Президент Обама заявляет, что, если Россия не будет выполнять соглашение, заключенное ею с США, Евросоюзом и Украиной в Женеве в прошлый четверг, США и другие западные страны наложат на нее новые, уже третьего уровня, санкции. Между тем российская экономика уже и так ощутила на себе последствия украинского кризиса. По сообщениям, только за первые три месяца 2014 года объем вывезенного из России капитала составил 70 миллиардов долларов. В марте основные показатели российских биржевых площадок достигли исторического минимума, зафиксированного в 2009 году. Эксперты говорят, что в случае введения новых санкций – а они, скорее всего, ударят по финансовому и энергетическому секторам, – российская экономика может сократиться на 1,8%.
Чтобы попытаться оценить реальные риски и экономические перспективы, Русская служба «Голоса Америки» побеседовала с уважаемым чешско-американским экономистом Яном Свейнаром. Профессор Свейнар сейчас преподает макроэкономику в Школе международных отношений Колумбийского университета, а в 1990-е годы был экономическим советником президента Чехии Вацлава Гавела. Он рассказал «Голосу Америки», реальна ли экономическая изоляция России и как к западным санкциям отнесутся россияне.
Виктория Купчинецкая: Как вы оцениваете состояние российской экономики на сегодняшний день?
Ян Свейнар: Конечно, российская экономика пострадала в результате последних событий в Украине и в Крыму – курс рубля снизился, биржевые показатели снизились. Однако основа российской экономики – природные ресурсы – на месте, и в этом смысле ничего не изменилось. Вот если Россия не сможет экспортировать свои природные ресурсы – тогда ситуация действительно станет опасной, так как Россия сильно зависит от этого экспорта.
В.К.: Насколько интегрирована российская экономика в европейскую – и насколько они зависят друг от друга?
Я.С.: Сегодня можно сказать, что российская экономика в достаточной степени интегрирована в европейскую и в мировую экономику – в значительной степени больше, чем в прошлом. Европа зависит от российского природного газа. А Россия зависит от мировой экономики в плане получения доходов от продажи нефти.
В.К.: Как скоро Европа, если захочет, сможет отказаться от российского газа?
Я.С. В Европе уже провели некоторые подсчеты. Для удовлетворения спроса в краткосрочной перспективе можно увеличить экспорт из Норвегии и Алжира. Можно ускорить процессы переработки природного газа в сжиженный и увеличение его экспорта из США в Европу. Но полный отказ от российского газа может занять долгое время.
В.К.: Российские власти говорят, что намерены порвать с зависимостью от Запада – хотят создать свою собственную платежную систему, полностью «развернуться» к Азии и укреплять с ней экономические связи, отказаться от доллара в расчетах за нефть... Насколько эти планы реалистичны?
Я.С.: Все это возможно, но России придется заплатить за это высокую цену. Сейчас в России опираются на западную платежную систему, потому что им это выгодно – никто их это делать не заставляет. Если они намеренно от нее откажутся, их новая система должна быть эффективной. Но им придется чем-то пожертвовать. Помните, когда СССР был закрыт для западных финансовых рынков, рубль был намного менее конвертируемым, чем сейчас, – и уровень жизни в стране был намного ниже. Что касается «разворота» к Азии – это тоже возможно, но России и тут придется жертвовать, возможно, западными технологиями, которые являются более продвинутыми, чем китайские. А западные технологии Россия сейчас широко использует в самых разных областях, в том числе и в области природных ресурсов. Так что это ситуация квипрокво.
В.К.: Совсем недавно две крупнейшие нефтяные компании – ExxonMobile и «Роснефть» – заключили крупнейшую в истории сделку о сотрудничестве на 500 миллиардов долларов. В контексте сегодняшней сложной ситуации – какова будет судьба этой сделки и других, ей подобных, международных соглашений?
Я.С.: Все будет зависеть от того, насколько отношения между США и Россией будут продолжать ухудшаться. Они и сейчас уже намного более прохладные, мягко говоря, чем были недавно. Но по-прежнему множество совместных проектов продолжают работать. Я не думаю, что сейчас эта сделка под угрозой. Однако если эскалация продолжится, если будут наложены новые санкции или даже экономическое эмбарго – тогда сделка ExxonMobile-«Роснефть» может стать примером потерянных возможностей в американо-российском сотрудничестве.
В.К.: Насколько сильно новые санкции могут ударить по российской экономике?
Я.С.: Это зависит от того, какие это санкции и как они будут реализовываться. Пока не ясно, насколько США и Западная Европа могут их между собой скоординировать. А они будут эффективными только в случае всеобщей координации. Российская экономика серьезно пострадает только в том случае, если США, Саудовская Аравия, другие нефтедобывающие и индустриальные страны попытаются заблокировать экспорт российской нефти. Но это – в данный момент – мне кажется весьма нереалистичным.
В.К.: Почему?
Я.С.: Я думаю, пока у западных лидеров нет решительного намерения двигаться в этом направлении. Но если российские войска войдут на территорию восточной Украины – это станет новой эскалацией. В экстремальной ситуации можно представить, что Россия попадет под полную экономическую блокаду и эмбарго. Но сейчас, судя по настроению западных лидеров, они еще этой точки не достигли.
В.К.: А насколько реально отрезать Россию от западных финансовых рынков и кредитов?
Я.С.: Здесь тоже совместные и скоординированные действия западных стран будут играть решающую роль. Если действия будут скоординированными – тогда экономике России, возможно, будет нанесен значительный урон, если российские финансовые организации и отдельные их представители будут отрезаны от западной финансовой системы. Но потери будут с обеих сторон, не только с российской. Конечно, это будет очень неудобно для российских предпринимателей – но, честно говоря, я не думаю, что это приведет к экономическому краху.
В.К.: Две недели назад представители Министерства финансов США и Совета по национальной безопасности встречались в Вашингтоне с американскими инвесторами, менеджерами хеджевых фондов и фондов взаимных инвестиций и предупреждали их, что администрация Обамы намерена наложить санкции на Россию, и если они хотят продолжать там оставаться, они должны знать о рисках, с этим связанных. К каким результатам могут привести подобные встречи представителей американской администрации и инвесторов?
Я.С.: Мне кажется, что осторожные инвесторы отвернутся от России, потому что решат, что бизнес-климат там представляет высокий риск, они не любят рисковать. Однако хеджевые фонды, которые специализируются именно на рискованных ситуациях для выгодных сделок, могут в России остаться. Возможно, они будут несколько по-иному работать, будут разрабатывать арбитражные стратегии, которые риск для них снизят.
В.К.: Насколько ухудшающаяся экономика может усилить недовольство российских граждан властью? Насколько далека Россия сейчас от этой точки?
Я.С.: Вы ведь знаете, как выросла популярность президента Путина после аннексии Крыма. Его механизмы формирования общественного мнения, его пропагандистская машина очень сильны и хорошо работают. Так что население, скорее всего, будет считать, что санкции Запада направлены не на лидеров, а на них, рядовых граждан. Мы знаем это по таким странам, как Куба и Северная Корея. От санкций в первую очередь страдают бедные люди – состоятельные всегда находят выход. Так что мне не кажется, что санкции произведут эффект, на который надеются США и западные страны, – они не вызовут недовольства российскими властями.
Чтобы попытаться оценить реальные риски и экономические перспективы, Русская служба «Голоса Америки» побеседовала с уважаемым чешско-американским экономистом Яном Свейнаром. Профессор Свейнар сейчас преподает макроэкономику в Школе международных отношений Колумбийского университета, а в 1990-е годы был экономическим советником президента Чехии Вацлава Гавела. Он рассказал «Голосу Америки», реальна ли экономическая изоляция России и как к западным санкциям отнесутся россияне.
Виктория Купчинецкая: Как вы оцениваете состояние российской экономики на сегодняшний день?
Ян Свейнар: Конечно, российская экономика пострадала в результате последних событий в Украине и в Крыму – курс рубля снизился, биржевые показатели снизились. Однако основа российской экономики – природные ресурсы – на месте, и в этом смысле ничего не изменилось. Вот если Россия не сможет экспортировать свои природные ресурсы – тогда ситуация действительно станет опасной, так как Россия сильно зависит от этого экспорта.
В.К.: Насколько интегрирована российская экономика в европейскую – и насколько они зависят друг от друга?
Я.С.: Сегодня можно сказать, что российская экономика в достаточной степени интегрирована в европейскую и в мировую экономику – в значительной степени больше, чем в прошлом. Европа зависит от российского природного газа. А Россия зависит от мировой экономики в плане получения доходов от продажи нефти.
В.К.: Как скоро Европа, если захочет, сможет отказаться от российского газа?
Я.С. В Европе уже провели некоторые подсчеты. Для удовлетворения спроса в краткосрочной перспективе можно увеличить экспорт из Норвегии и Алжира. Можно ускорить процессы переработки природного газа в сжиженный и увеличение его экспорта из США в Европу. Но полный отказ от российского газа может занять долгое время.
В.К.: Российские власти говорят, что намерены порвать с зависимостью от Запада – хотят создать свою собственную платежную систему, полностью «развернуться» к Азии и укреплять с ней экономические связи, отказаться от доллара в расчетах за нефть... Насколько эти планы реалистичны?
Я.С.: Все это возможно, но России придется заплатить за это высокую цену. Сейчас в России опираются на западную платежную систему, потому что им это выгодно – никто их это делать не заставляет. Если они намеренно от нее откажутся, их новая система должна быть эффективной. Но им придется чем-то пожертвовать. Помните, когда СССР был закрыт для западных финансовых рынков, рубль был намного менее конвертируемым, чем сейчас, – и уровень жизни в стране был намного ниже. Что касается «разворота» к Азии – это тоже возможно, но России и тут придется жертвовать, возможно, западными технологиями, которые являются более продвинутыми, чем китайские. А западные технологии Россия сейчас широко использует в самых разных областях, в том числе и в области природных ресурсов. Так что это ситуация квипрокво.
В.К.: Совсем недавно две крупнейшие нефтяные компании – ExxonMobile и «Роснефть» – заключили крупнейшую в истории сделку о сотрудничестве на 500 миллиардов долларов. В контексте сегодняшней сложной ситуации – какова будет судьба этой сделки и других, ей подобных, международных соглашений?
Я.С.: Все будет зависеть от того, насколько отношения между США и Россией будут продолжать ухудшаться. Они и сейчас уже намного более прохладные, мягко говоря, чем были недавно. Но по-прежнему множество совместных проектов продолжают работать. Я не думаю, что сейчас эта сделка под угрозой. Однако если эскалация продолжится, если будут наложены новые санкции или даже экономическое эмбарго – тогда сделка ExxonMobile-«Роснефть» может стать примером потерянных возможностей в американо-российском сотрудничестве.
В.К.: Насколько сильно новые санкции могут ударить по российской экономике?
Я.С.: Это зависит от того, какие это санкции и как они будут реализовываться. Пока не ясно, насколько США и Западная Европа могут их между собой скоординировать. А они будут эффективными только в случае всеобщей координации. Российская экономика серьезно пострадает только в том случае, если США, Саудовская Аравия, другие нефтедобывающие и индустриальные страны попытаются заблокировать экспорт российской нефти. Но это – в данный момент – мне кажется весьма нереалистичным.
В.К.: Почему?
Я.С.: Я думаю, пока у западных лидеров нет решительного намерения двигаться в этом направлении. Но если российские войска войдут на территорию восточной Украины – это станет новой эскалацией. В экстремальной ситуации можно представить, что Россия попадет под полную экономическую блокаду и эмбарго. Но сейчас, судя по настроению западных лидеров, они еще этой точки не достигли.
В.К.: А насколько реально отрезать Россию от западных финансовых рынков и кредитов?
Я.С.: Здесь тоже совместные и скоординированные действия западных стран будут играть решающую роль. Если действия будут скоординированными – тогда экономике России, возможно, будет нанесен значительный урон, если российские финансовые организации и отдельные их представители будут отрезаны от западной финансовой системы. Но потери будут с обеих сторон, не только с российской. Конечно, это будет очень неудобно для российских предпринимателей – но, честно говоря, я не думаю, что это приведет к экономическому краху.
В.К.: Две недели назад представители Министерства финансов США и Совета по национальной безопасности встречались в Вашингтоне с американскими инвесторами, менеджерами хеджевых фондов и фондов взаимных инвестиций и предупреждали их, что администрация Обамы намерена наложить санкции на Россию, и если они хотят продолжать там оставаться, они должны знать о рисках, с этим связанных. К каким результатам могут привести подобные встречи представителей американской администрации и инвесторов?
Я.С.: Мне кажется, что осторожные инвесторы отвернутся от России, потому что решат, что бизнес-климат там представляет высокий риск, они не любят рисковать. Однако хеджевые фонды, которые специализируются именно на рискованных ситуациях для выгодных сделок, могут в России остаться. Возможно, они будут несколько по-иному работать, будут разрабатывать арбитражные стратегии, которые риск для них снизят.
В.К.: Насколько ухудшающаяся экономика может усилить недовольство российских граждан властью? Насколько далека Россия сейчас от этой точки?
Я.С.: Вы ведь знаете, как выросла популярность президента Путина после аннексии Крыма. Его механизмы формирования общественного мнения, его пропагандистская машина очень сильны и хорошо работают. Так что население, скорее всего, будет считать, что санкции Запада направлены не на лидеров, а на них, рядовых граждан. Мы знаем это по таким странам, как Куба и Северная Корея. От санкций в первую очередь страдают бедные люди – состоятельные всегда находят выход. Так что мне не кажется, что санкции произведут эффект, на который надеются США и западные страны, – они не вызовут недовольства российскими властями.
