Серьезную озабоченность на Западе вызвала новая, озвученная Москвой, военно-морская доктрина Российской Федерации. Доктрина, официально одобренная президентом Путиным, среди прочего, предполагает активную модернизацию российского МВФ и расширение его потенциала от Арктики до Антарктики. Кроме того, становится перманентным военное присутствие РФ в Средиземноморье. Такой шаг Кремля обоснован, как объясняют официальные российские источники, политикой НАТО, которую они называют неприемлемой и экспансионистской. Подобные резкие заявления усугубляются тем, что Москва уже давно нарушает соглашения о контроле за вооружениями, вновь представляя собой стратегическую ядерную угрозу Америке и ее союзникам.
Соединенные Штаты и Советский Союз подписали Договор о ликвидации ракетных арсеналов в декабре 1987-го года. Соглашение запрещает разработку, производство, испытания и развертывание ракет средней и малой дальности. В соответствии с договором, стороны ликвидировали пусковые установки и ракеты наземного базирования с радиусом действия от 500 до пяти с половиной тысяч километров. Однако, в последних докладах правительства США прямо говорится, что Россия нарушает достигнутые соглашения.
Так, Госдепартамент уже не раз указывал на то, что, например, испытания ракетных комплексов Искандер квалифицируются как нарушение договора. Однако ни одна проверка не предоставляет исчерпывающей информации, и на сбор фактов часто требуются годы.
В конце концов в Пентагоне сделали вывод: принятие новой военно-морской доктрины и разработка новейших ракетных комплексов вновь ставят под угрозу европейскую безопасность. Инфраструктура многих стран Евросоюза, учитывая их близость к российским границам, потенциально может быть уничтожена в считанные минуты. Поэтому НАТО и разрабатывает планы установки систем противоракетной обороны в восточной Европе.
Среди экспертов на Западе есть мнение, что эффективным сдерживающим фактором для России стало бы размещение в странах НАТО в Европе новой модификации ракет средней дальности «Першинг», ликвидированных Америкой в начале 90-х в рамках договора. Однако часть специалистов считает, что такой шаг означал бы эскалацию напряженности. Вот почему найти европейскую державу, которая согласится разместить у себя на территории такие вооружения – будет затруднительно.
Более того, новая гонка вооружений на границах восточной Европы только усилит нервозность в верхних эшелонах власти, а это может привести к непредсказуемым последствиям. Соответственно, правы те, кто говорит, что вопрос о соблюдении договора – это вопрос не военный, а политический, и ответ на него тоже должен быть политическим.
«Кризис выходит на более серьезный виток, – говорит политолог Пол Шварц. – На смену спорам и претензиям пришли реальные угрозы применения контрмер военного характера, включая размещение вооружений. Пока что русские нигде не установили те вооружения, которые они разрабатывают, и Америка в ответ тоже не увеличивает своего присутствия на передовых рубежах, но кризис однозначно развивается в более опасном направлении».
Разрешением ситуации с договором о ликвидации ракет средней и малой дальности должно стать четкое определение его рамок. Но различие в подходах к проблеме в Вашингтоне и Москве делает этот процесс весьма сложным. Как сказала консультант Конгресса США по вопросам ядерных вооружений Эми Вулф, договор – это сундук, в который нельзя запихивать все подряд. Сначала надо разобраться, какие ракеты в него помещаются, и затем закрыть сундук на замок. Все же, что в него не поместилось, должно быть предметом для других дискуссий.
