«Ошибочный и оскорбительный анализ Киссинджера», – ответ на комментарии Генри Киссинджера, опубликованный Беном Карнесом, директором по связям в офисе члена Палаты представителей Трента Франка и президентом Украинской ассоциации Конгресса в газете The Washington Times.
«Вероятно, из-за своего обширного опыта работы с Советским Союзом на протяжении своей карьеры, Киссинджер допускает в своем анализе непросительную ошибку. Он утверждает: «Запад должен понимать, что для России Украина никогда не станет просто иностранным государством. История России начиналась с так называемой Киевской Руси. Оттуда пошла русская религия. Украина много веков была частью России…»
Сотни лет украинской истории, в том числе многие страшные годы при советской власти, которая целенаправленно истребляла буквально миллионы украинцев, были отмечены попытками России не только подчинить украинцев, но украсть у них их историю, утверждая, что отдельной украинской истории не существует.
Может быть множество точек зрения на то, как лучше разрешить кризис в Украине. Впрочем, присоединяться к тому сонму сил, которые подавляли украинцев сотни лет и от чьих оков украинцы окончательно освободились в 1991 и 1917 гг., не было бы ни «сбалансированным» подходом, как утверждает Киссинджер, ни полезным с точки зрения поисков решения украинской проблемы.
«Украинский хаос – это плод экспансии Запада», – комментарии Шеймаса Милна, британского политического колумниста, в южноафриканской газете The Mail & Guardian
Очевидно, путинские оправдания для интервенции – «гуманитарная» защита русского населения и запрос отстраненного от власти президента – в юридическом и политическом смысле несостоятельны, даже если дело не дойдет до масштабов оружия массового поражения. Ни консервативный национализм Путина, ни его олигархический режим также не вызывают большой симпатии на международной арене.
Однако роль России как некоего противовеса западной мощи определенно затрагивает какие-то струны. В мире, где США, Великобритания, Франция и их союзники превратили международное беззаконие, прикрытое тонким слоем морали, в рутину, другие наверняка захотят последовать этому примеру.
К счастью, российские войска стреляли только в воздух. Однако опасность расширения иностранной интервенции очевидна. Вместо этого необходимо путем переговоров выработать решение для Украины, которое бы включало исключение фашистов из киевского правительства, федеральную конституцию, гарантирующую автономию региона, экономическую поддержку, которая не приведет к обнищанию большинства, и шанс для крымского населения самостоятельно выбрать свое будущее. Все остальное чревато риском распространения конфликта.
«Балансирование в украинском вопросе», – редакционный комментарий в The Japan Times
Дерзкая интервенция Путина устранила все сомнения в его намерениях и в том, насколько далеко он готов зайти ради их осуществления. Сияние от успеха сочинской Олимпиады потускнело, а разговоры о Нобелевской премии за организацию решения сирийского кризиса затихли. Путин проявил себя как авторитарный лидер, питающий мало уважения к международному праву, в чем многие давно его обвиняли.
События в Украине ставят японские власти перед дилеммой. В то время как некоторые предполагают, что перспектива изоляции Москвы может способствовать ее готовности пойти на соглашение с Японией, действия России в Крыму должны развеять все иллюзии по поводу готовности Путина уступить какие-либо из спорных островов, составляющих Северные территории.
И хотя Япония все более активно сотрудничает с Россией для обеспечения необходимых ей поставок энергоресурсов, не должно складываться впечатление, что Токио не заботит солидарность с Западом. Нужно идти по тонкой дипломатической черте, признавая интерес России в Украине, но, не одобряя раздробление суверенного государства. Это балансирование только начинается.
«В Украине мы оставляли свои разногласия при себе – до сих пор», – комментарий украинского писателя Андрея Куркова в The Washington Post
Раньше я думал, что революции в Украине – это явление сезонное, которое обычно начинается после урожая осенью и до высадки картошки весной. И в некотором смысле казалось, что во вторник началась весна. Россия поставила украинским войскам в Крыму ультиматум: сдавайтесь к 5 утра, или российская армия начнет вооруженное наступление.
Я не спал всю ночь, каждые два часа проверяя новости в интернете. И когда украинские войска не сдались, а Россия не пошла в атаку, я почувствовал облегчение от того, что войны удалось избежать.
Однако эта весна может сильно отличаться от предыдущих. Даже если напряженность в Крыму спадет, Украина останется со своими вновь обострившимися противоречиями. Я боюсь, что Путин, глядя в зеркало, видит Сталина в мае 1945 года, готовящегося встречать парад победы на Красной площади в Москве.
«Вероятно, из-за своего обширного опыта работы с Советским Союзом на протяжении своей карьеры, Киссинджер допускает в своем анализе непросительную ошибку. Он утверждает: «Запад должен понимать, что для России Украина никогда не станет просто иностранным государством. История России начиналась с так называемой Киевской Руси. Оттуда пошла русская религия. Украина много веков была частью России…»
Сотни лет украинской истории, в том числе многие страшные годы при советской власти, которая целенаправленно истребляла буквально миллионы украинцев, были отмечены попытками России не только подчинить украинцев, но украсть у них их историю, утверждая, что отдельной украинской истории не существует.
Может быть множество точек зрения на то, как лучше разрешить кризис в Украине. Впрочем, присоединяться к тому сонму сил, которые подавляли украинцев сотни лет и от чьих оков украинцы окончательно освободились в 1991 и 1917 гг., не было бы ни «сбалансированным» подходом, как утверждает Киссинджер, ни полезным с точки зрения поисков решения украинской проблемы.
«Украинский хаос – это плод экспансии Запада», – комментарии Шеймаса Милна, британского политического колумниста, в южноафриканской газете The Mail & Guardian
Очевидно, путинские оправдания для интервенции – «гуманитарная» защита русского населения и запрос отстраненного от власти президента – в юридическом и политическом смысле несостоятельны, даже если дело не дойдет до масштабов оружия массового поражения. Ни консервативный национализм Путина, ни его олигархический режим также не вызывают большой симпатии на международной арене.
Однако роль России как некоего противовеса западной мощи определенно затрагивает какие-то струны. В мире, где США, Великобритания, Франция и их союзники превратили международное беззаконие, прикрытое тонким слоем морали, в рутину, другие наверняка захотят последовать этому примеру.
К счастью, российские войска стреляли только в воздух. Однако опасность расширения иностранной интервенции очевидна. Вместо этого необходимо путем переговоров выработать решение для Украины, которое бы включало исключение фашистов из киевского правительства, федеральную конституцию, гарантирующую автономию региона, экономическую поддержку, которая не приведет к обнищанию большинства, и шанс для крымского населения самостоятельно выбрать свое будущее. Все остальное чревато риском распространения конфликта.
«Балансирование в украинском вопросе», – редакционный комментарий в The Japan Times
Дерзкая интервенция Путина устранила все сомнения в его намерениях и в том, насколько далеко он готов зайти ради их осуществления. Сияние от успеха сочинской Олимпиады потускнело, а разговоры о Нобелевской премии за организацию решения сирийского кризиса затихли. Путин проявил себя как авторитарный лидер, питающий мало уважения к международному праву, в чем многие давно его обвиняли.
События в Украине ставят японские власти перед дилеммой. В то время как некоторые предполагают, что перспектива изоляции Москвы может способствовать ее готовности пойти на соглашение с Японией, действия России в Крыму должны развеять все иллюзии по поводу готовности Путина уступить какие-либо из спорных островов, составляющих Северные территории.
И хотя Япония все более активно сотрудничает с Россией для обеспечения необходимых ей поставок энергоресурсов, не должно складываться впечатление, что Токио не заботит солидарность с Западом. Нужно идти по тонкой дипломатической черте, признавая интерес России в Украине, но, не одобряя раздробление суверенного государства. Это балансирование только начинается.
«В Украине мы оставляли свои разногласия при себе – до сих пор», – комментарий украинского писателя Андрея Куркова в The Washington Post
Раньше я думал, что революции в Украине – это явление сезонное, которое обычно начинается после урожая осенью и до высадки картошки весной. И в некотором смысле казалось, что во вторник началась весна. Россия поставила украинским войскам в Крыму ультиматум: сдавайтесь к 5 утра, или российская армия начнет вооруженное наступление.
Я не спал всю ночь, каждые два часа проверяя новости в интернете. И когда украинские войска не сдались, а Россия не пошла в атаку, я почувствовал облегчение от того, что войны удалось избежать.
Однако эта весна может сильно отличаться от предыдущих. Даже если напряженность в Крыму спадет, Украина останется со своими вновь обострившимися противоречиями. Я боюсь, что Путин, глядя в зеркало, видит Сталина в мае 1945 года, готовящегося встречать парад победы на Красной площади в Москве.
