». Об этом заявила помощник госсекретаря США Виктория Нуланд. При этом она добавила, что у конфликта в Украине есть простое решение, и Москва может легко восстановить отношения с Западом: «Все очень просто. Как только Россия позволит Украине восстановить контроль над своей стороной международной границы и прекратит подливать масла в огонь конфликта, в ту же минуту ситуация улучшится».
На Западе мнение Кремля считают нелегитимным
Сэм Чарап считает, что Москва заинтересована в обсуждении стратегических вопросов, в то время, как Запад, и Вашингтон, в частности, не намерены обсуждать пересмотр системы европейской безопасности, сложившейся после окончания «холодной войны». По мнению эксперта, после того, как Россия аннексировала территорию соседнего государства (Крым) и сеет нестабильность на востоке Украины, в западных столицах мнения России об архитектуре европейской безопасности считают нелегитимными.
«Можно утверждать, что Россия пыталась начать дискуссию на эту тему в течение последних 25 лет, но безуспешно, – сказал Чарап в интервью Русской службе «Голоса Америки». – Можно также утверждать, что обсуждение вопросов стратегического характера сложнее проводить в период кризиса и повышенной напряженности».
Чарап перечислил еще несколько факторов, которые делают переговоры между США и Россией на данном этапе маловероятными:
– Трагедия малайзийского самолета МН-17, сбитого на востоке Украины. На Западе ответственность за инцидент возлагают на пророссийских сепаратистов, и – косвенно – на Владимира Путина. Категоричность, с которой Россия отвергает свою ответственность и выгораживает сепаратистов, на Западе считают возмутительной.
– Канцлер Германии Ангела Меркель, прежде выступавшая за углубление сотрудничества с Россией, изменила свою позицию и поддержала санкции. Меркель даже сказала, что Владимир Путин утратил связь с реальностью – правда, позже она отказалась от своих слов.
– Западным политикам становится сложнее найти общий язык с российским лидером. «Путин рассержен и он не упускает случая рассказать вам об этом», – так проиллюстрировал этот фактор Сэм Чарап.
– Политики, которые обычно играют ключевую роль в переговорном процессе, в контексте украинского кризиса оказались на обочине. По мнению Чарапа, ни госсекретарь США Джон Керри, ни министр иностранных дел РФ Сергей Лавров не определяют повестку дня в отношении Украины.
– Соединенные Штаты не являются стороной конфликта (хотя Россия видит ситуацию иначе). С точки зрения американских политиков, статус-кво не наносит ущерба США и не представляет непосредственной угрозы – в результате конфликта в Украине не гибнут американские солдаты.
– Фетишизация принципа «свободы выбора». Сэм Чарап видит иронию в том, что никто не предлагает Украине членство в НАТО или в Евросоюзе в обозримом будущем, однако Запад настаивает на том, что Украина должна «иметь право выбора» вступить в эти союзы, и что этот принцип незыблем и не может быть предметом переговоров. «Если он не может быть предметом переговоров, то единственным возможным исходом может быть отказ России от своих позиций, – отметил Чарап. – Трудно ожидать такого исхода».
– Президент Барак Обама – сторонник «стратегического терпения». Иллюстрируя свою мысль, Чарап напомнил слова Обамы о том, что «еще несколько месяцев назад в Вашингтоне считали, что Путин «гениальный стратег». Он обошел Запад в гибкости маневров и усилил мощь России. Однако, международные санкции были введены так, что Москва стала особенно зависеть от падающих цен на нефть на мировом рынке. И поэтому сегодня люди начали понимать, что Путин поступил не так уж умно», аннексировав Крым и вмешиваясь в дела соседнего государства.
Как долго продлится компартментализация?
В России считают, что тон в конфронтации Запада с Россией задают США, а отказ Вашингтона от активного участия в переговорах с Москвой интерпретируют, как признак возвращения к «холодной войне». «Мгновенный переход НАТО к конфронтационной риторике, к свертыванию сотрудничества с Россией, наращивание военного присутствия вблизи российских границ наглядно свидетельствуют о неспособности альянса преодолеть стереотипы «холодной войны», – заявил Сергей Лавров в интервью сербскому журналу «Горизонты».
Сторонники антиамериканской и антизападной политики в России ратуют за усиление жесткой линии, говоря о необходимости противостоять «агрессивной» антироссийской кампании. Однако, Сэм Чарап утверждает, что Россия еще не перешла к всеобъемлющей конфронтации с Западом.
«Россия способна компартментализировать свою политику, также как и США, – сказал он. – Не взирая на возросшую напряженность, США продолжают сотрудничать с Россией в вопросах иранской ядерной программы по формуле 5 + 1, политического урегулирования в Сирии и ближневосточного мирного процесса. Пока Россия не перешла в режим конфронтации по этим вопросам».
По мнению Чарапа, если не будет найден выход из украинского кризиса, Россия может начать играть «роль спойлера» в вопросах, представляющих важность для США и Европы.
«Партнеров по переговорам не выбирают»
Сэм Чарап считает, что территориальные завоевания не являются конечной целью России. По мнению эксперта, и аннексия Крыма, и последующие действия России, направленные на поддержку сепаратистов в Донецкой и Луганской областях, представляют собой попытки оказать влияние на политику Украины. «Российская идея федерализации заключается в усилении влияния тех регионов Украины, в которых взгляды на мироустройство совпадают с взглядами Москвы», – пояснил эксперт.
Однако, в администрации Обамы, очевидно, пришли к выводу, что разговоры с президентом Путиным в сложившейся ситуации бесполезны. Свидетельством полярного видения ситуации Россией и США стали последние заседания Совета Безопасности ООН по Украине, во время которых диалог сторон не получается. Как сказала на одном из этих заседаний постпред США при ООН Саманта Пауэр, «Раз за разом Путин одной рукой протягивал оливковую ветвь, а другой раздавал установки «Град» и танки».
«Пора сорвать покровы с мирного плана Путина и назвать его своим именем – планом российской оккупации», – заявила Пауэр.
«Проблема в том, что партнеров по переговорам не выбирают, особенно в конфликтной ситуации, – констатирует при этом Сэм Чарап. – Сколько бы раз мы не ловили их (российское руководство – М. Г.) на лжи, в конечном итоге для разрешения кризиса нам все равно придется сесть с ними за стол переговоров».
В начале января агентство Bloomberg сообщило, что администрация Обамы «ведет закулисную работу по восстановлению рабочих отношений с Россией, несмотря на то, что президент России Владимир Путин не проявляет особого интереса к прекращению агрессии в Украине». По данным Bloomberg, Белый дом обратился за помощью к «старому другу Путина» и попросил бывшего госсекретаря Генри Киссинджера позвонить Путину напрямую. «Состоялся ли такой разговор – неясно», – пишет Bloomberg.
Ни Белый дом, ни сам Киссинджер не подтвердили эту информацию, а Сэм Чарап считает ее неправдоподобной. «Если бы администрация хотела назначить специального представителя по украинскому вопросу, то она бы этого не скрывала, – сказал эксперт. – Если речь идет о частном лице, то ему может быть предложено провентилировать какие-либо идеи. К тому же взгляды Киссинджера на кризис в Украине не совпадают со взглядами администрации».
В ноябре прошлого года Киссинджер в интервью Русской службе «Голоса Америки» сказал, что новой «холодной войны» можно избежать при условии, что США и Россия не будут пытаться превратить Украину в свой стратегический форпост, а договорятся совместно поддерживать суверенитет этой страны.
По мнению Чарапа, администрация Обамы убеждена, что в конечном итоге США не придется идти на существенные уступки. Однако, сам он считает, что через полгода ситуация вокруг Украины лишь усугубится, и что вряд ли обострение кризиса подтолкнет Россию к более конструктивному взаимодействию с Западом.
Сэм Чарап отмечает, что помимо фундаментальных геополитических разногласий процессу урегулирования украинского кризиса препятствуют также внутриполитические соображения и в России, и в США, и в Украине. В силу всех этих соображений, заключает эксперт, ожидать скорого урегулирования не приходится. «Мы должны готовиться к длительному периоду нестабильности не только в Украине, но и в России, в Европе, и в во всей международной системе в целом», – считает он.
