После начала широкомасштабного вторжения российской армии в Украину миллионы украинских граждан – в основном из подвергшихся интервенции в восточных и южных областей страны – были вынуждены покинуть свои дома. Одни нашли приют на западе Украины, другие – переехали в другие страны.
Необходимо также отметить, что сотни тысяч жителей временно оккупированных территорий были депортированы в Россию. Правда, некоторым из них удается с помощью российских волонтеров перебраться в Эстонию и Латвию.
Среди беженцев преобладают женщины и дети, тогда как их мужья и отцы остались в Украине, где сражаются за освобождение своей родины в рядах ВСУ или в отрядах территориальной обороны.
Из стран Евросоюза больше всего украинских беженцев приняли граничащие с Украиной Польша, Румыния, Венгрия и Словакия. Правда, не все остались в этих странах, некоторые двинулись дальше – в Германию, страны Балтии, Чехию, Швецию, Великобританию…
Как отметила в своем блоге сопредседатель Правления Гражданского форума ЕС-Россия, член Венгерского Хельсинкского комитета Анико Бакони (Anikó Bakonyi), «радушный прием беженцев в последние десять лет не был частью официальной венгерской политики — скорее наоборот. Венгерское правительство сделало все возможное, чтобы разрушить систему предоставления убежища и внедрить в головы людей представление о том, что тех, кто спасается от войны и террора, следует бояться».
По словам правозащитницы, официальный Будапешт вкладывал в пропаганду ненависти значительные средства, используя все медиаканалы, и к 2020 году двери страны оказались практически полностью закрытыми перед просителями убежища.
«Но, несмотря на все эти усилия, – продолжает Анико Бакони, – когда после 24 февраля люди начали бежать от войны в Украине, Венгрия показала другое лицо. Беженцы увидели теплый прием со стороны сотен добровольцев, спешащих к границе с наскоро собранными домашними сэндвичами и шоколадными батончиками, чтобы встретить прибывающих».
Бакони признает, что венгерское правительство можно похвалить за быстрое открытие границы страны с Украиной для всех, кто бежит от войны, и за решение предоставить украинцам временную защиту. При этом, подчеркивает она, подлинную заботу о беженцах из соседней страны оказали волонтеры, религиозные организации и представители гражданского общества, которые организовывали прием и предоставляли основные услуги для сотен тысяч людей, которым пришлось в одночасье оставить свои дома и свою прежнюю жизнь.
«Для нас в Венгерском Хельсинкском комитете, где мы несколько десятков лет занимаемся защитой прав беженцев, было удивительно видеть, какое множество людей мобилизовалось и предложило помощь. Солидарность была повсюду… Собирались и раздавались пожертвования в виде продуктов питания и средств гигиены, для детей — детские коляски и игрушки. Вскоре появилась целая организованная система гуманитарной помощи… Было волнующе видеть, в какие короткие сроки выполнялись даже самые сложные запросы», – пишет сопредседатель правления Гражданского форума ЕС-Россия. И подытоживает: «Эти усилия показали, что венгерское общество действительно имеет другую сторону – ту, где торжествует солидарность».
В ряде стран Центральной Европы волонтерской работой для помощи украинским беженцам активно занимаются выходцы из России. Корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» довелось побеседовать с некоторыми из них.
Координатор действующей в Польше волонтерской инициативы Russians for Ukraine Георгий Нурманов говорит, что одной из главных задач его группы является поиск транспорта для украинских беженцев и налаживание связи между нуждающимися людьми и теми, кто может предоставить им помощь.
«Мы общаемся с людьми, впервые покинувшими свою родину, отвечаем на их вопросы, стремимся помочь им в решение задач, которые нам под силу. А как показывает практика, мы можем многое, в том числе – решение самых запущенных, многоходовых логистических случаев. У нас и на границе, и в Варшаве работают несколько десятков волонтеров, которые встречают людей, приезжающих с Украины, или наоборот – тех, кто стремится туда попасть. Есть много различных юридических тонкостей, трудностей с покупкой билетов, людям нужно объяснять, чем Швеция отличается от Швейцарии, и как им попасть в нужную страну. Мы договариваемся с теми организациями, которые готовы их принимать, помогаем укомплектовать автобусы, оказываем помощь в передаче гуманитарных грузов в Украину», – рассказал он корреспонденту Русской службы «Голоса Америки».
Координатор инициативы Russians for Ukraine поясняет, что организация построена как горизонтальная сеть, основанная на личных связях, доверии и накопленном опыте.
«Например, нидерландские волонтеры приобрели в порыве души 30 тонн санитайзеров для беженцев, и теперь не знают, куда их девать, и нам приходится брать логистику на себя», – рассказывает Георгий Нурманов. – То есть мы – коммуникаторы. Мы знаем тех, кто может купить что-то для украинцев, и сводим таких людей. Кроме того, большинство участников нашей организации – это те, кто так или иначе связан с Россией или с бывшим Советским Союзом, и мы даем им возможность почувствовать себя нужными и полезными. Я, например, уехал из России 10 лет назад, среди нас есть те, кто уехал в прошлом году, кто-то бежал в последние месяцы…»
Нурманов отмечает, что самая большая сложность в деятельности волонтерских организаций – в том, что к этой войне никто не был готов. «И все приходилось делать, что называется, “с колес” – и в России, и в Украине… Все пришлось организовывать с самого низу», – продолжает он. – Нас нельзя назвать, строго говоря, русскими, мы – русскоязычные. Среди нас много людей с американскими, канадскими, польскими, британскими, французскими, швейцарскими паспортами. У кого-то – российские документы, потому что здесь есть и беженцы из России. Я уже говорил, что мы являемся коммуникаторами, и к нам часто подходят люди и на одном из двух доступных большинству граждан Украины языков спрашивают: как пройти к вокзалу, где можно поесть и так далее. И мы отвечаем на языке, который понятен всем украинцам. Это же российская пропаганда говорила, что в Украине притесняют за русский язык. Ничего подобного! Никаких конфликтов из-за языка у нас не было, изредка у людей была оторопь от того, что кто-то из нас непосредственно из России, но в абсолютном большинстве случаев ничего, кроме благодарностей мы от людей не слышали. Вопроса языкового нет в принципе вообще ни с кем».
Один из инициаторов создания Пражского антивоенного комитета, директор школы культурной молодежи Антон Литвин рассказывает, что поначалу помощь местных гражданских активистов прибывающим украинским беженцам носила «анархический характер». «Все рвались в бой, встречали поезда, устраивали на вокзалах центры беженцев и прочее. Потом довольно быстро чешские НКО все систематизировали – и прием и расселение беженцев стали прекрасно организованы», – отмечает он.
Литвин рассказывает, что в пражской демонстрации под лозунгом «Русские против Путина» приняло участие не менее пяти тысяч человек. «И мы решили, что поскольку мы заявили о себе настолько громко, то мы не можем ограничиваться простым дежурством на вокзалах и спонтанной помощью отдельным беженцам. Нам нужны были свои проекты, чтобы было понятно, что русские в Праге не только помогают чешским волонтерам, но способны создать что-то сами», – подчеркивает активист.
Так родилась идея Пражского антивоенного комитета. Один из активистов на собственные деньги с привлечением доноров со стороны оборудовал общежитие для восьмидесяти женщин, другие участники комитета занялись бытовой помощью украинским беженкам – поисками работы, консультациями по интеграции, переводами на чешский язык, заботой о детях и так далее. «Но за всем этим на второй план ушла воспитательная работа с подростками, которая, на мой взгляд, как отца тринадцатилетнего сына, очень важна. Потому что ребята, которые оказались в чужой стране без привычного круга общения и без знания местного языка, оказываются предоставленными сами себе, и неизвестно, к чему это может привести. Поэтому мы решили в нашем Комитете создать проект, специально ориентированный на украинских подростков и назвали его на украинском языке "Школа культурної молоді". Нечто подобное у нас было создано 5 лет назад для взрослых, и там читались лекции по истории Чехии, но теперь мы этот проект переформатировали. Мы ведем курсы английского языка, кружки рисования, игры в шахматы, игры на гитаре, любительский театр, киноклуб. Со дня на день должна заработать библиотека», – поясняет Антон Литвин.
При этом Пражский антивоенный комитет не оставляет и работу с взрослыми. Совместно с Центром Бориса Немцова при Карловом университете организованы курсы чешского языка для беженцев.
Определенные проблемы были с поиском помещения для Школы культурной молодежи, но тут на помощь пришло чешское НКО под названием Svitlo, которое поделилось несколькими комнатами в своем здании.
«Мы существуем только за счет благотворительных взносов, у нас есть прозрачный счет в одном из местных банков, и каждый человек может проверить и поступления, и траты. Не всех наших спонсоров я знаю лично, и суммы взносов тоже разные – от символических трехсот крон до пяти тысяч, и за последние два месяца мы собрали около ста двадцати тысяч крон, что равно примерно пяти тысячам долларов. С одной стороны, это немного, но у нас не такие большие траты», – подытоживает Литвин.
Член Пражского антивоенного комитета Илона Поленц рассказывает, что она случайно нашла в Интернете информацию о предстоящей акции «Русские против Путина» и в ходе митинга узнала об инициативе создания Комитета.
«Нашла в соцсетях соответствующую группу и начала активно участвовать в проектах. К примеру, мы занимаемся помощью украинским беженцам в поисках работы, мы проводим с понедельника по пятницу консультации как правильно подавать заявку, как не попасть в руки недобросовестным посредникам, которые перепродают (соискателей рабочих мест) и присваивают половину заработка. Мы проводим такие лекции и в общежитиях, и в отелях, где размещают беженцев, кроме того, к нам в центр приходят ежедневно до 30 человек, с которыми мы разбираемся лично, помогаем им написать резюме, спрашиваем о предыдущем опыте, рекомендуем, куда лучше обратиться. И это не только профессиональная помощь, но и психологическая поддержка, потому что бывает, что обращающиеся к нам люди, не могут сдержать слез, рассказывая о том, что они пережили в Украине. У некоторых заканчиваются деньги, и они говорят, что готовы вернуться домой, даже туда, где еще не совсем спокойно», – свидетельствует Илона.
С украинками она разговаривает по-русски.
«Я... объясняю, что боролась с путинским режимом еще в России, но, к сожалению, не победила, поэтому уехала... Я – на одной стороне с украинцами и произношу приветствие "Слава Украине!", а в ответ всегда слышу: "Героям слава!"», – рассказывает Илона Поленц.
